Джинн из консервной банки
Шрифт:
Вальтер отшатнулся:
– Невероятно! Какой ужас! Не могу в это поверить! Так вот за что ты его простила!
– А ты что подумал? – удивилась она.
Он пожал плечами:
– Да так, он был молод. Все может случиться в его годы. Я думал за самоубийство или раскрылась холостяцкая интрижка…
– Если бы, – посетовала Ольга. – Все хуже, гораздо хуже. Убийство собственного отца. Из-за наследства.
– Нет-нет, не могу в это поверить! – воскликнул Вальтер, бледнея.
«Бедный ты мой, – подумала Ольга, – что было бы с тобой, скажи я всю правду. Ну да не буду тебя убивать, живи в неведении».
– Не веришь, – печально произнесла она вслух. – Я тоже. Так это или нет уже трудно установить. Дело закрыли окончательно. Все продажны, все продажно. О, знал бы ты каких денег и трудов мне это стоило.
Он с пониманием кивнул:
– Представляю.
– Ах, Вальтер, ты не можешь представлять! – в отчаянии заламывая руки, воскликнула Ольга. – Ты не знаешь всего! Я беременна!
Он был потрясен:
– Беременна?!!
– Да, беременна. Мы с Жоржем потому так поспешно и поженились: будущий ребенок не оставлял нам времени. Я очень щепетильна в вопросах нравственности и попала в сложное положение: с одной стороны не хотелось сплетен, а с другой стороны Георгий желал быть отцом будущему ребенку и по закону.
Вальтер был окончательно сражен ее сообщением. Какое-то время он молчал, пребывая в шоке, а потом и вовсе перестал слушать Ольгу. Она рассказывала о своих переживаниях, он же погрузился в себя. Лицо его было задумчиво и серьезно как перед принятием необычайно важного решения.
– Ведь не поженись мы, – волнуясь, оправдывалась Ольга, – и отцом, как это ни странно, считался бы Павел. Конечно же Жорж не мог допустить такого. Пришлось поспешно расписаться. Мы скрывали наш союз, но смерть Георгия обнажила все секреты. Хотя, не все. О моей беременности знает только Марина, ну и, конечно, семейный доктор.
Она говорила медленно и нараспев, отчего акцент становился еще более заметен. Взгляд ее был устремлен куда-то вдаль, то ли в прошлое, то ли в будущее, но не на Вальтера. Поэтому Ольга не могла видеть всех превращений его лица, которое в конце концов, утратив задумчивость, обрело вдохновенность. Вальтер схватил ее за руку и, не дожидаясь паузы, воскликнул:
– Дорогая! Я должен открыть тебе одну тайну! Нет! Не одну, две!
Ольга прервала свой рассказ и с удивлением посмотрела на Вальтера.
– Я слушаю, – рассеянно сказала она.
Вальтер немного смутился, но очень быстро взял себя в руки и поспешно продолжил:
– Георгий мой сын.
– Я знаю, – ответила Ольга.
– Знаешь?!!
– Конечно, здесь трудно ошибиться: достаточно посмотреть на вас обоих, когда вы рядом.
Вальтер был потрясен:
– Неужели? Невероятно! А я пребывал в наивном заблуждении.
– Да, могу разочаровать тебя. Об этом догадываются все, кто знает и тебя, и Георгия. Знали Георгия, – поправилась Ольга и погрустнела. – Именно поэтому я была удивлена твоим отсутствием на похоронах.
– Ну, раз ты знаешь, то не можешь не понимать моего состояния.
– Да, для тебя это ужасное горе, – вздохнула Ольга. – Я подумала об этом, когда ты приносил мне соболезнования.
– Подумала о чем?
– О том, что ты нуждаешься в соболезнованиях не меньше меня.
– Спасибо, дорогая. А как ты считаешь, Марина знает о том, что Георгий мой сын? – неожиданно спросил Вальтер.
Ольга пожала плечами.
– Не задумывалась над этим, но, судя по ее сегодняшним нападкам, даже не догадывается, – солгала она. – Хотя… Нет, не уверена. Но ты собирался открыть мне две тайны, – напомнила она.
Вальтер пришел в смущение:
– Мне неудобно сейчас об этом говорить, но после твоего сообщения, я имею ввиду беременность, сказать просто необходимо… Ольга, я влюблен в тебя… Уже давно… Раньше об этом и мечтать было неприлично, я имею ввиду не взаимность, а признание. Сама понимаешь, Павел мой друг…
Вальтер нервно взъерошил волосы (совсем как когда-то Георгий) и в упор посмотрел на Ольгу.
– Ты мне веришь? – спросил он.
– Верю. Я давно догадывалась о том, что ты испытываешь ко мне немножечко больше, чем просто симпатию, – кокетливо откликнулась она и уже серьезно добавила: – Мне это нравилось.
Он был изумлен:
– Ты догадывалась?
– Да.
– Но как? Как ты могла догадываться? Я же ничем не обнаруживал своих чувств.
Ольга усмехнулась:
– Женщины всегда хорошо понимают такие вещи. Для этого не надо слов.
– И что ты на это скажешь теперь? – с замиранием сердца спросил Вальтер.
Изображая непонимание, Ольга радостно прислушивалась к частому биению своего сердца:
– А что я должна сказать?
– Могу я рассчитывать, если не на взаимность, то хотя бы на снисхождение?
«Можешь! Можешь! Конечно можешь!» – кричала ее душа.
Но сама Ольга не могла допустить несдержанности. Она вынуждена была ограничиться скромным и строгим:
– Время покажет.
Вальтер страстно припал губами к ее руке:
– Какое время? Родная, вся беда в том, что у нас нет времени.
– О чем ты? – удивилась Ольга.
На этот раз она не притворялась. Вальтер обнял ее и прошептал в самое ухо:
– Я прошу тебя выйти за меня замуж. Я хочу быть отцом твоего ребенка.