Дьявол начинает и...
Шрифт:
– Но вы ведь сами ее создали, - вмешалась я.
– До вашего эфира о маньяке не особо распространялись.
– Да, сама жалею, что провела его, - Надежда стряхнула пепел с сигареты.
– Теперь вот все мечутся незнамо куда. Знала бы заранее, что так будет...
– Все равно раскрыли свои карты в новостях, - прервал Надю Дамиан.
– Вам хотелось популярности, вы ее получили. И не надо теперь делать вид, что сожалеете!
– Да уж, популярность... Теперь половина коллег мечтает меня загрызть, а другая
– Может, хватит уже рассказывать о свей тяжелой судьбинушке?!
– попыталась прервать Надю я.
– Может, и хватит. Но с чего это мне рассказывать вам об убийствах?
– Надежда!
– Дамиан снова коснулся руки собеседницы. На сей раз не с нежностью, с плохо скрываемым раздражением.
Меня откинуло на несколько шагов. Будто между мною и Дамианом возникла стена. Широкая, непреодолимая. Да мне и не хотелось ее преодолевать! Сначала ведь силуэт Дамиана на несколько минут поблек, будто выцвел на ярком солнце. А затем вспыхнул алым. Всего на миг. Но даже этого мгновения хватило на то, чтобы рассмотреть толстую кожу, длинные, острые, словно кинжалы, рога и мертвецки черные крылья.
"Кто же ты, кто?" - вечный, надоедливый, как укусы комаров в летнюю ночь, вопрос, что преследовал меня уже третьи сутки. Дамиан, кто ты... Кто или что?
Прошла целая вечность, а, возможно... Не знаю точно... Всего лишь одно мгновение. Я не видела ничего из того, что происходило вокруг. Только и продолжала задавать себе такой простой вопрос: кто же...
"Как сумасшедшая, ей-богу!" - внезапно меня пронзила разумная мысль. Я попыталась посмотреть на себя со стороны и ужаснулась. Что я творю? Разговариваю сама с собой... Так недолго и в дурку попасть!
Я прикусила губу, пытаясь хоть этим вернуть себя в реальность, и, наконец, заметила Дамиана с Надеждой.
Мой новый знакомый внезапно обнажил белые зубы, приподнял руку журналистки и прикоснулся к ней губами.
– Благодарю вас.
Интересно за что? Разговор я прослушала. Будто даже не здесь находилась. Вот теперь понятия не имела, о чем таком важном поведала Надежда Дамиану. А ведь что-то точно было!
Дамиан отошел от журналистки и приблизился ко мне.
– Идем?
– Ну, раз ты закончил кокетничать, - я все-таки не сдержалась и сморозила глупость. Поведение Дамиана вовсе не походило на кокетство, скорее на великолепный гипноз, коим мужчина с легкостью пользовался.
– Пижон!
– Ревнуешь?
– губы Дамиана искривила насмешливая улыбка.
– Нет. Просто поражаюсь твоими талантами гипнотизера. Что важного выяснил?
– Надежда дала любопытную информацию, - Дамиан сделал паузу, затем, так и не дождавшись моего вопроса, продолжил.
– Схожие убийства уже совершались. Десять лет назад...
Из снов Виттории...
Удар. И еще один. Габриэлла вздрагивала, слыша стоны обреченной, и сжимала руки в бессильной ярости.
Новый удар.
Габриэлла открыла глаза, прижала руку ко рту, осознав, что чудовищные пытки ей только привиделись.
Привиделись ли?
Она почувствовала, как по лицу катится слеза. Давно она не плакала. Почитай целую жизнь. С того дня, как убили Карен. Прошло... Девушка внезапно расхохоталась. Целая жизнь?! Два года прошло!
Гортензию не пытали. Пока не пытали. Завтра... Девушка снова всхлипнула, затем, приняв решение, поднялась с кровати. Осторожно, держась за стену, чтобы не упасть, дошла до двери. В комнате стояла темень. На окнах висели тяжелые шторы, не давая свету проникнуть в середину, разглядеть хоть что-то. Только унылые пугающие очертания.
Габриэлла вышла в коридор и теперь уже быстро, освещенная светом от факелов, что виднелись на каждом повороте, пошла вперед. Впрочем, дорога была недолгой. Перед железной дверью она остановилась, не раздумывая, постучала костяшками пальцев.
– Я могу войти?
– Габриэлла?
– в дверном проеме показалось донельзя удивленное лицо Кристофа.
– Что ты здесь делаешь?
– Можно, я зайду?
– не дожидаясь ответа, она зашла внутрь, бросила мимолетный взгляд на зеркало на стене.
"Да, уж моя-то комната победнее будет. Ни зеркала, ни широченной кровати! Не то, что у Кристофа!"
Впрочем, для внезапно нахмурившихся бровей была и другая причина помимо банальной зависти. Габриэлла внезапно осознала, что так и пришла к Кристофу - в одной ночной сорочке.
– Что привело тебя сюда?
– всегда спокойный бесстрастный голос жреца, он подействовал на девушку, как ушат холодный воды. Габриэлла вздрогнула.
– Будто бы ты сам не знаешь! Завтра казнят невинного человека. Оболгут, выставят ведьмой... Сожгут... Это нечестно, Кристоф! Она помогла нам! Защитила. Если бы не Гортензия, мы бы лежали мертвыми на дне какого-нибудь оврага. Никто и не вспомнил бы, кто мы! Впрочем, нет, лгу, - Габриэлла замолчала, как если бы ей не хватало воздуха. Сверкнула голубыми глазами.
– Вспомнили бы! Жрецы, проклятые!
– с ненавистью выплюнула девушка.
– Для них всех мы проклятые!
– Ты закончила?
– внезапно Кристоф с нечеловеческой силой, с яростью прижал ее к стене.
– Думаешь, я об этом не знаю? Не думаю, не мечтаю хоть на мгновение забыть о своей вине, напиться в одном из тех кабаков, что встречались нам на пути? Ты, правда, считаешь, что Гортензия первая невинная жертва?! Правда считаешь, что ты единственная, кто не спит ночами?!
– он еще ближе притянул ее к себе.
– Я ненавижу себя за это!
– Но ведь она нам помогла, - Габриэлла качала головой и кусала губы.
– Это нечестно, слышишь, нечестно!