Эарнур
Шрифт:
– Это у тебя будет уже четвертое взыскание, придурок, - сказал комендант, - на твое счастье, ты сам получил в морду, потому что если бы ты вчера убил Рханну, то заработал бы смертную казнь.
– Смотреть на тебя противно, - веселился сотник Гарат, здоровенный широкоплечий орк, - тоже мне, высшая раса. Чё, свободных баб или вдовушек не осталось, что ты по замужним шляешься? Это с тобой муж еще относительно мягко обошелся. Прикадрился б ты к моей бабе, так я б тебя вообще живьем в асфальт вкатал или замуровал в фундамент Барад-Дура.
– Можно залить его строительным раствором, интересная статуя получится, - оценил шутку комендант.
– Только, боюсь, этот идиот на твою-то бабу и не посмотрит, брезгует, знаешь ли, мы ж гордые, нам орчанки
Злорадно пнув Моргомира еще раз, Маэглин отправился проверять посты.
11
Солнце постепенно опускалось за горизонт.
Настроение у коменданта черной крепости в тот вечер было весьма неплохое: по правде говоря, он всегда недолюбливал противных высокомерных морэдайн и был однозначно рад тому, что харадский тысячник отдубасил табуреткой мерзкого Моргомира - ибо нефиг приставать к чужой жене, как будто и в самом деле незамужних кругом мало. Что ж, этот недоделанный получил по заслугам, пусть только оклемается, а там получит серьезное понижение в звании и отправится мыть полы и чистить отхожие места - вот будет удар по его непомерно раздутому самолюбию, оно у всех нуменорских придурков больное! Вчера он зашел к своей племяннице и навестил Исильмэ; их гостья чувствовала себя вроде получше, и с Тхайрэт они вполне неплохо поладили. Однако все прекрасное расположение духа Маэглина сошло на нет, как только Урхат, один из орков-караульных, упомянул в своем докладе о мерзком Нендиле.
– Господин комендант, - сказал он, - тут у меня дело такое, меня это, надо признать, насторожило. Очень странное творится, и я решил, что обязательно должен поставить вас в известность, потому что вы у нас тут сейчас главный.
– Да чего ты тупишь, хорош с церемониями, давай короче, - поторопил его эльф, но тем не менее сам заподозрил неладное.
– Ну, мы с ребятами по обычному нашему распорядку крепость дозором обходили, а тут нам Нендил на дороге попался - вы просили докладывать обо всем подозрительном, что он делает. Он пошел в ту часть Минас Моргула, где нежилые помещения, закрытые на реконструкцию. Я себе это на заметку взял и стал наблюдать, когда он оттуда выйдет, ребята подумали, что он явно нализался аж с раннего утречка. Потом туда же пошел Моргомир - я так понимаю, что к нему, потому что мы за ними наблюдали, и они примерно часа через два оттуда ушли уже вместе. Мы пригляделись - они выглядели какими-то взвинченными и озлобленными.
– Ясно, спасибо, что сказали, проверю, куда они там ходили и что делали, - поблагодарил орков Маэглин; их сообщение совершенно не понравилось коменданту, но про себя он решил, что за свою внимательность и ответственность они заслужили награду. После этого он поделился с Урхатом и его подручными новостью о том, что пару часов назад Моргомир схлопотал в бубен от ревнивого супруга. Орки, узнав об этом, сильно злорадствовали.
– Так ему и надо! Вот мудила!
– ругнулся Урхат.
– Ненавижу морэдайн вообще и этого мерзкого выпендрежника Моргомира в частности. Весь из себя этакий высокомерный, со всеми так разговаривает, будто мы все тут перед ним одним тем виноваты, что на свет родились! Слово одно неосторожное скажешь - сразу цепляется, все на свой счет принимает, кругом одному ему заметные намеки усматривает и на собственную же дурь обижается. Мне один раз выдал: ты тут, типа, орк поганый, а я потомок королей Гондора и Нуменора. Я ему в ответ: иди на хуй, а в рот тебе не плюнуть жеваной морковкой? Хоть ты будь тут потомком самого Властелина, тебе никто не разрешал ерепениться, перед всеми выдрючиваться и права качать. Обиделся, дерьможуй надменный.
– Согласен, - поддержал его еще один из караульных.
– Азрузагар вон и в самом деле самого Властелина внук родной, а куда лучше этого ублюдка. С ним Рханна еще милосердно обошелся: попробовал бы он на мою женщину влезть, я б ему нафиг отрубил ятаганом хуй, чтоб больше нечем было. И заставил бы сожрать. Вот я тоже врубиться не могу - будто свободных баб мало и никто не дает. Хотя кто ж такому придурку даст-то.
