Единственный дракон. Замок княгини
Шрифт:
– Ты скоро покинешь это место, - продолжала Шала.
– Вернешься домой... но ненадолго. Твоя судьба уже предрешена, и не тобой. С твоим женихом тебя ожидали бы покой и счастье на долгие годы, но я полагаю, что ты сама выберешь иное.
– Я не выберу иное!
– воскликнула Кантана, опять разволновавшись.
– Я дала ему слово. Я сама дала слово! Я дочь и внучка именей!
– А принадлежишь ли ты себе, дочь и внучка именей?
– опять усмешка ясно прозвучала в голосе Шалы.
– Ты ни от кого не зависишь, и никто не зависит от тебя?
– Отец не станет меня заставлять!
– вскинула голову Кантана, - я сумею его убедить.
Ей так хотелось в это верить, что она почти верила.
– Твой отец больше ничего не решает, ленна.
– Меня не станут заставлять, - упрямо повторила она.
– Да, заставлять действительно не станут, - тут же покладисто согласилась Шала, - в этом можешь не сомневаться. И вот ещё - есть кое-что, о чем я, пожалуй, не могу тебе рассказать.
– Тогда зачем ты вообще говоришь об этом?..
– недовольно замела Кантана, обрадованная, впрочем, предыдущими словами Шалы.
Принуждения не будет - чего же лучше...
– Потому что это само по себе важно: что существует то, о чем я не могу с тобой говорить. Причем я не знаю точно, что именно, только догадываюсь и сама себе не верю.
Кантана нахмурилась, опять не понимая.
– Ты читала про нибериек, - вмешался Ардай, - знаешь, о чем они не могут рассказывать даже за серебро?
– О чужих тайнах?
– сообразила Кантана, - так это правда? Это не байки? Вы действительно не способы говорить о тайном?
– Именно. Это чистая правда. Твоя суть скрывает тайну. И ещё я вижу в тебе нечто скрытое. Может быть, скрытое магически. Возможно, одно связано с другим. А может, и нет.
– Вот это да, - Кантана неуверенно рассмеялась.
– Скажи только, я дочь своих родителей? Я родилась непохожей на мать, и бесталанной, отчего меня не любит родня отца. Меня им не подбросили в корзине под дверь?
– Нет. Ты их дочь, плоть от плоти и кровь от крови.
– Хоть это хорошо!
Кантана замерла, сцепив руки. Шала молча ждала. Ардай тоже ждал, разглядывая облака за окном.
– Тогда объясни мне ещё кое-что, ниберийка!
– заговорила дочь мага, - ты говорила о проявлении жизни, имеющем магическую природу, которое поразило меня и... того человека. Какое понятное, человеческое название имеет это проявление жизни? Ведь называют его как-то, если это понятное всем проявление жизни?
– Конечно, ленна, - теперь Шала широко улыбнулось.
– Его называют внезапной влюбленностью. Это свойственно и магам, и соддийцам, и просто людям, далеким от магии и любых проявлений силы. Всем. Иногда это просто приходится пережить и забыть... постараться, потому что это трудно забыть.
Глаза Кантаны изумленно распахнулись.
– Нет!
– закричала она, и её щеки впервые за весь их разговор порозовели, - ты смеешься надо мной!
Шала пожала плечами.
– Сама подумай, ленна. Сама постарайся понять свои чувства. Нет - так нет. А нам пора, - она протянула руку Ардаю.
– Как-нибудь мы еще тебя навестим, не возражаешь, ленна?..
Два удара сердца - и они опять оказались на берегу озера. А потрясённое лицо дочери Каюба как будто всё ещё стояло перед Ардаем...
Ему всё услышанное показалось сущей ерундой. Влюбленные ведь, как правило, знают о том, что влюблены! Не могут не знать.
– Надеюсь, ты пошутила?
– буркнул он, отпуская руку Шалы.
– Какие шутки?
– Князь бесится, потому что он влюблен в дочь мага? Он? Нет, ну сама подумай... Он же старый, как он может вдруг взять и влюбиться в кого попало? Тем более в дочь Каюба. Особенно в нее! И вообще... Он еще и умный, говорят! Он князь!
Запрокинув голову, Шала звонко расхохоталась.
– Сам не говори глупости, дракон! Причем здесь его старость и его ум? Это со всяким может случиться. Если ты не испытывал подобного, это не значит, что и другие не могут! Любовь - это магия. Тоже магия. И она доступна не всем.
– Не доступна мне?..
– насупился Ардай.
– У всех это бывает по-разному, - Шала обвила руками его шею, вынудив нагнуться, и прижалась щекой к его щеке, ласково потерлась, - каждому своё, дровосек!
4. У Дьянов
Дом Дьянов тоже был в нескольких ударах сердца - если отправляться туда вместе с Шалой. Раз, два - и они оказались в комнате Ардая. Одни. Комната оказалась тщательно прибрана, шторы на окнах задернуты.
Шала тут же, раскинув руки, упала на застеленную кровать, перевернулась, наматывая на себя покрывало, засмеялась:
– Хорошая у тебя кровать, дровосек! Мягкая, удобная.
И широкая - мог бы он добавить. Отличная кровать, на которой они ещё никогда не спали вместе. Да и один он ещё не ночевал на ней, разве только пару раз подремал днем. Строгая домоправительница Кама, которая, похоже, добровольно взяла на себя и обязанности его няньки, до сих пор не позволяла ему ночевать в доме - из предосторожности. Дескать, он ещё не вполне освоился со своей драконьей сутью, может превратиться во сне и покалечиться среди каменных стен. Ардай же, вспоминая, что натворил в Шайтакане при первом своем превращении, скорее считал, что бояться следует за дом. А впрочем, конечно, Каме виднее...
У него была ещё постель в легком деревянном пристрое во дворе, но куда чаще он проводил ночи в домике Шалы на озере.
Ниберийка отбросила покрывало и села, скрестив ноги, поглядела исподлобья.
– Тебе уже пора, дровосек.
– Так пойдем. Ты нарочно решила сначала помять платье?
На самом деле это не было проблемой. Он даже не стал бы гадать, сколько комплектов одежды хранится у рыжей за тенью, причём одежды самой разной. Кажется, тайник этот у неё необъятный, куда там драконам.