Её (мой) ребенок
Шрифт:
— Мамочка… не ругай нас! Лев хороший! — прижимается к ее предплечью Аленка. — Я тут буду. С тобой.
— Кошкину на МРТ! — раздаётся громкий голос у палаты. — Носилки…
— Котёнок… здесь нельзя… — расстроенно гладит её Марьяна. — Ты не хочешь к Елене?…
— … Михалне… — добавляет Алёнка.
— Ах, да! — вздыхает Кошкина. — Михайловне…
— Я с тобой хочу, — начинает всхлипывать Алёнка. — Пожа-а-алуйста!
Марьяна расстроенно гладит её.
— Алёнка, в больнице нельзя, — подставляю ей сапожки. — Но мы завтра утром приедем опять. А сегодня… сегодня… Вот! — вдруг озаряет меня. — У меня друг есть, Гаврюха, смотри… — включаю ей видео. — Он очень тоскует, и отказывается есть. Он мне подсказал, что его должна покормить обязательно девочка. Давай, покормим…
Хихикая Аленка смотрит видео с сурикатом.
— Ну, я прошу тебя!! — беззвучно шепчу я Кошкиной.
Её глаза блестят от слёз.
— Тавегил ей дай… — едва заметно шмыгает она носом. — И грибы не давай.
Киваю.
В палату заходят два санитара с носилками.
— Её надо искупать… — дрожит голос Кошкиной.
— Искупаем.
— Надо купить бельё.
— Купим.
— И не смей говорить ей!
— Ладно. Спасибо, Ян!!
— За что?
— За доверие…
Отворачивается. Санитары замирают возле кушетки.
— Вам нужно перелечь. Помочь?
— Котеночек! — обнимает Аленку Марьяна. — Слушайся Елену Михайловну! Не шали!
Все еще раздражаясь от присутствия Лившица, не раздумывая подхватываю Марьяну на руки.
— Лев! — шипит она шокированно.
— Что?
Прижимаю к себе крепче. Меня так подкидывает от близости наших тел, что не чувствую веса. Сердцебиение шкалит. Распахнутые глаза Кошкиной не моргают. Её губы очень близко… Чуть наклониться и можно поцеловать. Но я не целую. Аккуратно перекладываю её на носилки.
— Телефон! — вскрикивает она. — Твой номер…
— Диктуй свой… — иду рядом с носилками. — Я наберу.
Она, хмурясь, вспоминает цифры. Диктует.
— Восемьдесят пять… — произносит последние, — или, стой!.. Пятьдесят восемь… я не помню! — беспомощно.
— На оба позвоню! Ты, главное, выздоравливай… — сжимаю ее кисть и отпускаю.
Возвращаюсь в палату. Алёнка, горестно вздыхая, поднимает на меня глаза.
— Завтра приедем сюда, обещаю!
Аленка натягивается сапоги и шапку.
— Чешется… — трет щеку.
— Сейчас полечим. И конфету сюда давай!
— Какую?
— Такую! Которую тебе майор дал, когда мы уходили.
— Съела… — вздыхает.
Цокаю языком, осуждающе качаю головой.
— Айдаров, кажется? — с холодным пренебрежением смотрит на меня Лившиц.
— Не кажется.
— Я вижу, что ты делаешь. Это банально. Но, как оказалось, эффективно.
— Короче. Чего хотел?
— Завтра вечером я заберу Марьяну и ее дочь. Так что особенно в роль не вживайся. Нет смысла.
— У её дочери есть имя. Ты его забыл?
— Это сути не меняет. Умерь свои инициативы. Они никому не нужны.
— Свой совет себе посоветуй.
— А маму заберём мы! — выстреливает дерзко Алёнка.
— Усек? — хмыкаю я, протягиваю ей «пять».
Довольная шлепает мне по руке. Подхватываю ее на руки.
— Поехали домой, детка.
Второе свидание… Покусались, но не подрались. Всё в традиции Кошкиной!
Глава 13. Тяжелые отцовские будни
Отстегнув Алёнку от детского кресла, которое мы выбрали вместе с ней, поднимаю ее на руки. Забираю пакет с вещами и продуктами. Предусмотрительно напоминаю по шапку, куклу, варежки…
— Ты здесь живёшь? — оглядывает малышка дом.
— Да.
В окошке первого этажа — конопатая Мила. Скучая, смотрит во двор.
— Девочка! — вскрикивает Алёнка.
— Это хорошая девочка. Будете дружить… Помаши ей.
Алёнка смущённо взмахивает рукой. Мила в ответ кладёт ладонь на стекло.
— Как ее зовут?
— Милана.
Алёнка машет Миле своей большой вязанной куклой.
— У меня кукла!! — кричит она.
Поднимаемся по лестнице.
— Кто здесь живет?
— На первом этаже живет Мила с родителями. А квартира напротив пока пустая.
Идём выше.
— А здесь?
— Вот здесь — большой Медведь со своей Машенькой, помнишь его?
— Да!! — радостно.
— А это наша квартира, — спуская на ноги, открываю дверь. — Прошу, царица моя!
Замерев, Аленка прислушивается к цоканью коготков по ламинату. Гаврюха вылетает к нам в прихожую, но, заметив нового персонажа, опасливо застывает. Хлопая в ладоши Алёнка начинает пищать от восторга. Испугавшись сурикат сигает обратно за угол и смывается в сторону кухни.
— Куда?! — бежит она следом за ним.
Бросаю сумки и ускоряюсь следом. Загнав животное в угол, тянется к нему.
— Иди сюда!.. Ну! Мы червяков тебе принесли! Какой хороший… — умиляясь.
Быстро подхватываю ее, отрывая от пола.
— Алёнка, так нельзя! Ты его напугала, он укусит. Давай, разденемся и подождём, пока Гавр к тебе привыкнет.
Закинув все Алёнкины вещи в стиральную машинку, включаю воду, чтобы набрать ванну. В новой футболке и шортах, Аленка, забравшись с ногами на стул, следит за тем, как Гавр, с опаской оглядываясь на неё, поедает протеиновые палочки в виде червяков. Наклоняется, поднимая попку вверх и снова тянет к нему пальцы..
— Алёнка! Упадешь! — возвращаю ее в исходное состояние.
Взглянув на часы, присвистываю.
— Оо… подружка! Это мы с тобой обед пропустили. Что будем готовить — пельмени или омлет.
Недовольно морщит нос.
— Я не хочу есть! Я ела…
— Что ты ела?
— Шоколадку ела.
— Это не еда! — на автомате повторяю я мамину фразу из своего детства.
— А я наелась! Не буду! — упрямо.
— Пару ложек омлета… — взбивают яйца.
— Не хочу…
— Ты любишь с томатами и луком?