– Ничего, он пока что еще не все по полной огреб, - сказал им Маэглин.
– Как выздоровеет, я его разжалую
– Я бы на месте Властелина послал бы этих поганых морэдайн куда подальше, - прокомментировал один из подручных Урхата.
– Одна морока от них!
– Не глупи, дубина, - осадил его комендант.
– Пусть они и дерьмо, зато дерутся неплохо. Сойдут в качестве основной ударной силы против тарков да голугов, чтоб остальными поменьше жертвовать. Если эти хмыри на передовой полягут, так у тебя ж больше шансов в живых остаться, а потом делить добычу, пировать и радоваться. Ради такого дела можно и потерпеть выпендреж Моргомира, тем паче что Рханна все равно надавал ему по зубам.
На улице становилось все темнее, и Маэглин, взяв у Урхата факел, распрощался с караульными и пошел в ту часть крепости, где с утра явно занимались какими-то подозрительными делами Нендил и Моргомир. Отодвинув в сторону заграждение, он осторожно направился вперед, стараясь не споткнуться о какой-нибудь обломок камня, доску или другой строительный мусор, в изобилии валявшийся тут на земле - сейчас работами временно никто не занимался, так как основные их исполнители потребовались Саурону на восстановлении Барад-Дура, а потому в этой части крепости редко кто-либо появлялся. Неожиданно, бросив беглый взгляд влево, комендант заметил кое-что, однозначно его насторожившее. В одном из зданий непонятно каким образом появилась новая прочная окованная железом дубовая дверь, хотя еще месяц назад ее здесь не было. Нелепо выглядит на фоне общего беспорядка... и наверняка не просто так для красоты ее тут установили.
Маэглин осмотрелся. В этом пустынном месте он чувствовал себя не слишком уютно - как будто оказался единственным живым существом во всей окутанной тьмой крепости. Он подошел к массивной двери, чувствуя, как под сапогами хрустят мелкие камешки, подергал за ручку. Так и есть: заперто на замок. Подозрительно все это, да только любой засов для него не преграда: сын прославленного Эола Темного Эльфа - как-никак лучший во всей Арде мастер по металлу после Саурона и Келебримбора, с ним даже гномы не сравнятся, не зря его отец с раннего детства к делу приобщал! Вскрывать замки для него было делом привычным: на службе он постоянно сталкивался с тем, что кто-нибудь ломал ключи, топил их по неосторожности в уборной или попросту терял. Маэглин вставил факел в кольцо-держатель на стене, покопался в карманах, отыскал там несколько отмычек и металлическую проволоку, немного поковырялся в скважине, и дверь, слегка скрипнув, распахнулась. Комендант всегда считал себя эльфом отнюдь не робкого десятка, но тут он не решился сразу войти внутрь: зная Нендила, он подозревал, что наверняка увидит в здании нечто не слишком приятное. Немного постояв у открытой двери, он глубоко вдохнул прохладный вечерний воздух и взглянул на звезды, словно набираясь храбрости, а потом взял в левую руку факел и шагнул вперед. Так, здесь лестница, потом коридор и еще какие-то комнаты, все без дверей, кроме одной прямо напротив - и тоже совсем новая и закрыта. Подозрительно, однозначно.
Поднявшись наверх, Маэглин снова подергал за ручку. Так, этого и следовало ожидать: заперто. Он опять поковырялся в замке и открыл дверь. Войдя внутрь с факелом в руке, он увидел перед собой большую просторную комнату с высокими потолками; огонь, отбрасывавший зловещие отблески на каменные стены, высветил в дальнем углу какую-то нишу - достаточно большую для того, чтобы в ней мог кто-нибудь поместиться.
В следующее мгновение комендант не поверил своим глазам.
12
Пару раз моргнув, он понял, что это все же не померещилось ему в темноте.
Поначалу могло показаться, будто в нише стоит на коленях какая-то человеческая фигура - однако, подойдя поближе, Маэглин увидел, что этот кто-то попросту прикован к камню; одного беглого взгляда на цепи опытному мастеру по металлу было достаточно, чтобы понять - тяжеленные, в таких хоть как-то шевелиться достаточно сложно... хотя пленник однозначно и не шевелится - без сознания либо уже труп. Чуть поодаль мучители поставили небольшой кувшин с водой: смотреть можно, дотянуться - фиг с два. Утонченное издевательство.