Двойные неприятности
Шрифт:
В два часа за мной приехал сенатор. Он отвез меня домой и подождал, пока я менял свой порванный в лоскутки костюм.
Он охал и ахал при виде моих синяков и кровоподтеков. Я повторял, что со мной все в порядке. Затем мы поехали в его кабинет в здании сената.
Баллинджер доставил из Фронт-Ройала мой «магнум» 44-го калибра в наплечной кобуре, я пристегнул ее и направился к двери.
— Черт тебя подери, куда это ты собрался?
— Не знаю. Они увезли с собой Хоуп. Я должен их найти!
— Садись. Вот сюда.
Сенатор протянул мне бокал, в котором оказалось неразбавленное виски. Я выпил его до дна. Он налил мне еще. И я выпил вторую порцию. Сенатор сказал, что в штаб-квартире «Братства» по воскресеньям находится только один сторож. Ехать туда нет смысла. Они звонили по домашним номерам Аббамонте и Майка Сэнда. Их тоже не застали. Позвонили Баллинджеру, но в доме Торгесена во Фронт-Ройале никого не было в течение последних двадцати четырех часов.
Мы углубились в изучение мелкомасштабной карты Тайдуотера, штат Мэриленд.
— Где-то здесь, — сказал Хартселл, указывая пальцем место на карте. — Школа квакеров, общинная церковь в полумиле, потом ряд бунгало на пляже, пустующих в это время года, затем песчаные дюны и колючий кустарник, затем Хэйкокский аэропорт, затем местность, опять-таки поросшая колючим кустарником в это время года.
Флаг на высоком флагштоке, противоциклонное заграждение и заброшенный гараж...
— Наверняка они отвезли ее туда, — сказал я. — Они убили Чарли, а бумаги оказались у Хоуп. Возможно, они решили, что она сможет им кое-что рассказать, а кроме того... Алексис Сэнд! — неожиданно воскликнул я и схватил трубку телефона, стоявшего на столе сенатора. Я позвонил в «Статлер», но в апартаментах Сэнда не отвечали. — А как насчет конных полицейских штата Мэриленд? — спросил я у сенатора.
— Только скажи. Если у нас есть хоть одна-единственная зацепка, доказывающая, что Хоуп Дерлет отвезли именно туда, конная милиция штата будет нам помогать. При тщательном прочесывании, возможно, они смогут найти это место. — Сенатор нахмурился и взял сигару. — Но позволь мне кое-что сказать и не бросайся перегрызть мне горло. В какой-то степени я даже рад, что у тебя таких доказательств пока нет. Я хочу, чтобы они провели свою сходку, Чет. Я хочу, чтобы они все перегрызлись — Сэнд, и Аббамонте, и Рейген с побережья, если он приедет, — все они. Потому что, возможно, кто-то из них расколется. И, мой мальчик, если это сработает, считай, они у нас в кармане.
— Но Хоуп у них в руках!
На это сенатору нечего было сказать. Я посмотрел на карту, закурил сигарету, но тут же загасил ее и свернул карту трубочкой, говоря:
— Ничего, если я сам поеду на поиски? Хочу сказать, мне бы не хотелось, чтобы это сборище передралось слишком рано вам в угоду.
— Не надо сарказма, Чет. Тут многое поставлено на карту.
Я сунул карту под мышку.
— И Хоуп тоже?
Сенатор неожиданно встал:
— Я хочу произнести речь. Черт побери, мальчик мой, за это мне деньги платят. Возможно, Хоуп Дерлет и пуп земли. Я встречался с ней всего один раз, и мне она понравилась. Но неужели ты думаешь, что она единственная невинная жертва «Братства»? Разве тебе неизвестно, что множество хороших людей гибнет в стране только потому, что они пытаются противостоять этому профсоюзу? Не кажется ли тебе, что у Брауна Торна, который погиб только потому, что узнал, на что в действительности тратится фонд социального обеспечения «Братства», есть достаточно много сторонников, которые с болью восприняли его гибель? Неужели ты считаешь...
