Джип, ноутбук, будущее
Шрифт:
Впрочем, всем понравилось.
Следующие несколько дней были настолько похожи один на другой, насколько могут быть похожи рабочие дни: трансмиссия «крокодила» давно готова, все упирается в двигатель — а его нет. В среду примчался веселый и жизнерадостный Пузырев, пообещал, что двигатель «вот-вот будет» и исчез быстрее, чем его успели спросить, сколько в днях составляет это самое «вот-вот». Фрезе все больше и больше уходил в свои мысли, отчего Руслан чувствовал себя стоп-сигналом, висящем на хвосте у зайца.
Тягостное
Его появление поначалу удивило: не так и много времени прошло с последней встречи с Андроновым, Руслан еще даже не успел описать принципиальную схему глушителя. Вернее успел, но только одну, ту, которая с многочисленными резиновыми перегородками, а в памяти вертелись еще несколько, никак не дававшихся. Не писать же про глушитель из пластиковой бутылки «а-ля Данила Багров», нет здесь ни пластиковых бутылок, ни пластика как такового…
— Велели передать, — буркнул «ванька»-Емельян, протягивая Руслану конверт.
— Что там? — машинально спросил Лазаревич, принимая неожиданный дар. Вроде бы про конверты уговора не было.
— Смотреть внутрь не велели, — чуть ли не огрызнулся извозчик, катя вдоль переулка.
Очень странно.
Руслан разорвал бумагу и достал четвертушку листа, с короткой надписью. Ах, вон оно что…
Лазаревич не оставил идеи потихоньку подкидывать идеи изобретателям. Кому — под видом писем от «Севастьяна Моранова», а с одним человеком он хотел поговорить лично. Уж больно та идея, которая пришла этому человеку в голову — если ее чуточку откорректировать в сторону реалистичности — подходила под профиль мастерских Фрезе. Проблема была в том, что имя этого человека Руслан знал, а как его найти в миллионном городе — не представлял. Вот и попросил Андронова, в свое время, посодействовать. А тот и не забыл.
На листке были написаны адрес и полное имя.
«Менделеев Василий Дмитриевич».
Глава 10
Что представит среднестатистический человек, услышав фамилию Менделеев? Ну, кроме таблицы, водки и чемоданов. Скорее всего — портрет из школьного кабинета химии, седого дядьку с огромной бородой. А при имени Василий? Кота? Ну, или такого «Васю» — простоватого деревенского парня, с гармошкой, верхом на мотоцикле «Восход», «едем, едем, в соседнее село…».
Василий Дмитриевич Менделеев ломал сразу оба стереотипа, потому что не походил ни на отца, ни на деревенского жителя. А походил он, что забавно, на людей, которые в здешней реальности еще не появились, а в реальности Лазаревича — уже исчезли. На советских геологов. Высокий, широкоплечий, с темно-русыми волосами и такого же цвета бородой в стиле фильма «Три плюс два», почти не скрывавшей мужественный квадратный подбородок, Вася Менделеев оказался неожиданно молодым — от силы двадцать пять.
Руслан даже засомневался было — а не напутал ли он чего? Может, у Менделеева был какой-то другой сын, изобретатель танка?
С другой
— Добрый вечер, чем обязан? — сверкнул синими глазами предполагаемый танкоизобретатель.
Он и одет был как геолог из фильмов пятидесятых — в толстый серый свитер с высоким воротником. С другой стороны — жил сын великого химика на съемной квартире, чуть ли не под самой крышей, и в помещении у него было, мягко говоря, прохладно. Не в шинели же ему ходить? Или что там носят офицеры флота? Шинели, наверное, да…
— Лазаревич, Руслан Аркадьевич, инженер мастерских Фрезе.
— Фрезе, фрезе, фрезе… — Менделеев задумчиво погладил бороду, — Это не вы канистры делаете?
— Мы. Но не только канистры, основной наш профиль — автомобили.
— Чините или напрокат сдаете?
— Делаем.
— Надо же… — они прошли в комнатку, которая, судя по столу с двумя стульями, служила гостиной. Собственно, кроме них, и узкого шкафа, в комнате ничего и не было, — Не слышал я про автомобили Фрезе… Хотя… Нет, слышал. Это не вы ли, часом, несколько лет назад пытались грузовики для армии продать?
— Мы, — кивнул Руслан, — но не я. Я там всего полгода как.
— А ко мне вы с чем пожаловали? Я автомобили не делаю, не чиню и даже не покупаю, — Василий обвел рукой комнату, как бы говоря, что у него денег и на приличное жилье не хватает, не то, что на автомобиль, который в начале двадцатого века был, во-первых, скорее игрушкой, чем средством передвижения, а во-вторых — дорогой игрушкой.
— Я, — осторожно начал разговор Руслан, — к вам, как к сыну своего отца…
— Химией не занимаюсь, — отрезал сын химика.
— Я тоже, — согласился Руслан, и замолчал, давая возможность отреагировать.
Менделеев не подвел:
— Зачем же вам тогда сын моего отца?
— Сын великого ученого, а Дмитрий Иванович велик, с этим никто не спорит, не мог не получить способности отца… Как говорит русская пословица: «Яблоня от яблока недалеко падает»…
Оба собеседника замерли, пытаясь осознать только что сказанное. Наконец, Василий, похоже, решил, что ему послышалось:
— Много разных пословиц бывает… От меня-то вы чего хотите? Раз уж вопрос у вас не по химической части. Я, знаете ли, по другой части пошел, на Балтийском заводе минзаги конструирую…
Сердце Руслана ёкнуло, но лицо Менделеева оставалось все таким же безмятежным. Мда… Такое понятие, как «режим секретности» либо вовсе в Российской Империи неизвестно, либо конкретно Василий Дмитриевич считает, что секретность — это что-то вроде пиратского кодекса, так, свод пожеланий, а не жесткие правила.
— И снова мимо, — чуть усмехнулся Руслан, — но, раз уж вы еще и конструктор, то, возможно, я пришел по адресу.
План А.
— Вам никогда не приходило в голову, что нашей армии остро не хватает сухопутных броненосцев?