Двойной без сахара
Шрифт:
— Может, тебе умыться? Или на воздух…
Я бы затерла глаза до дыр, если бы Падди не отобрал мокрую салфетку. Тогда я спрятала лицо в ладони и согнулась пополам.
— Лана!
В фильмах бармены перепрыгивают через стойку, но Падди обежал ее с той же быстротой, запрыгнул на соседний стул и… Все, что не выревела в диванную подушку Шона, я отдала плечу его школьного приятеля.
— Лана… — Падди смотрел мне в лицо, и я смотрела на него невидящим взглядом. — А теперь скажи мне правду. Пожалуйста.
— Какая тебе нужна правда?! — Я скинула его руки и сложила свои на стойке
— Это из-за Шона?
Я хлопнула ладонью по стойке так сильно и звонко, что аж рука загудела.
— Нет! Тысячу раз нет! Твой приятель не имеет к моей жизни никакого отношения! Уясни себе это раз и навсегда!
Падди отпрянул, но не слез со стула, только схватился за сиденье руками — чтобы не упасть, или чтобы не заткнуть мне рот — орет тут, как ненормальная.
— Я плачу из-за себя и только по себе. Хочешь знать больше? — завелась я с полоборота. — Так вот, я познакомилась вчера с женщиной, и она открыла мне глаза на мою жизнь, и я решила ее тут же изменить. Вот прямо с сегодняшнего дня. Три года, Падди! Три года я считала, что меня любят! Черт… — Я ударила себя по лбу с такой силой, будто убивала комара. — Три года, Падди… Три года потрачены впустую…
— Радуйся, что не четыре, — улыбнулся он.
— А я и радуюсь! — Нос слишком чесался, и я сунула его в кулак. — Ты разве не видишь, как я радуюсь? До слез!
— Это больно, но не до такой степени, чтобы реветь в пабе… А ее слова забудь, что бы она там ни наговорила. Ты лучше нее, а он дурак, раз выбрал не тебя.
Опять улыбка. Добрая, светлая. Только в ответ улыбаться не хочется. Она не «дурак». Дура — я, что за три года так и не стала для Лиззи важнее «собачки из приюта», а для этой итальянской сучки — весь мир даже после того, как она вытерла об нее ноги. И не один раз!
Второй кофе не открыл глаз, которые не смыкались всю ночь. Собака тоже спала беспокойно. Все верещала во сне, будто чувствовала потустороннее присутствие
— ия подскакивала на каждый ее стон, а когда она ткнулась в меня мокрым носом, вообще заорала, как чокнутая. От Мойриных страшилок совсем крыша съехала. Сегодня я буду спать у нее. Полного странных шорохов дома Шона я не выдержу. Да и ключ я брала всего на одну ночь. Или вернуться в коттедж? Назло этой сучке!
К завтраку я припозднилась, но овсянку Мойра сварила прямо на месте и достала новое варенье. Надо отблагодарить бабушку за нескончаемую заботу. Вечером я принесу картину с ее двориком — никакой выставки не будет, а тут ей возможно порадуются и хоть раз вспомнят меня добрым словом. Тогда и скажу, что уезжаю, чтобы Мойра не нервничала весь день. Хватит с нее и моего страшного утреннего вида.
Бессонная ночь оставила на лице, похоже, перманентный отпечаток. Когда я заявилась в коттедж за мольбертом, Сильвия даже предложила сварить кофе, но я отказалась с такой же дикой улыбкой, что и у нее. Интересно, она умывается вечерами, или, чтобы не тратить время, с утра просто добавляет новый слой косметики? Да плевать, что она с собой делает! Размалеванная старуха!
А Лиззи сидела в кресле чернее тучи. Но мне ее не было жалко. Ни капельки. Она сама променяла спокойную йогу на эту кудрявую трещетку! Сеньора когда-нибудь затыкается? Или хоть иногда несет не чушь? Перекричать ее невозможно, и я решила оставить разговоры на потом. Да и вообще хотелось поскорее уйти из царства цветочных духов. Они выветрятся? Или намертво впитаются в дерево, как индийские благовония? Итальянок нельзя пускать в дом, как и линяющих собак! Бежать от них без оглядки и не думать о том, что творилось здесь ночью! Вечером просто соберу вещи и поставлю чемодан к двери.
Я даже в душ не пошла и не переоделась. Мужской дезодорант работал отлично, как и ледяная вода. На одежду плевать — запачкаю, выкину и куплю новую. Я перекинула через плечо сумку и пошла в сарай за велосипедом. Колеса подспустили, но я сама накачаю ручным насосом. Заодно пар выпущу.
— У меня в детстве был мотороллер, — увязалась за мной Сильвия. — Мы с друзьями знатно гоняли. Но велосипед лучше для здоровья.
Она еще что-то говорила, но я орудовала насосом и не слушала. Зачем?
— Лана, я хочу поговорить с тобой! — выдала она зло, когда я так и не обернулась. Я отложила насос. Пальцы впились в руль. До боли!
— О чем? — спросила я мертвым голосом. Может, отстанет? Но нет, итальянские дуры непробиваемые!
— Обо мне!
Какое счастье, что не обо мне! Я вывела велосипед на дорогу, всем видом показывая, что не собираюсь ради нее задерживаться. Сильвия тут же прибавила шагу, не прося остановиться. До деревни пойдет провожать? На каблуках. Пару раз уже оступилась, но даже не выругалась.
— Лана, я не знаю, что рассказала тебе Элизабет…
О, мама мия! Все ты прекрасно знаешь! А я лучше б не знала. Может, не было бы так противно и обидно за Лиззи. Умная серьезная мисс Брукнзлл и вдруг под каблук к итальянской вертихвостке! Жестоко! Но, может, это месть моего ангела- хранителя?
— Я думала, что у меня будет семья. Я хотела построить семью с Эдвардом. Лана, мне было восемнадцать! Я жизни не знала. А тут он — высокий, красивый, богатый… И признается в любви с первого взгляда, а не тащит в номер ради одной ночи. Тут у любой сердце екнет. Я хотела стать ему хорошей женой. Хотела…
— Сильвия, хватит! — Мой голос дрожал в такт велосипеду. — Я нисколько не осуждаю тебя. Я не имею права осуждать.
Неужели не развернется? Утренняя пробежка у нее, что ли?
— Ты не слушаешь меня!
Я остановилась. Смотреть ей в глаза не хотелось, но на пустой дороге никуда не деться.
— Муж был у меня первым, и мне не с чем было сравнить. Я думала, так все и должно быть… В остальном его ни в чем не упрекнешь. Он меня на руках носил. А Элизабет… Для меня было шоком ее поведение и то, что родители и брат совершенно спокойно относились к этому. Как, как это возможно? И что это такое с ней на самом деле? Почему не мужчина? И я очень боялась, когда Элизабет при встрече целовала меня. Ведь она не совсем женщина и, значит, это не совсем невинный поцелуй. Я искала в глазах мужа ответ, но он даже не смотрел в сторону сестры. Он ведь не мог подумать… Лана, мне было интересно. Мне просто было интересно.