Дьявол весной
Шрифт:
Их пятый ребёнок был красивым мальчиком с тёмно-рыжими волосами, напоминающими окрас ирландского сеттера. Его окрестили Майклом Айво, но каким-то образом задиристое второе имя подходило ему больше, чем первое. Теперь живой, жизнерадостный парнишка, Айво сопровождал отца практически повсюду.
– Начинай первым, – сказал Себастьян, просматривая кии на стойке и выбирая любимый. – Мне нужна фора.
– Ни черта подобного, – ответил Габриэль, расставляя шары. – Единственная причина, по которой ты проиграл мне в последний раз, так это потому, что ты позволил Айво слишком
– Поскольку проигрыш был предрешён, я решил использовать мальчика в качестве оправдания.
– Где Айво? Не могу поверить, что он согласился остаться с девочками в Херон-Пойнт.
– Он чуть не впал в истерику, – с сожалением проговорил Себастьян. – Но я объяснил ему, что твоё положение требует моего безраздельного внимания. Я, как обычно, кладезь полезных советов.
– О, боже, – Габриэль наклонился над столом, готовясь разбить шары. Прицелившись, он ударил по битку, который попал по жёлтому шару и отправил его в лузу. Два очка. Следующим ударом он послал в лузу красный шар.
– Молодец, – похвалил отец. – Какой же ты плут.
Габриэль фыркнул.
– Ты бы так не говорил, если бы увидел меня две ночи назад на балу у Чаворта и по заслугам назвал бы идиотом, каких мало, за то, что попался в брачную ловушку наивной девушки.
– Ну, ни одному быку не избежать ярма, – Себастьян обошёл стол по кругу и, сделав удар, забил биток в лузу, при этом задев им другой шар. – Как её зовут?
– Леди Пандора Рэвенел, – пока они продолжали играть, Габриэль с отвращением объяснил: – Я вообще не хотел присутствовать на этом проклятом балу. Меня уговорили друзья, которые сказали, что Чаворт потратил целое состояние на бригаду самостийных "ремесленников по фейерверкам". В конце вечера должно было состояться потрясающее представление. Поскольку сам бал меня не интересовал, я спустился к реке, чтобы посмотреть, как рабочие устанавливают ракеты. Когда я возвращался, – он замолчал, чтобы выполнить карамболь - трёхочковый удар, одновременно отправляющий два мяча в лузы, – я случайно услышал, как в беседке чертыхается девушка. Она застряла в скамейке кверху задницей, а её платье зацепилось за орнамент в виде завитков.
Глаза отца радостно засверкали.
– Дьявольски хитроумная приманка. Кто бы мог устоять?
– Как болван, я пришёл на помощь. Прежде чем я успел её высвободить, на нас случайно наткнулись лорд Чаворт и Уэстклифф. Уэстклифф предложил держать рот на замке, но, конечно же, Чаворт был полон решимости добиться для меня заслуженной кары, – Габриэль многозначительно посмотрел на отца. – Такое ощущение, что у него есть старые счёты.
Себастьян выглядел немного виноватым.
– Возможно, у меня была недолгая интрижка с его женой, – признался он, – за несколько лет до того, как я женился на твоей матери.
Габриэль необдуманно ударил по мячу и биток начал бесцельно вращаться по столу.
– Теперь репутация девушки пострадала, и я должен на ней жениться. Хочу добавить, что сама мысль об этом заставила её вопить в знак протеста.
– Почему?
– Возможно, потому, что я ей не нравлюсь. Как ты можешь себе представить,
– Нет, я спрашиваю, зачем тебе на ней жениться.
– Потому что это благородный поступок, – Габриэль на мгновение замолчал. – Разве не этого ты от меня ждёшь?
– Отнюдь нет. Твоя мать ждёт, что ты так поступишь. Однако, я совершенно не против бесчестного поступка, если после этого тебе всё сойдет с рук. – Наклонившись, Себастьян оценил ситуацию, сощурив глаза, прицелился и мастерски забил красный шар в лузу. – Кто-то должен жениться на девушке, – небрежно сказал он, – но необязательно ты. – Достав красный шар, он вернул его на отметку, чтобы ударить ещё раз. – Мы купим ей мужа. Сегодня большинство дворянских семей по уши в долгах. За определённую сумму они с удовольствием предложат одного из своих отпрысков с родословной.
Уставившись на отца, Габриэль обдумывал эту мысль. Он мог навязать Пандору другому мужчине и сделать её чужой проблемой. Ей не придётся становиться изгоем, а Габриэль продолжит жить, как и раньше.
Вот только...
Вот только, он не мог перестать думать о ней, она засела в голове, словно навязчивая мелодия. Он стал настолько одержим ею, что не посещал любовницу, зная, что даже обширный репертуар Нолы не сможет его отвлечь.
– Так и? – настаивал отец.
Озабоченный размышлениями Габриэль медлил с ответом.
– Идея имеет свои достоинства.
Себастьян вопросительно на него посмотрел.
– Я скорее ожидал слов в духе: "Да, дорогой боже, я сделаю всё, чтобы не провести всю жизнь, прикованным к девушке, которую терпеть не могу."
– Я не говорил, что не могу её терпеть, – раздражённо сказал Габриэль.
Себастьян оглядел его, слегка улыбаясь. Через мгновение он осторожно спросил:
– Она приятной внешности?
Подойдя к буфету, Габриэль плеснул себе бренди.
– Она чертовски прекрасна, – пробормотал он.
Становясь всё более заинтересованным, отец снова задал вопрос:
– Тогда, что с ней не так?
– Она маленькая дикарка. Физически неспособна следить за языком. Не говоря уже об эксцентричности: ходит на балы, но никогда не танцует, только сидит в углу. Двое из парней, с которыми я вчера выпивал, сказали, что они до этого приглашали её на вальс. Одному упрямица сказала, что на днях ей лошадь отдавила ступню, а другому, что дворецкий случайно заехал дверью по её ноге, – Габриэль сделал глоток и мрачно подытожил: – Неудивительно, что она - желтофиоль.
Себастьян начал смеяться, но, казалось, был сражён последним комментарием.
– Ах, – тихо сказал отец. – Это многое объясняет, – он замолчал, на мгновение затерявшись в каких-то далёких, приятных воспоминаниях. – Опасные создания, эти желтофиоли. Приближайся к ним с предельной осмотрительностью. Они тихонько сидят по углам, кажутся покинутыми и несчастными, а на самом деле эти женщины - сирены, которые заманивают мужчин и ведут их к гибели. Ты даже не заметишь, как она украдёт сердце прямо из твоей груди, и тогда оно её навсегда. Желтофиоль уже никогда тебе его не вернёт.