Джек Ричер, или Выстрел

Чайлд Ли

Хаттон поправила волосы и направилась к двери. Ричер услышал, как задребезжали тарелки на тележке, потом заскрипело перо – Хаттон подписывала счет. Ричер услышал, как дверь закрылась. Он вышел в гостиную и увидел посреди номера столик на колесах. Официант поставил возле него один стул.

– Один нож, – сказала Хаттон. – Одна вилка. Одна ложка. Мы об этом не подумали.

– Будем есть по очереди, – предложил Ричер. – Так даже романтичнее.

– Я разрежу твой бифштекс, и ты сможешь есть его руками.

– Ты могла бы покормить меня. Нам следовало заказать

виноград.

Она улыбнулась.

– Ты помнишь Джеймса Барра? – спросил он.

– Слишком много воды утекло с тех пор, – ответила Хаттон. – Однако вчера я перечитала его досье.

– Насколько хорошим стрелком он был?

– Не лучшим из тех, что у нас были, но и не худшим.

– Именно таким он мне и запомнился. Я только что побывал на той парковке, чтобы еще раз своими глазами увидеть место преступления. Впечатляющая стрельба. Очень впечатляющая. Я не припоминаю, чтобы Барр был так меток.

– Однако оставил очень много улик.

Ричер молча кивнул.

– Возможно, он очень старательно тренировался, – предположила Хаттон. – Барр служил пять лет, но с тех пор прошло почти в три раза больше времени. Не исключено, что его талант стрелка развился позже.

– Может быть, – ответил Ричер.

Она посмотрела на него.

– Ты не останешься, верно? Ты собирался уйти сразу после обеда. Из-за полиции. Думаешь, они снова сюда придут?

– Так и будет, – сказал Ричер. – Можешь не сомневаться.

– Я не обязана их впускать.

– В небольших городах полицейские делают что хотят. А если они найдут здесь меня, у тебя будут серьезные неприятности.

– Но только не в том случае, если ты невиновен.

– Однако у тебя нет никаких доказательств, что это так. О чем они и скажут.

– Адвокат здесь я, – сказала Хаттон.

– А я был полицейским, – ответил Ричер. – И я знаю, как они себя ведут. Полицейские ненавидят тех, кто скрывается от правосудия. Такие парни выводят их из себя. Они арестуют не только меня, но и тебя и лишь потом начнут разбираться, что к чему. И разберутся только через месяц. А к тому моменту твою вторую звезду можно будет спустить в унитаз.

– И куда ты сейчас пойдешь?

– Понятия не имею. Но что-нибудь придумаю.

Входная дверь в вестибюле башни из черного стекла была заперта на ночь. Раскин дважды постучал. Сидевший у входа охранник поднял голову. Раскин помахал в воздухе рисунком.

– Доставка, – сказал он одними губами.

Охранник встал, подошел и открыл ключом дверной замок. Раскин вошел.

– Родин, – сказал Раскин. – Четвертый этаж.

Охранник кивнул. В этот день в офис Хелен Родин часто доставляли посылки. Ящики, коробки, даже ручные тележки. И охранника не удивила еще одна посылка. Он молча вернулся к своему столику, а Раскин направился к лифту. Он вошел в кабинку и нажал кнопку с цифрой четыре.

Первое, что он увидел на четвертом этаже, был полицейский, стоявший у двери в офис Хелен Родин. Раскин сразу понял, что это значит. Офис оставался весьма вероятным местом появления Ричера. Из чего следовало, что сейчас его там нет и что

он не наведывался сюда за последние несколько часов. Раскин повернулся на каблуках, словно не разобрался в расположении офисов, и направился в соседний коридор. Подождал немного, а потом вернулся к лифту. Сложил рисунок и спрятал в карман. В вестибюле жестом показал охраннику, что работа выполнена, и юркнул в темноту. На улице он свернул налево и пошел на восток, в сторону отеля «Марриотт».

С кофейником на шесть чашек даже Ричер управиться не сумел. После пятой он признал свое поражение. Хаттон не придала этому большого значения. Он решил, что пять чашек из шести вполне доказали его приверженность к кофе.

– Навести меня в Вашингтоне, – сказала Эйлин.

– Непременно, – ответил Джек. – Когда в следующий раз там окажусь.

– И не дай себя поймать.

– Даже не думай. Этим парням такое не под силу, – заверил ее Ричер.

Потом он долго смотрел на Хаттон. Чтобы лучше запомнить. Еще один кусочек в мозаике его жизни. Он поцеловал ее в губы и направился к двери. Вышел в коридор и направился к лестнице. На первом этаже свернул к запасному выходу, чтобы не проходить через вестибюль. Дверь за ним захлопнулась, Ричер глубоко вздохнул, вышел из тени и двинулся по тротуару.

Раскин сразу же его заметил. Он находился в тридцати ярдах и быстро шел в сторону «Марриотта». Раскин увидел, как открылась дверь заднего входа в отель. Появился высокий человек. Остановился. Когда дверь захлопнулась, верзила обернулся посмотреть, сработал ли замок. В этот миг отблеск света упал на его лицо. Всего на долю секунды, словно луч фонарика, описавшего широкую дугу. Словно мелькнуло несколько кадров на пленке. Совсем немного. Но для Раскина оказалось достаточно. Человек, который вышел из отеля «Марриотт», был парнем с рисунка. Это Джек Ричер, вне всякого сомнения. Рост, вес, лицо – все соответствовало. Раскин долго и тщательно изучал рисунок.

Поэтому он сразу же скрылся в тень и замер. Стоял и ждал. Увидел, как Ричер посмотрел направо, налево и быстрой решительной походкой подался на запад. Раскин остался на прежнем месте. Он мысленно считал: один, два, три. Потом вышел из тени, пересек парковку, снова остановился и осторожно посмотрел из-за угла на запад. Ричер находился в двадцати ярдах впереди и продолжал идти все тем же легким быстрым шагом. И оставался безмятежным, все еще ничего не замечая. Шагал по средней части тротуара. Он был крупным парнем. Таким же крупным, как Владимир.

Раскин снова досчитал до трех и позволил Ричеру увеличить разрыв до сорока ярдов. Затем двинулся за ним. Не спуская с него глаз, вытащил из кармана сотовый телефон и нажал на кнопку быстрого набора номера Лински. Ричер продолжал идти в сорока ярдах впереди. Раскин поднес телефон к уху.

– Да? – сказал Лински.

– Я его нашел, – прошептал Раскин.

– Где?

– Он идет на запад от «Марриотта». Сейчас на одной линии со зданием суда, но тремя кварталами севернее.

– Куда он идет?