Её звали Делия (ещё одна отходная жанру ужасов)

Иволгинский Виталий

Тучный и неуклюжий мужчина трусливо прислонился спиной к стеллажу с консервами, стоящему у него за спиной. Консервные банки грохнулись на бетонный пол магазина, и вор чуть было не поскользнулся на банке с консервированными ананасами.

— Что вам от меня нужно? — теряя самообладание, воскликнул мужчина в плаще, балансируя на одной ноге.

Вместо ответа Гэлбрайт вытащил из-за пазухи свое полицейское удостоверение и невольно улыбнулся, когда увидел, как вытянулось лицо толстяка, который сумел-таки сохранить равновесие посреди разбросанных консервов. Поняв,

с кем ему пришлось иметь дело, толстяк наконец-то достал из кармана эту злополучную горсть жареного арахиса и уже собрался было уходить, но властный окрик инспектора «Стоять!» заставил его застыть на месте.

— Ваше имя? Адрес? Место работы? — на автомате Гэлбрайт произнес обычную для таких случаев скороговорку.

— Ирлес... Меня зовут Ирлес Нахт, — словно провинившийся школьник, начал отчитываться этот жалкий человек.

— В огороде бузина, а в Ванкувере граф, — язвительно процитировал инспектор какую-то пословицу.

Гэлбрайту было трудно сдержать свой взрыв веселья — на этого магазинного воришку невозможно было смотреть без смеха. Когда Ирлес уже объявил свое место работы, Гэлбрайт вдруг услышал свое имя и обернулся — в дверях магазина стоял мужчина, который выглядел лет на пять моложе самого инспектора.

— Что, Гэлбрайт, карманника подцепил? — жизнерадостно сказал этот парень, подходя к ним.

— Как видишь, приятель, — ответил Гэлбрайт, стараясь не расслабляться на глазах у Ирлеса.

— Эй ты, старикашка! — молодой человек повернулся к вору. — Тебе так трудно законно приобрести эти несчастные орешки?

Гэлбрайт попытался сдержать своего экспрессивного друга, но тот уже подошел вплотную к трясущемуся от страха толстяку и схватил его за воротник.

— Слушай меня, дурачьё, — злобно прошипел он прямо в лицо магазинному вору, — воровство — это грех! Разве тебя не учили этому в детстве?

В ответ Ирлес издал едва слышный хрип, и молодой человек ещё сильнее сжал его шею.

— Ты плохой ученик! — продолжил он. — Если ты не усвоишь мой урок, я тебе моргалы выколю!

Сказав это, друг Гэлбрайта выставил вперед мизинец и указательный палец правой руки. При виде этого жеста глаза толстяка едва не вылезли из орбит.

— Остановись, ты же полицейский! — крикнул Гэлбрайт, всерьез испугавшись за судьбу вора.

— Как хочешь, — с явным раздражением сказал молодой человек.

Он отпустил Ирлеса Нахта, который не преминул воспользоваться возможностью покинуть магазин от греха подальше. Глядя вслед удаляющемуся человеку в плаще, Гэлбрайт положил руку на плечо своего друга.

— Бог с ним, Фаркрафт. Конечно, я не позволил ему совершить кражу, но и сажать его в тюрьму тоже не собирался.

— Как бы я хотел дать ему пинка на прощание, чтобы он, сарделька варёная, усвоил наконец что воровать нехорошо...

В спокойном голосе этого человека чувствовалась внутренняя сила. «Как у тигра, повелителя джунглей», — невольно подумал инспектор.

—

Ты действительно этого хочешь? — Гэлбрайт сделал вид, что принял эти слова за чистую монету.

— Я пошутил, — сразу расслабился Фаркрафт.

Выходя из прохладного помещения продуктового магазина, Гэлбрайт не смог удержаться от взгляда на продавца. У парня за кассовым аппаратом было выражение лица, чем-то похожее на то, которое бывает у зрителя в кинотеатре, когда на экране происходит что-то остросюжетное. Очевидно, он никогда раньше не был свидетелем того, как магазинный вор получает по заслугам...

— Взгляни на это! — вдруг услышал Гэлбрайт голос своего друга

Фаркрафт вытащил из кармана газету и протянул её инспектору, который немедленно взял ее в руки.

— Зачем ты мне показываешь... — Гэлбрайт вопросительно посмотрел на него.

— ...самые свежие новости! — перебил его Фаркрафт. — Не моргай глазами, прочти что, и все будет ясно.

Гэлбрайт бегло просмотрел текст. Представленная с характерным журналистским пафосом история об аварии, после которой тяжелораненая жертва была доставлена в больницу, не произвела на мужчину никакого впечатления.

— Кто-то разбил свою машину, что такого необычного? — спросил инспектор, поднимая слегка разочарованные глаза на своего друга.

— А ты только взгляни на его фамилию, — Фаркрафт ткнул пальцем в газету

Гэлбрайт прочитал газетную статью чуть внимательнее. Жертвой этой аварии оказался аптекарь, фамилия которого всего на две буквы отличалась от названия некоего английского города...

— Да какая мне разница? Я никогда не встречал этого человека, — резковато воскликнул инспектор.

— Но я-то его знаю, — улыбнулся его собеседник, — не по-дружески, конечно, но по долгу службы. Ты помнишь как два года назад я ездил за город, чтобы задержать одного инфантильного чудака?

— Хм... Я кое-что припоминаю, — задумчиво произнес Гэлбрайт, — ты тогда сказал мне, что дело было довольно грязным.

— А каким еще может быть дело, в котором замешан маленький ребёнок? — холодно изрёк Фаркрафт.

И Гэлбрайт вспомнил. Да, был случай, как в их полицейское управление поступила жалоба из пригорода о том, что сосед некоего фармацевта подозревается в домогательствах к его несовершеннолетней дочери. Они тогда послали туда фургон с пятью полицейскими и назначили на это дело инспектора Фаркрафта, с которым у Гэлбрайта сейчас как раз был этот разговор...

— Ну да, ублюдка задержали, и что с того? — Гэлбрайт все ещё не мог понять, чем так возбуждён его друг.

— Мне просто кажется странным, — начал Фаркрафт, — что через некоторое время после этого случая с отцом этой девочки произошел несчастный случай.

— Ах, опять эти твои заскоки на мистике, — вздохнул Гэлбрайт, — помнится, ты болтал что-то о каком-то духе...

— Дух Возмездия, да, — кивнул Фаркрафт, — но я думаю, тебе следует навестить этого джентльмена.