— Я встречался с его сестрой, — сказал я.
— Неужели ты считаешь, что все это так и будет продолжаться, как раньше, только с новым набором лидеров, до тех пор, пока мы не дадим им веревку, чтобы они на ней собственноручно повесились? Неужели ты полагаешь, что, если заседания комиссии окажутся безрезультатными и мы не сможем положить конец их беспределу в рамках закона... неужели ты можешь хоть на минуту поверить, что не произойдет еще одно убийство?
— Достаточно, сенатор. Я вас понял. Но я еду туда. Я должен.
— Конечно. Я же не говорю, чтобы ты этого не делал. Но стоит только вызвать конную милицию и предпринять фронтальный удар по ним, как они тотчас же сожгут все записи, и мы снова окажемся на нуле, на том самом месте, с которого начали.
— Ладно, — сказал я. — Ладно.
— Ладно, — прорычал сенатор.
Мы на прощанье пожали друг другу руки.
Итак, я вышел из здания сената с картой под мышкой.
Было уже больше четырех. Начинался снег.
Мне предстояло прочесать пару дюжин квадратных миль в Тайдуотере, штат Мэриленд, обнаружить тайное прибежище «Братства», пойти на него штурмом в одиночку, во что бы то ни стало остаться в живых вместе с Хоуп и не огорчить сенатора, то есть не спутать ему все карты.
И будь что будет.
Шелл скотт и честер драм напали на след
Тайдуотер, штат Мэриленд, 22 ч. 00 мин., воскресенье, 20 декабря
ШЕЛЛ СКОТТ
Мои радостные ожидания рухнули, как карточный домик.
Был поздний воскресный вечер, и вот уже несколько часов я ехал на машине, сначала сквозь дождь, а теперь сквозь снежную крупу, все больше и больше приходя в отчаяние. И если существует предел отчаяния, то я скорее всего подошел к нему вплотную. Еще чуть-чуть — и я отправился бы в полицию, предоставив им возможность продолжить поиски вместо меня.
Наверняка они посадили бы меня за решетку. Из Лос-Анджелеса я отправился по горячим следам, и хотя никаких определенных известий о Шелле Скотте или Рейгене еще не появилось в Вашингтоне, по радио и телевидению сообщалось о такой возможности.
Реактивный самолет приземлился в Национальном аэропорту Вашингтона в воскресенье после полудня, я взял напрокат «шевроле» и отправился на поиски. По словам Минка, Рейген должен прилететь сюда, чтобы ночью в воскресенье встретиться с Сэндом и Аббамонте. Вот что он сказал дословно: «...окончательное урегулирование... спорных вопросов». Значит, решил я, предстоит солидное сборище, а не очередная встреча этого безобразного трио без лишних глаз и стволов, и скорее всего в данный момент они как раз съезжаются к месту сбора. Но Минк не сказал мне где, просто: «к югу от Бен...» В субботу я позвонил в автоклуб, порасспрашивал на автозаправках, даже безрезультатно справился в штаб-квартире профсоюза грузоперевозчиков, порылся в картах, облазил почти весь пригород Вашингтона. Однако Минк не сказал, что это в районе Вашингтона, а сказал просто: «...за городом».
А судя по карте, Мэриленд-авеню в Вашингтоне переходит в Беннинг-роуд и прямой линией пролегает через весь штат до Мэриленда.
Поэтому сейчас, воскресной ночью, я находился в Тайдуотере, штат Мэриленд. В данный момент я ездил туда-сюда по Беннинг-роуд. Я собрал исчерпывающую информацию о Сэнде, Аббамонте и Драме, вплоть до года выпуска и марки их машин.
Но ни эта информация и никакая другая мне не помогла, и настроение мое постепенно становилось под стать погоде.
Весь день небо темнело, теперь еще и ветер усилился, и в черной ночи стал почти штормовым. Ледяная крупа, несомая ветром, хлестала по ветровому стеклу, чтобы моментально быть сметенной щелкающими «дворниками».