Двое из легенды
Шрифт:
В дверь постучали, затем она распахнулась, и стражники впустили в комнату человека в черном плаще. Вид он имел потрепанный: плащ разорван, нога замотана бурой от крови тряпкой, лицо представляло собой один сплошной кровоподтек.
Вошедший склонил голову в поклоне.
– Докладывай, – приказал Кремкрих, мрачнея.
– Мой король, – торопливо заговорил тот, не поднимая головы. – Мы не смогли захватить детей. Все наши люди, вошедшие в деревню, погибли. Патруль, находящийся за пределами деревни, погиб, выжил я один. Но я видел их, мой король. Старший владеет магией, а младшую мы чуть не схватили, но старший
– Ладно, не страшно, – обманчиво-спокойно произнес Кремкрих. – Сами придут. Иди, свободен, – он махнул рукой в сторону двери. Человек в черном плаще незаметно выдохнул и попятился к выходу.
Кремкрих проводил его взглядом, на лице появилась усмешка.
– Это ничего не меняет, Ульрих. Маленькая задержка, только и всего. Я оставил твоему старшенькому записку и подарочек от тебя. Придет как миленький, да наверняка не один. Давно ли ты видел свою дочурку? Вот и полюбуешься. Ах, да, я совсем забыл, – он хлопнул себя по лбу и гаркнул: – Стража!
В комнату влетели двое караульных.
– Пошлите за палачом, пусть отрубит голову этому, как его… – он защелкал пальцами, – Ну, этому, который сейчас заходил, из карательного отряда. Пусть отправляется к своим товарищам, чтобы им там не скучно было.
Довольный шуткой, Кремкрих разразился хохотом.
Глава 9. Тьма
Осенние звезды, холодные и яркие, были похожи на алмазы, рассыпанные по черному бархату. Белая полоса Туманной дороги перечеркивала небосвод. Шумели ветви березы у дома Остикуса, словно кто-то высокий размахивал в темноте руками, не то предупреждая, не то гоня прочь.
Рейну не спалось. Новое место и вечная настороженность, давно ставшая частью его натуры, не давали сомкнуть глаз. Люди вокруг опасения не внушали, но уснуть в незнакомом месте не получалось. Жизнь в Запретном лесу научила его тому, что безопасное на вид в любой момент может вывернуться наизнанку и сожрать с потрохами. Сейчас, глядя в небо, Рейн понял, что по-настоящему в своей жизни доверял только одному человеку – отцу.
Вернувшись из Запретного леса в деревню, он выспросил у Остикуса всё, что тот знал о Кремкрихе. Сведений оказалось мало – старейшина нечасто бывал во дворце, но лучше мало чем ничего, поскольку знания самого Рейна не уходили дальше легенд. А вот информацией о плане королевского дворца, его входах и выходах, разжиться не удалось. Остикус, как гость, всегда заходил в парадную дверь и по дворцу особо не разгуливал. У Рейна была идея, как проникнуть внутрь незамеченным, но рассказывать о ней он не стал.
Разговор продлился за полночь. Рейн остался ночевать в доме Остикуса. Онере вначале убежала к матери, которую до постройки нового дома приютил родственник, а затем вернулась, потому что там и без нее было семеро по лавкам. Уйти решили на рассвете. Перед дорогой стоило хорошенько отдохнуть, но сон бежал. Поворочавшись с боку на бок, Рейн оделся и вышел на улицу.
Вначале, присев на крыльцо, бездумно смотрел на звезды, потом пошел проверить защиту – хоть какое-то полезное занятие.
В деревне царила темнота, все спали. Место, где проходила Ось, связанная с землей его кровью, Рейн смог бы найти с завязанными глазами – его тянуло туда, словно мотылька на огонь. И также как мотылек, он видел свет, столбом уходящий ввысь и там, вверху, распадающийся на отдельные лучи, которые, спускаясь, накрывали деревню куполом, невидимым постороннему взгляду. В отличие от мотылька, для Рейна этот свет был безвреден – он не мог опалить крыльев. Впрочем, крыльев у Рейна и не было.
Немного постояв в потоке сияния, он вернулся к дому.
На ступеньках, закутавшись в одеяло, сидела Онере.
– Так странно, – произнесла она, – вчера мы с Тере и Роно хотели пойти на рыбалку, жизнь была такой обыкновенной, даже скучной. А сегодня полдеревни сгорело, Тере отправился к предкам, Роно остался без братьев и отца, а я оказалась королевной из легенды и теперь собираюсь уйти из деревни.
– Беспокоишься за Лие?
– Если ты о нашем сгоревшем доме, то нет, лесной народ своих в беде не бросает. Ей-то уж точно в первую очередь дом построят. Беспокоюсь, что она за меня переживать будет.
– А почему в первую очередь? Потому что она твоя мать?
– Пф-ф, это не она – моя мать, а я – ее дочь. Сразу видно, что ты нездешний. Остикус, Лие и Трор – самые сильные Видящие в нашей деревне, остальные рядом с ними – младенцы. На них троих вся жизнь держится, им даже присматриваться не надо, вскользь глянули – и все понятно. Правда каждому за свой дар пришлось чем-то пожертвовать. Остикус потерял жену и дочь. Лие не смогла найти мужа – мужчины ее боятся, потому что она каждого насквозь видит. Хотя она очень добрая и вообще замечательная, так что сами, дурни, виноваты. А Трор… ну, это его дело.
– А ты?
– Что я?
– У тебя сильный дар?
Онере пожала плечами.
– Еще не знаю. У нас испытание в восемнадцать, а до этого непонятно что у кого и как. Только не проси рассказать про испытания. Ты, может, мне и брат, но… сам понимаешь. Только если Остикус разрешит.
– Да я и не прошу, – Рейн пожал плечами. – И вообще, иди-ка ты спать, а то вставать рано.
– Да ладно, – Онере усмехнулась, – только не делай вид, что тебе не интересно.
– Не люблю лезть в чужие секреты, – ответил Рейн и исчез в доме.
Глава 10. Тайные тропы
Рано утром, когда Рейн и Онере завтракали, выслушивая последние наставления старейшины, в дверь постучали.
Это оказался мужчина, которого Рейн хорошо запомнил в битве на площади, из-за огромных кулаков, которыми тот орудовал, словно молотом.
– За деревней следят, – сообщил гость. – Каратели, человек двадцать, рассредоточены по всей границе. Ночью пытались войти в деревню, но не смогли – кровь на кустах осталась и видно, как тело волокли.
– Спасибо, Трор, – поблагодарил его Остикус. – Я отправлю ребят другим путем.
Мужчина кивнул.
– Да, там должно быть безопасно.
Когда тот ушел, Онере похлопала Рейна по плечу.
– А ты не безнадежен. Хоть что-то учуял, поздравляю, – и пояснила в ответ на недоуменный взгляд: – Не зря ты защиту ночью проверять ходил.
– Мне просто не спалось.
– Ну да, так я и поверила.
Рейн уже понял, что переубедить Онере невозможно, поэтому спорить не стал.
– Ну что ж, – произнес Остикус, – пожалуй, вам пора выходить.