Двойной эскорт. Экзамен для героев
Шрифт:
«Один, два, три… четыре и пятый», – считал Джим.
«Нордкомы» передвигались цепью, иногда останавливаясь, ожидая, пока кто-то осматривал здание, и снова шли вперед.
До них было метров шестьдесят, Джим собирался подпустить их на тридцать, а потом прижать, вынудив вызвать подкрепление. И вот тогда в дело вступит Тони.
В небе была неполная Лея, так назывался спутник Лованзы. Еще имелся Маркатуш, но он был слишком мал и не привлекал к себе такого внимания, как серебристая Лея – царица ночи. Сейчас ее узенький серп был закрыт облаками, однако немного света на заброшенный
Джим встал у стены и осторожно, чуть-чуть высунул из-за угла нос, этого было достаточно, чтобы настроить ночное зрение. Скоро стали различимы массивные силуэты спецназовцев, а жужжание их приводов способствовало окончательному определению цели.
В цепи их было пятеро, обходя сваленные в кучу бетонные кольца, они собрались на небольшом пятачке. Лучшей возможности Джим не мог и пожелать, он вскинул пистолет и открыл огонь.
Всего пара секунд, и затвор со звоном встал на стопор. Не мешкая, Джим выскочил из помещения и на ходу сменил обойму. Забежав в соседнюю комнату, осторожно подобрался к окну и стал прислушиваться. Жужжания слышно не было, «нордкомы» залегли где были, приходя в себя, и докладывали начальству о проблемах.
Что-то им сейчас посоветуют?
Джим снова стал осторожно выглядывать из-за угла, улавливая каждый звук. Снова жужжание – «нордкомы» расползались, занимая позиции. На фоне белого бетона Джим отчетливо увидел одного из них и сделал четыре быстрых выстрела. Было слышно, как тот упал.
«Бенксон» не мог пробить прочную нордкомовскую шкуру, но разогнанная в тридцатисантиметровом стволе бронебойная пуля весила немало.
Едва Джим покинул комнату, в ее окно влетела газовая граната. Раздался хлопок, по коридору прокатилась ударная волна. Джим занял крайний кабинет на правом фланге, надеясь пересидеть, пока газ нейтрализуется. Смесь была активна всего несколько минут, чтобы не мешать наступлению атакующей стороны.
Отстрелив гранату, «местная» пятерка примолкла, видимо дожидаясь подкрепления. Вскоре послышался шум, на подмогу шло не менее дюжины «нордкомов». Они уже знали, что стреляют не из «смертельного» оружия и им не грозит ничего, кроме небольшой контузии.
«Ну-ну, давайте», – мысленно подбадривал их Джим. Он набил патронами пустую обойму, сменил ею уже начатую, которую тоже дополнил. Все было готово к следующему раунду опасной игры.
«Была бы у нас КПТ, мы бы их – как елочные игрушки…» – подумал Джим, взвешивая на руке тяжелый «бенксон». При случае этой железкой можно было крепко врезать по шлему. Джим пытался определить, что тяжелее – удар пули «бенксона» или, если с размаху, заехать самим пистолетом?
Он не пришел ни к какому выводу, пора было вставать на рубеж. Пополнение двигалось плотной группой, они собрались задавить массой, забросав позиции противника газовыми гранатами, однако Джим не дал им подойти близко и открыл огонь с дистанции в пятьдесят метров. Промахнуться по таким мишеням было трудно даже в темноте.
Джим был на подъеме, он перебегал из помещения в помещение, быстро менял обоймы и так же быстро заполнял их, пока «нордкомы» набивали оставленный этаж гранатами. Он все чаще попадал, пресекал
В конце концов он их допек, в воздух взвились зонтичные гранаты. Стальная шрапнель ударила по подоконникам, на каждый выстрел Джима следовал ответ из десятка шрапнельных разрывов.
Он получил ранение в бедро, потом в предплечье. Маленькие шарики застряли в ранах, причиняя боль.
Пришлось затаиться и ждать хода Тони, но для этого «нордкомы» должны были решиться на штурм.
«Надеюсь, они думают, что нас здесь двое».
Видимо, «нордкомы» поднялись для решительного броска, потому что в этот момент Тони открыл огонь.
Это походило на артналет, вместо звуков «бум– бум», что издавали пули «бенксона», попадая в броню, снаряды «берты» настигали свои цели с ужасным «шмяк!» и «хрясь!». Было слышно, как валились после таких ударов «нордкомы», как звали на помощь в полный голос, открывая забрала и не надеясь на радиосвязь.
Едва в серии Тони настал перерыв, Джим высунулся из окна и возобновил стрельбу по деморализованному противнику. Расстреляв еще две обоймы, он услышал очередной «хрясь!» и грохот падения с другой стороны здания – за его спиной. Это означало, что «нордкомы», скрываясь за звуками боя, предприняли обходной маневр.
Медлить было нельзя, Джим спустился на первый этаж и замер в углу рядом с выбитой дверью.
Через пару секунд появился «нордком», вблизи он показался настоящим великаном. Тремя выстрелами в забрало Джим отбросил противника к стене, а затем разбежался и с размаху приложил рукоятью «бенксона».
Оглушенный «нордком» сполз по стене, а Джим выглянул наружу, нырнул в кабельный канал и пополз прочь от своей позиции.
Со стороны Тони донесся условный свист – пора отходить.
– Я и так уже… – прошептал Джим.
Тони снова выстрелил, где-то справа послышался звук удара.
– Наши шкурки вам дорого обойдутся, – усмехнулся Джим и, поднявшись, прошмыгнул через пролом в стене.
90
На командный пункт, организованный в одном из наиболее прочных зданий на западной окраине городка, ввалилась последняя группа пострадавших бойцов «Нордкома». Блоки датчиков и генераторы висели на одних проводах, тяги приводящих механизмов торчали в стороны, гидравлические системы сочились маслом.
– Ну просто танковое сражение какое-то, – недовольно пробурчал полковник, убавляя яркость электрического светильника. – Надеюсь, убитых нет?
– Нет, сэр, – ответил лейтенант Лойд, который тоже ходил в рейд. – Но двое тяжелораненых.
– Неужели броня не выдержала?
– Они открыли забрала, в этом их вина, – подал голос вошедший капитан Сильвестр. Он выдвигался с группой резерва, чтобы эвакуировать раненых.
– А почему они открыли забрала?
– Запаниковали, сэр. Они попали под перекрестный огонь. Первая огневая точка была поставлена лишь для отвлечения внимания и связывания наших действий на простреливаемом с фланга пятачке. Когда мы там собрались, снайпер снова открыл огонь.