Джек-Соломинка
Шрифт:
Сэр Гью промолчал. Купца ограбили не вилланы, [12] а сам сэр Саймон Бёрли, королевский знаменный рыцарь. Он из Анжу вернулся в Англию, чтобы собрать недостающую сумму на содержание своего отряда.
Итальянец разложил товары: ладан и мирру для монастырской церкви, воск для свечей, вино для причастия, бархат и парчу для церковных покровов, а кроме того, и товары, которые он надеялся сбыть в замке: сливы из Дамаска, [13] виноград из Дамаска, [14] пряности для засолки мяса, гребни для людей и для лошадей, миндаль, красивые серебряные застежки венецианской
12
Виллан — крепостной крестьянин.
13
Абрикосы.
14
Изюм.
Монахиня отобрала благовония, бархат и парчу.
Кроме вина и воска, она закупила еще миндалю и сластей.
Перехватив взгляд Джоанны, купец великодушно пододвинул к ней горку миндаля.
— Дайте работу своим белым зубкам, миледи, — сказал он любезно.
— А что слышно о войне? [15] — спросил сэр Гью с беспокойством. — Молодой мастер [16] Друриком уже много месяцев не подавал о себе известий. Продолжаем ли мы бить французов? Говорят, туда направляется несметное войско?
15
Речь идет о Столетней войне, начавшейся большими успехами англичан.
16
Мастер — молодой господин.
Сэр Гью сражался во Франции и при Кресси и под Пуатье, [17] когда лошади английских рыцарей сгибались под тяжестью военной добычи. Он слыхал, что дела Черного принца [18] приняли дурной оборот, но не хотел этому верить.
— Война продолжается с переменным успехом, — сказал купец. Он умолчал о том, в каком состоянии застал английские войска в Бордо.
Монахиню не интересовала война. Она продолжала о своем.
— Многие недальновидные дворяне графства, — сказала она, — уже давно не требуют со своих мужиков никаких повинностей. Мужики платят аренду, и придет время, когда они будут считать себя вольными фермерами.
17
В битвах под Пуатье и при Кресси англичане нанесли тяжелое поражение французам.
18
Черный принц — Эдуард, принц Уэльский, старший сын Эдуарда III.
Сэр Гью почувствовал упрек в ее словах.
— Это делаю не я один. Так обстоит дело во всем Кенте. Да и, правду сказать, мне гораздо выгоднее сдавать в аренду землю и получать денежки чистоганом, чем иметь, как в Эссексе, сотню вилланов, откупающихся от меня дохлыми петухами или гнилой соломой, — смущенно добавил он.
— Не хлебом единым сыт человек! — строго произнесла монахиня.
— Деньги мне нужны для того, чтобы отсылать их сыну в Анжу… Англичане терпят большую нужду во Франции…
Последнюю фразу сэр Гью произнес, не глядя на Джоанну. Еще в начале прошлой зимы мастер Тристан прислал к отцу дворянина из Гаскони с просьбой передать с ним побольше денег, вина и меховой одежды, ибо англичане умирают во Франции не от ран, а от холода и голода. Сэр Гью не доверил дворянину ни того,
— Гасконцы — все пьяницы и хвастуны, — сказал он. — И посланный может по дороге все пропить и проиграть в кости или триктрак. [19]
19
Триктрак — особый вид игры в кости.
В комнате сэра Гью стоял сундучок, полный доверху серебряных и золотых монет, и Джоанна знала об этом. В другом сундуке, побольше, были сложены прекрасные сукна из Арраса, серебряные блюда и кубки, парчовые и бархатные платья, меховые плащи, железные позолоченные рукавицы, наплечники, кружева и много драгоценных вещей, привезенных сэром Гью из Франции в 1346 году.
Поэтому, как заманчиво ни раскладывал итальянец свои товары, хозяину замка ему ничего не удалось сбыть.
В Дувре, куда спешил купец, склады были переполнены товарами, а кроме этого, у любого рыночного торговца их можно было купить за цену, вполовину меньшую, чем запрашивал бродячий купец. Содержание слуги и осла в пути тоже не входило в расчеты итальянца.
Джоанна, подперев щеки кулаками, задумчиво смотрела на огонь и вскрикнула от неожиданности, когда итальянец, подойдя сзади, внезапно набросил ей на плечи полосатый шелк.
— Повернитесь к свету, миледи, пристегните шелк на груди этой красивой серебряной розой — пусть все увидят, как украшают девицу предлагаемые мной товары.
Джоанна вскочила с места:
— Ах, господин купец, в таком случае я должна умыться и переплести косы!..
Когда девочка вернулась в холл, все посмотрели на нее с удивлением. Умытая и причесанная, убранная в пеструю ткань, со щеками, горящими от волнения и радости, Джоанна совсем не казалась такой некрасивой, какой ее все считали до сих пор.
А она, хохоча, важно шагала взад и вперед, подметая длинным шлейфом песок с кирпичного пола.
«Господи, прости меня, но она за одну минуту вдруг стала похожа на леди Элеонору, свою мать!» — подумал в испуге сэр Гью. А вслух он сказал:
— Джоанна, не кладите руки на бока и не хохочите, как пьяница в кабаке. Когда вы так разеваете свой рот, добрым людям кажется, что зубов у вас вдвое больше, чем человеку положено от господа бога.
Джоанна, не обращая внимания на дядю, налила в лохань воды и, дав ей успокоиться, наклонясь, разглядывала свое отражение.
— У венецианцев, — вмешался купец, — я могу купить для вас стеклянные зеркала, которые они выдувают в Мурано. Их вешают на стену. В них человек может видеть себя всего — с головы до ног.
— Я смотрелся в такое зеркало во дворце архиепископа в Лондоне, заявил сквайр. — Оно было в красивой широкой раме, и я видел в нем всего себя — с головы до ног. Но я говорю вам, что я за него не дал бы ни одного фартинга, потому что на отражении нос мой был вполовину больше всего лица. [20]
20
Вследствие недостаточно усовершенствованной техники стеклянные зеркала XIV века получались либо выпуклые, либо вогнутые.
Джоанна, спустив косы на плечи, сидела за столом и молча прислушивалась к беседе. Шелк скрипел у нее на плечах, от него пахло имбирем и ванилью и еще каким-то нежным и сладким запахом, точно в лесу ранней весной.
Купец снова посмотрел на девочку.
— Если милорд даст мне в провожатые слугу с оружием и обменяет моего коня в придачу с ослом на свежую лошадь, я оставлю миледи все эти украшения, — сказал он улыбаясь.
Глава III
Для слуги купца не нашлось места в замке. Мост еще не был поднят, а через ров, отделяющий замок от деревни, еще можно было разглядеть огоньки очагов в близлежащих домишках.