Двор чудес
Шрифт:
Но, к ее великому изумлению, король был явно в превосходном настроении. Он изволил насладиться обществом придворных дам, сел рядом с герцогиней д’Этамп, и все могли своими глазами убедиться, что нынче она в необычайном фаворе.
Тем временем доложили о возвращении Монклара.
— Просите господина великого прево пройти сюда, — велел король. А дамам сказал: — У меня для вас новость, сударыни: двор скоро переедет.
— Куда же мы отправимся, государь? — разом спросили несколько желающих занять почетное место госпожи д’Этамп.
— В Фонтенбло. Едем завтра же.
Дамы разахались, но тут вошел Монклар.
— Что же, Монклар, — спросил король, — у вас все хорошо? Сожгли вы Двор чудес?
— Государь, — ответил Монклар, — я хотел бы иметь честь поговорить одну минуту с Вашим Величеством…
Король посмотрел кругом.
Громко шурша накрахмаленными юбками, дамы встали, церемонно поклонились и удалились.
— Так что же? — произнес король, оставшись с Монкларом наедине.
— Государь, — сказал великий прево, — нас побили.
— Вы шутите, сударь мой! — воскликнул Франциск I.
— Я никогда не шучу, государь.
— Это правда, я никогда не видел, чтобы вы смеялись. Но то, что вы мне сказали, так необычайно…
— Нас предали, государь.
Великий прево подробно отчитался о штурме, о своей диспозиции и о том, что случилось потом.
— Надеюсь, государь, — заключил он, — дело только отложено: ведь королевская власть должна одолеть…
— Нет, сударь, — возразил король Франциск, — это дело окончено. Ради наставлений какого-то фанатичного монаха вы втянули меня в него и выставили на смех. Мы побиты ворами! Чертова сила! Стоило снаряжать целые полки! Желаете еще попробовать? А я не желаю! Одного урока довольно! Какого дъявола было брать их штурмом? Короли — мои предки — всегда блюли вольности нищих. А мне зачем нарушать старый порядок?
Король приводил довод за доводом, не говоря только главного: ему не терпелось уехать из Парижа в Фонтенбло.
— Ваша высочайшая воля, государь, — хладнокровно сказал Монклар. — Я только спрошу Ваше Величество, о каком монахе вы только что сейчас говорили?
— О господине Лойоле, — с неприязнью сказал Франциск. — Вы не станете отрицать, что прежде всего хотели угодить ему?
— Прежде всего, государь, я отстаивал королевскую власть.
— Может быть, славный мой Монклар, может быть. Положим даже, вы были правы. Но дело не прошло и речи о нем больше нет.
Великий прево недоумевал, почему король вдруг так снисходителен.
Он ожидал страшного взрыва ярости, а получил вместо того только маленький нагоняй.
«Что он задумал?» — размышлял Монклар.
Оба немного помолчали.
— Монклар, — возобновил разговор Франциск, — вы занимаетесь поисками герцогини де Фонтенбло?
— Да, государь. Думаю, что уже напал на след.
— Вот как!
— По крайней мере, на след тех, кто похитил юную герцогиню из Лувра.
— Что ж, когда найдете — скажете, — спокойно сказал король. — О самой же герцогине можете не тревожиться, она уже нашлась. Кстати, Монклар, завтра я еду в Фонтенбло. Не забывайте каждое утро посылать мне нарочного, чтобы я знал, что делается в Париже. Ступайте, дорогой мой Монклар, ступайте…
Великий прево поклонился и вышел, думая про себя:
«Воры остались с победой, маленькая герцогиня нашлась без меня — одно другого хуже! В Фонтенбло король меня не берет. Стало быть, я в опале… Надо пойти к господину Лойоле!»
На другое утро Алэ Ле Маю проснулся очень веселый. Он тщательно оделся, чтобы отправиться к господину де Монклару получить чек на тысячу экю, а от него пойти к королевскому казначею.
Мысли его были самые радужные.
Собравшись, офицер вышел из дома. На пороге он столкнулся с женщиной под капюшоном, которая показалась ему знакома.
— Вы куда-то собрались? — спросила женщина.
«Герцогиня д’Этамп!» — подумал Ле Маю.
Вслух он произнес:
— Простите, сударыня, я в самом деле ухожу, дело по королевской службе, задержаться я никак не могу.
— Даже для меня? — спросила герцогиня и сбросила капюшон.
С этими словами она подтолкнула Ле Маю обратно в дом, вошла за ним и закрыла дверь.
— Мадам! — воскликнул офицер. — Если бы я знал, что это вы! Вы сами знаете, что ваша служба для меня даже вперед королевской… Извольте же присесть…
Ле Маю поспешно убедился, что кинжал у него на поясе.
— Так вот, — сказала герцогиня, — потрудитесь объяснить мне, каким образом та девушка, которую мы с вами отвели к полоумной, вчера оказалась в Лувре.
— Мадам, я сам совершенно изумлен.
— В самом деле, дорогой Ле Маю?
— Как я имею честь говорить сейчас с вами.
— Вы лжете с редким бесстыдством, милейший.
— Клянусь, мадам…
— Знаете, а я с вами буду честнее. Так знайте, мой славный, что вчера же вечером я принимала господина великого прево. Он зашел ко мне, расставшись с государем.
Ле Маю побледнел и стал бочком подбираться к двери.
— Куда же вы? — спросила герцогиня. — Уж не боитесь ли вы меня?
— Боюсь, мадам, — без обиняков ответил Ле Маю.
Ответ был таким неожиданным, что герцогиня в первый раз взглянула на головореза с некоторым интересом.
— И что же во мне такого страшного? — улыбнулась она.
— В вас ничего, мадам! Но я слышал одну историю, как бедная госпожа де Сент-Альбан покушала фруктов, а потом у нее случились колики…
— Не говорите глупостей, господин Ле Маю, — сказала герцогиня сурово, но эта суровость даже успокоила Ле Маю. — Оставим байки, страхи и фрукты. Если бы я желала вам зла, то велела бы ночью схватить вас и бросить в каменный мешок.
«А ведь правда!» — подумал Ле Маю и совсем успокоился.
— Так вот, — продолжала герцогиня, — господин де Монклар зашел ко мне, и от него я узнала одну вещь: король велел ему выписать вам чек на тысячу экю от казначейства. Не будем терять время на бесполезные разговоры. Вы меня предали: что ж, я на вас зла не держу. Я пришла к вам спросить: не хотите ли предать и короля, которому послужили вчера? Не хотите ли к его тысяче добавить еще тысячу от меня? У вас будет две тысячи экю — целое богатство!