Дьявол
Шрифт:
– А как же моряки обходятся без женщин в плавании?
Тим ткнул Рори пальцем в ребра.
– С трудом, парень, с трудом. Есть такие, кто женится на своей правой руке, а есть и такие, кто поступает по-другому. В плавании всегда есть новичок или юнга, который станет раком за кусок сливового пудинга, а на обратном пути трюм забит черномазыми дикарями. По мне, так лучше славного черномазого мальчонки лет пятнадцати с плотной попкой и быть не может, если только заставишь его не орать как угорелого.
– Это не для меня, – мотнул головой Рори.
– Значит, ты никогда не был в море? – Тим взял Рори за руку.
Рори покачал головой.
– Ты сказал шесть
– Ага, шесть пенсов, дружище, если ты имеешь в виду этих чертовых свиней в «Кровавой вражде». Фартинга для этого слишком много, но сходить туда можно, чтоб развлечься. Главное – быть начеку. А то можно на брандер нарваться.
– Брандер?
– Ага, кое-кто из шлюх болен французской болезнью. Хотя какая разница. – Тим пожал плечами. – Это все равно что сильный насморк, и какой ты мужчина, если не переболеешь этим. Помню, год назад на старушке «Данди Прайд» у всех, кто был на борту, капало с конца, как из дырявого ведра. За две ночи перед отплытием половина корабля посетила «Каза де лас Делициас», а еще за ночь до этого там побывала другая половина. Что ж, дружище, вот мы и подошли к «Острову Ямайка». Ну что, пропустим по рюмашке? Чем больше зальешь за пояс, тем симпатичней тебе покажутся толстухи мамаши «Кровавая вражда».
Оплывшая свеча в фонаре освещала видавшую виды вывеску, отдаленно напоминавшую очертания острова, застекленная дверь с красными занавесками приглашала их войти. Внутри клубы табачного дыма были гуще тумана, но было тепло, а полногрудая барменша улыбалась им из-за стойки. Они уселись на скамью за свободным столиком у стены, Тим спиной к стене, а Рори лицом к нему. Впервые у него появилась возможность как следует разглядеть своего товарища, и Тим понравился ему еще больше. Он заметил мощную мускулатуру под шерстяным свитером, когда Тим снимал бушлат. Он был на несколько лет постарше Рори и производил впечатление огромной силы. Зеленые глаза его были веселы, а губы постоянно расползались в улыбке, а когда он хохотал, что случалось довольно часто, можно было увидеть ровный ряд зубов.
– Так, значит, тебя зовут Рори Махаунд. – Тим вытянул руку через стол и положил ее на руку Рори.
– Махаунд собственной персоной, – настала очередь Рори улыбнуться.
– Да хранят нас святые. – Тим машинально перекрестился. – Старик Гарри собственной персоной. Но на черта ты не похож, дружище, с такой белобрысой шевелюрой и с таким младенческим ротиком. Угу, красивый ты парень, Рори Махаунд, ну так как насчет выпить?
– Неплохая мысль, – согласился Рори. – А у меня есть шиллинг за это заплатить.
– Забудь про свои деньги с Тимом О'Тулом. За все плачу я, даже за твою шлюшку. Так что будем пить: ямайский ром или голландский джин? Мне – ром, он мне больше нравится, чем джин. Как только человек попробует рома в Вест-Индии, он теряет вкус к джину или виски.
– Я тоже закажу ром, – согласился Рори, – не то чтобы я его люблю: все, что я пил за свою жизнь, – это доброе виски Шотландии.
Девушка принесла им напитки, и Тим и Рори, оба, выпили их; Тим – залпом, а Рори нет. Свою порцию он потягивал маленькими глоточками; это был темный ароматный ром с приятным запахом, но первый же огненный глоток предостерег его от попытки залпом осушить стакан на манер Тима. Он расправился с ним в три захода и почувствовал огонь от языка до желудка, но когда пожар в нем утих, тепло приятно начало проникать до мозга костей, Рори стал веселым и довольным. Вторая порция пошла
Ром пробудил в Рори дружеское расположение к Тиму О'Тулу, сидящему напротив него. Конечно же, ни у кого не могло быть более открытого и честного лица, чем у его друга Тима, который привел его в это по-домашнему уютное место. Тим был его лучшим другом. Даже виды на официантку в таверне потускнели, он был рад, что рядом с ним Тим – добрый, остроумный Тим, его закадычный друг и товарищ. Рори наклонился через стол.
– Ты мой друг, Тим О'Тул, здорово, что я тебя встретил. Никогда бы не подумал, что встречу такого веселого собутыльника, как ты, я тут совсем один.
– Совсем один, говоришь? – Тим разглядывал Рори с какой-то заинтересованностью. – У тебя что, и семьи нет, никто не будет волноваться, если ты задержишься?
– Хоть всю ночь, никто и не вспомнит, а я могу просидеть с тобой хоть всю ночь, Тимми, друг. – Рори уставился на Тима пьяными влюбленными глазами.
– А что ж мы сидим, а не идем к старухе «Кровавая вражда»? У нас, моряков, есть поговорка, что другом становишься только после того, как напьешься, подерешься и трахнешься с ним. Ну, драться-то мы с тобой не собираемся, Рори, но мы с тобой уже напились, а теперь мы с тобой побалуемся с девками. Заведение это тут рядом, и мы пропустим там еще по одной, прежде чем повалим телок.
Рори попытался встать, но почувствовал, что держится на ногах очень нетвердо. С помощью Тима он выбрался из-за стола и, опираясь на него, кое-как добрался до двери. Холодный воздух несколько освежил его, и он побрел, опираясь на руку Тима. Настроение у него было приподнятое: пьян как сапожник и счастлив как дурак. Когда Тим О'Тул затянул ирландскую песню, Рори подхватил, не зная совершенно слов, но производя достаточно шума, чтобы скрыть этот недостаток. Вместе они бесчинствовали на пустынной улице, пока не достигли еще одного оазиса света, источником которого также была сальная свеча, воткнутая в стеклянный фонарь. Они постояли перед дверью без вывески, а когда Тим пинком растворил дверь, они вошли в просторное, прекрасно освещенное помещение с низким потолком.
Рори захлопал глазами, осоловевшими от выпитого, и ему пришлось встряхнуть головой, чтобы сосредоточиться. Несколько мужчин, которых по одежде он принял за моряков, сидели за столом в одном углу, и у каждого на коленях была девушка, если только этих зрелых потаскух с загрубевшими лицами можно было назвать девушками. Матросы пели и стучали оловянными кружками по столу, а проститутки в рваных капотах, которые совершенно не скрывали их болтающиеся груди, ласкали мужчин и слюнявили их лица. Рори прикинул, что ни одной из них не было меньше тридцати, вот такие изможденные и потасканные создания: и толстухи с громадным арбузным бюстом, и тощие холудины с плоскими обвисшими сосками. Тим подвел Рори к пустому столику, и, как только они уселись, появились две девки составить им компанию. Какая-то кикимора с сальными волосами и лицом, как будто посыпанным мукой, взгромоздилась Рори на колени, в то время как неимоверных размеров ведьма с отвисшим животом и ляжками, как окорока, оседлала Тима. Их грубые голоса стали нашептывать ласковые слова, и Рори почувствовал, как юбка у него стала подниматься, но, несмотря на все манипуляции этой мегеры, Рори не реагировал. Кислый запах пота, исходивший от нее, отталкивал его, но он не мог уйти и оставить своего друга Тима в беде. Ведь они же с Тимом были закадычными друзьями!