Джинкс
Шрифт:
– Как раз из них, – сказал Джинкс. – Ладно, сторожек не видать. Придется остановиться здесь.
Он нашел палку, поджег ее с одного конца. Под открытым небом магия давалась ему куда легче, чем в доме Симона.
– Держи. Набери хвороста – мертвого дерева, – только не уходи слишком далеко и не вздумай прикасаться к живым деревьям!
Некоторое время Ривен лишь таращился на Джинкса испуганно, а потом спросил:
– Как ты его сделал?
– Что сделал?
– Огонь. Ты что, волшебник?
– Да.
И тут они услышали крик. Девичий, испуганный, внезапно резко прервавшийся.
– Дева в беде!
Ривен выхватил из руки Джинкса горящую палку и понесся по тропе.
Джинкс посмотрел-посмотрел, как тускнеет в сумерках огонек, вздохнул и побежал следом.
И скоро увидел стаю волков – их было так много, что тьма так и кипела. Кричавшей девы – ни слуху, ни духу, а вот Ривена волки уже окружили. Он отмахивался от них горевшей палкой и вопил: «Назад, зверье! Подите прочь!» А неподалеку несколько больших серых летучих существ, хлопая крыльями, атаковали огромную тварь – какую, Джинкс толком не разглядел. Воздух был наполнен воем, лаем, рыком, запахом крови и грязного меха.
– Джинкс! Ко мне! – закричал Ривен.
Джинкс лихорадочно заозирался в поисках чего-нибудь пригодного для изготовления факела. Увидел на одном из деревьев сухую ветку, мысленно извинился, постаравшись, чтобы получилось погромче, отломил ее и поджег. Затем, размахивая слепящим, потрескивающим факелом, постарался пробиться к Ривену, который, как невольно подумал Джинкс, его помощи вообще-то не заслуживал.
Волки наседали, однако огонь заставил их расступиться, и Джинксу удалось приблизиться к своему обидчику. Теперь они стояли спина к спине, окруженные волками.
– Ладно, вот он я, пришел «к тебе». Что дальше? – Джинкс старался подпустить в свой голос побольше сарказма: так говорил бы Симон, попади он в подобные обстоятельства.
– Может быть, если каждый из нас двинется вперед, размахивая факелом…
– Они отступят, а когда мы разойдемся достаточно далеко, окружат каждого, и вскорости никакого «к тебе» больше не будет.
– Да, верно. Ну, ты ведь умеешь волшебством зажигать огонь?
– Ты сам видел.
– А волков поджечь можешь?
– Нет! – ответил Джинкс. – То есть могу, но это слишком жестоко.
Ривен сердито фыркнул.
– Что ж, если ты этого не сделаешь, они, готов поклясться, слишком жестоко поступят с нами.
Джинкс быстро обдумал предложение Ривена. Представил себе, как волки бегут от огня, но убежать, сколько ни стараются, не могут. Представил смрад горящего меха, и волчьего мяса, и… нет! Да они еще и деревья могут поджечь, а этого Урвальд никогда не простит.
– Нет, не могу. Придумай что-нибудь другое.
– Прошу прощения, у меня есть одна мысль.
Голос был девичий. Джинкс огляделся.
– Я наверху, – донеслось из кроны дерева. – У меня было с собой несколько фурий [15] в корзинке, и как только они покончат с медвелаком, может быть, отгонят и волков.
– Э-э, – промямлил Джинкс. Он взглянул на обступивших его зверей, чьи глаза светились от факельного огня. Ветка потрескивала его в руке, сыпала искрами. Надолго этих факелов не хватит.
15
Фуриями в древнеримской мифологии звали богинь мщения, а еще так иногда иронично называют разъяренных, злых женщин. Как точно выглядели фурии нашей героини, доподлинно неизвестно. Можно с уверенностью сказать, что действовали они быстро и неистово.
– Не страшись, прекрасная дева! Мы спасем тебя, – воскликнул Ривен.
– Умолкни. Она говорит о том, как спасти нас, – сказал Джинкс. И крикнул вверх: – Значит, ты можешь приказать фуриям отогнать волков, так?
– Не-а. Фурии никого не слушаются. Держитесь.
Вверху послышались шорохи, шелест – девица перебиралась с одной ветки на другую. Волки зарычали.
– Ах, чтоб тебя! Факел погас. У тебя есть еще один? – попросил Ривен.
– Ага, сейчас сбегаю и принесу, – съязвил Джинкс. Ни одного просвета, даже в палец шириной, в кольце волков не наблюдалось. – Давай его сюда. Подожгу заново.
– Поджигать уже нечего. Он прогорел до пальцев, и я… Ой!
Что-то тяжелое рухнуло на них сверху. Джинкс упал на колени, выронил факел, и тот погас. В воздухе замелькали тела волков, большие хлопающие крылья, он наполнился воем, стонами, воплями, визгом, свежими запахами крови и ужаса. Джинкс съежился на земле, опустив голову и зажмурившись.
– По-моему, все закончилось, – прозвучал совсем рядом с ним девичий голос.
Джинкс открыл глаза. Не сказать, чтобы они увидели многое, однако очертания Ривена и девочки в свете луны различили. И никаких волков.
– Удрали, – сказала девочка. – Я так и думала, что все получится. Фурии обязаны защищать меня, и если мне, как и вам, грозит опасность от волков… в общем, я решила, что это поможет, – с гордостью закончила она.
Джинкс пошарил по земле в поисках факела, нашел, поджег его снова.
И изумленно уставился на девочку. Шапочка и накидка ее ярко краснели в факельном свете, – девочка была той самой, которую он видел в Дальновидном Окне. Однако вблизи она оказалась совсем не такой, какую рисовало ему воображение. Волосы ее отнюдь не золотились – цвет их можно было назвать скорее русым. Не исключено, впрочем, что они были просто грязными. По части локонов ей похвастаться было и вовсе нечем, да и глаза у девочки оказались не голубые, а карие.
– Фурий мне мама дала. Велела выпустить их только при крайней необходимости. Ну ладно, больше мы их не увидим. Я – Эльфвина [16] .
Ривен взял ладонь девочки и склонился над ней.
– Я Ривен, твой верный слуга, о прекрасная дева.
Эльфвина лучезарно улыбнулась ему.
– Он грабитель, – сказал Джинкс.
– А это мой отважный спутник, Джинкс, – добавил Ривен.
– Один из тех, кого он ограбил, – сообщил Джинкс. – Нам лучше разжечь костер, пока не вернулись волки.
16
Имя героини созвучно английскому слову elf, что значит «эльф», «фея».