Единородная дочь
Шрифт:
— Я решила действовать, — объявила Джули, влетев в уставленный книгами кабинет Мелани.
Мелани оторвала взгляд от экрана компьютера, на котором мерцал электронный текст «Ральф и Эйми знакомятся с христианством», и расплылась в улыбке.
— Я знала, что ты нас не оставишь. Когда начинаем осаду священного дворца?
— Мне нужны кусачки.
— Камня на камне не оставим.
— У тебя есть?
Восторг Мелани вдруг улетучился.
— Кусачки?
— Нуда.
— Нет. — Мелани нахмурилась. —
— Перебраться через Делавэр. Я заберу с собой пастора, он мой друг.
— Кусачки можно поискать на черном рынке. — Мелани смотрела на Джули с выражением то ли ребенка, увидевшего, как у Санта-Клауса отклеилась борода, то ли невесты, заставшей жениха в постели со свидетельницей. — Ты уверена, что они тебе нужны?
— Нужны.
Тем временем на экране телевизора разворачивалось роскошное действо — «Вечернее аутодафе». Человек в красном вечернем костюме и белом колпаке привязывал к деревянному столбу мальчика лет пятнадцати.
— На Новый Иерусалим опустилась бархатная ночь, — звучал за кадром голос комментатора. — Воздух за городом наполнен пряным ароматом садов и соленого ветра, дующего с моря.
Вдруг пухлое лицо Мелани озарилось улыбкой.
— В Америку собралась? — Она схватила лежащую на столе открытку старого образца. — Смотри, что пришло сегодня с утренней почтой.
Под надписью «Привет из Атлантик-Сити» были размещены три фотоснимка, образовавших фривольный триптих: веселящиеся в волнах прибоя русалки, Пес — герой популярного мультфильма, Рекс-Путешественник на своем акваплане и запечатленный в полете над барьером красавец конь. Джули перевернула открытку. Американские марки, штат Филадельфия.
— «Мелани Марксон, — читала вслух Джули, — Лонг-порт, Нью-Джерси».
Почерк прерывистый и неровный. «Дорогая Мелани, как дела? Не могла бы ты…» Дальше сплошные черные полосы. «Твоя Феба».
— У нас вся корреспонденция тщательно проверяется, — пояснила Мелани.
Джули перегнула открытку, изломав Рекса-Путешественника, как когда-то Билли Милк расчленил надвое Маркуса Басса, и сунула драгоценную весточку в карман позаимствованных у подруги джинсов. Твоя Феба. Феба! Филадельфия!
— Хочешь с нами?
— Что ж я, совсем спятила? — умоляюще посмотрела на подругу Мелани и ткнула пальцем с безукоризненным маникюром в экран телевизора. — Знаешь, если бы ты была, как раньше, божеством со всей твоей силой, я бы первая кинулась за тобой.
Человек в белом колпаке натянул на голову малолетнего пленника черный мешок. Камера скользнула и остановилась на дюжине арлекинов с автоматами в руках.
— Хочешь совет, Шейла? Без твоих прежних возможностей, пытаться пересечь Делавэр — настоящее безумие. За такое расстреливают.
— Ничего, попытаю счастья, — пожала плечами Джули.
—
Эндрю Вайверн расправляет широкие перепончатые крылья и парит над бурлящим жизнью главным портом Ада. Огибает стрелу подъемного крана, как раз поднимающего с огромного сухогруза «Джон Митчел» контейнер с очередной партией вновь поступивших душ. Он в последний раз тщательно продумывает сложившуюся ситуацию. Нет, как бы ни хотелось ему вернуться в Карциному и провести вечер, бережно высаживая тлю и японских жучков на кустики помидоров, он все же опускается на палубу «Боли».
— Куда на этот раз? — спрашивает Антракс, бодро отсалютовав шефу.
Чело Дьявола на мгновение омрачилось.
— В Нью-Джерси, Республику Верующих.
Чтобы утешиться, он вспоминает все свои тамошние достижения. Венерические заболевания процветают, загрязнение окружающей среды идет полным ходом, тоталитаризм набирает силы, в «Цирк радости» лишнего билетика не достать. Но главное, Церковь Джули Кац оправдала его самые дерзкие надежды, превратившись в стартовую площадку бессмысленных массовых самоубийств.
Не помогает. Настроение по-прежнему ни к черту, и он расхаживает по палубе мрачнее тучи.
— Антракс, дружище, я тебе говорил, что такое Вселенная?
— Нет, сэр, не говорили.
— Вселенная, — вещает Вайверн, — это докторская диссертация, которую Бог так и не сумел защитить.
Антракс поковырял в носу и извлек из него длинным когтем жирного долгоносика.
— Мне казалось, что после прошлой вылазки вы сыты Нью-Джерси по горло. Может, лучше махнем на Ближний Восток? Я еще ни разу не видел пирамид.
— Что там, путь свободен?
— Путь свободен, сэр. — Антракс засунул долгоносика в рот. — Поднять паруса?
— Поднять паруса.
— Курс на Северную Америку?
— Курс на Северную Америку.
— Ну почему Нью-Джерси? — горько вздыхает Антракс.
Вайверна так перекосило от злости, что облако над ними не выдержало напряжения и расплакалось мелким дождиком.
— Да потому, что эта сука все еще думает, что она что-то может.
Джули повернула на Фронт-стрит. И тут она поняла, какое бессильное бешенство испытывает бродячий пес, безуспешно сражающийся с блохами.
Навстречу катила толпа, компактная, сосредоточенная, вся устремленная к центральному объекту — только что, видимо, захваченному отцу Парадоксу. Джули едва успела увернуться с дороги. С гиканьем, свистом и улюлюканьем толпа пронеслась мимо нее. Да и не толпа даже — так, человек десять-двенадцать неоапокалиптиков, решивших добровольно пожертвовать обеденным перерывом во имя правого дела.