Двойной удар
Шрифт:
— Я верну-у-улся! — объявил он. — Скучали по мне? Конечно же, скучали.
Несколько водителей, еще не вылезших из машин, теперь вылезли. Какая-то женщина с окровавленным лбом смотрела на него в ошеломлении.
— И вы думали, что это будет обычный день, так ведь? Напрасно. Этот день совершенно особенный, вам его никогда не забыть. Будете рассказывать о нем внукам — если этот испорченный мир просуществует так долго. Кстати о существовании мира — многие ли из вас голосовали за Альберта Гора?
Он положил мегафон и достал из кармана что-то блеснувшее на солнце. Потом склонился
— Вот она! Давайте послушаем нашу маленькую звезду, Лидию Рамирес.
Потом широко улыбнулся и небрежно бросил ее с моста. Будто ненужную вещь.
Ноги и руки девушки взлетели в воздух раньше корпуса. Потом раздался металлический звон, наручники дернулись и натянулись. Зрители ахнули.
Девушка ударилась о мост, ноги ее болтались прямо над шоссе.
— Теперь смотрите внимательно. На нее, пожалуйста. Не на меня. Я сказал, что сегодня она наша звезда. Забудьте обо мне. Смотрите на нее!
Под взглядами зрителей на обнаженной шее девушки появилась кривая темная линия. Потом она превратилась в красную пелену, стекающую по шее и майке девушки. Люди внизу наконец начали понимать, что случилось — у нее было перерезано горло.
Потом девушка замерла, тело лишь слегка покачивалось.
— Ну вот, она умерла. Представление окончено. По крайней мере на сегодня. Спасибо всем присутствующим. Большое спасибо. Поезжайте спокойно.
Люди начали сигналить, раздались гневные выкрики. Наконец откуда-то донеслась сирена, но полицейская машина была далеко и не могла проехать через пробку.
Дэвид Хейнсуигл побежал, переваливаясь по-утиному. В дальнем конце моста миновал U-образный поворот и нырнул в кусты.
Не важно, что много людей видело, куда он скрылся. Черт возьми, пусть ищут его сколько угодно!
Да и кого они будут искать? Ричарда Никсона?
ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ
Такой возмутительной сцены убийства я еще не видел за все годы службы в полиции и ФБР. Убийство двух молодых людей выглядело беспричинным и откровенно жестоким. Подростки определенно ни в чем не были виноваты.
Движение по парковой дороге направили в объезд, однако на ней все равно тянулась вереница машин длиной не меньше мили. Теперь водители ждали, когда полицейские уберут опрокинувшуюся «тойоту». Для этого требовалось разрешение Бри, а ей было нужно, чтобы медэксперт закончил работу с двумя телами. Она установила там юрисдикцию столичной полиции, чем вызвала сильное недовольство полицейских из округа Арлингтон.
Каждые несколько минут над шоссе пролетали вертолеты: полиции и средств массовой информации, причем последние так снижались, что мешали нам работать. Я видел в репортерах людей с нездоровым любопытством, которым удается удовлетворять его на вполне законных основаниях.
Толпа, в которой многие видели оба убийства, представляла собой странную смесь агрессивно-злобных и напуганных до полусмерти людей. Нам нужно было выбрать из них свидетелей, потом постараться открыть для остальных проезд. Мне вспомнилось название старого бродвейского мюзикла «Остановите
Бри, Сэмпсон и я разделили обязанности наилучшим, с нашей точки зрения, образом. Бри собирала на месте преступления все вещественные улики, Сэмпсон проверял, как мог появиться убийца на месте преступления и как уходил, — это заняло большую территорию от Потомака до Рослина, штат Виргиния. С ним работала группа арлингтонских полицейских.
Я сосредоточился на личности и душевном состоянии преступника во время двойного убийства. Чтобы выяснить это, мне требовались лучшие свидетели, каких только можно найти, и очень срочно. На такой растянувшейся сцене у меня не было никаких гарантий, что движение вот-вот не возобновится. Убийца, хоть и ненадолго, остановил мир, но никто никуда не сходил.
ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ
Я быстро оглядел ближайшие к мосту машины, высматривая одиноких белых мужчин. Поймите меня правильно: я считаю, что в таких чрезвычайных ситуациях, как эта, свидетелей нужно разделять на группы. Чем больше у свидетеля общего с преступником, которого он видел, тем достовернее будут его показания — во всяком случае, такова статистика. И я в этом не раз убеждался на местах совершения убийств.
Я остановил выбор на черной «хонде-аккорд», стоявшей неподалеку от моста. Мужчина в ней сидел боком, чтобы не смотреть вперед, и прижимал к уху сотовый телефон. Мотор работал, стекла в дверцах были подняты.
Я сильно постучал по стеклу.
— Столичная полиция. Прошу прощения, сэр! Сэр! Прошу прощения!
Наконец он поднял указательный палец, не оглядываясь на меня. Одна минута?
Тут я открыл дверцу машины и показал документы.
— Послушайте, сэр. Пожалуйста, выключите телефон.
— Я должен ехать, — сказал он непонятно кому и вылез из машины в сильном возмущении. — Детектив, можете вы или кто-то другой сказать мне, как долго мы будем здесь торчать?
— Недолго. Но я попрошу вас рассказать, что вы видели на мосту.
Он заговорил быстро, с раздражающим равнодушием, но его рассказ подтверждал то, что мы уже узнали. Водитель «хонды» остановился через несколько секунд после того, как убийца сбросил парня на шоссе.
— Сперва я не понял, что произошло. Увидел только, что машины передо мной внезапно встали. Но потом заметил мертвого парня. — Указал на мост. — И девушку там. Ей этот тип перерезал горло. Жуткое зрелище. Трагичное, правда?
Он задал этот вопрос так, словно не мог сам на него ответить.
— Правда. Можете описать человека, который был на мосту? Убийцу?
— Нет, не могу. На нем была маска, из тех, что надевают в канун Дня всех святых. Резиновая, закрывающая всю голову. С чертами Ричарда Никсона. Вам это что-нибудь говорит?
— Да, говорит. Спасибо за помощь. К вам подойдет еще один полицейский уточнить несколько подробностей.
Затем я стал говорить с водителем лимузина, и он сказал, что убийца выглядел выше и значительно массивнее девушки. На нем была черная ветровка без всяких знаков. А потом припомнил, что было сказано в мегафон.