Эффект Грэхема
Шрифт:
— Бизнес.
Я хихикаю.
— Как прошло Рождество с твоими родителями?
— Хорошо. А как насчет тебя? Ты провел это время с Грэхемами, да?
Я вздыхаю.
— Помнишь, как Гаррет Грэхем ненавидел меня за опоздание на тренировку? Что ж, теперь у него есть еще более серьезная причина. Чувак меня терпеть не может.
— Я уверен, что ты преувеличиваешь.
— Поверь мне, это не так.
Я замечаю, что он смотрит на меня поверх края своей кружки.
— Что?
— Ты выглядишь счастливым, — говорит Оуэн. — Не могу поверить,
— Ад замерз, верно?
— Я думаю... да.
Ухмыляясь, я ставлю свою кружку на стеклянный столик.
— Итак, какой у тебя график предстоящих игр?
— У нас много выездных игр. — Он проводит рукой по своим растрепанным каштановым волосам. — У нас изнурительный график. Находиться в дороге очень утомительно.
— Тебе это нравится.
— Нравится. — Он делает паузу. — Тебе тоже понравится.
— Ага, если Даллас не передумает на счет меня.
— Они не передумают. — Он делает еще глоток. — У нас пара матчей против Брюинз в следующем месяце. Тебе стоит прийти на один из них. Посмотришь игру в ложе, а после поужинаешь со мной и командой.
— Звучит заманчиво.
— Приводи свою девушку. — Он подмигивает.
— Тебе действительно нравится произносить это слово.
— Да, потому что это ты, и ты не заводишь девушек. Я буду повторять это вечно, просто потому, что знаю, что тебе от этого неловко.
Говоря о неловкости, я внезапно вспоминаю, что сказала Джиджи прошлой ночью. О том, что я не могу брать на себя ответственность за действия других людей.
Я долго колеблюсь, наблюдая, как Оуэн потягивает кофе и листает что-то в телефоне. Обычно я бы никогда это не обсуждал. Никогда не думал поднимать эту тему. Но, может быть, мое “обычно” больше не подходит. Может быть, пришло время изменить то, как я справляюсь с дерьмом.
— Ты винишь меня?
Он в замешательстве поднимает голову.
— За что?
— За маму. — Я несколько секунд смотрю на свои руки, затем заставляю себя встретиться с ним взглядом. — Ты видишь его, когда смотришь на меня?
Он отшатывается.
— Блядь, нет.
Я даже не могу описать облегчение, которое охватывает меня.
— Ты ничего ей не сделал, — тихо говорит Оуэн.
— Но я и не спас ее.
— Тебе было шесть. Поверь мне, если бы там был я, я бы тоже ничего особенного не сделал. — От сожаления на его лбу появляется морщинка. — Это я должен извиняться. Я ничего не мог сделать для тебя после того, как это случилось. Я умолял своего отца позволить тебе жить с нами, но он и слышать об этом не хотел.
— Я знаю. Это не твоя вина. Я знаю, какой он.
— Да, но я все равно переживал. Я всегда буду сожалеть об этом, о том, что у меня была семья, в то время как тебя кидали по разным приемным семьям. Мой отец — придурок, но это ничто по сравнению с тем, что выпало тебе.
— Все было не так уж плохо, — уверяю я его. — Я научился играть в хоккей, не так ли?
— Верно.
Между нами воцаряется короткое молчание, исполненное сожаления.
— Не могу поверить,
— Я тоже. — Тон Оуэна мрачен.
Мы переписывались об этом некоторое время назад, после того как я наконец перезвонил Питеру Грину. Как и меня, Оуэна попросили выступить на слушании, и он тоже не горит желанием.
— И нет, Райдер. Просто чтобы еще раз ответить на этот вопрос. Когда я смотрю на тебя, я вижу не его — я вижу тебя. Ты мой младший брат. Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю.
Некоторое время мы сидим в тишине, допивая остатки кофе, когда солнце начинает подниматься над горизонтом Манхэттена.
— Тебе стоит приготовиться, — в конце концов говорит Оуэн, оглядываясь на меня и ухмыляясь.
— К чему?
— Ты женишься на этой девушке.
ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ
ДЖИДЖИ
Мы были лучшими друзьями
В конце января я ужинаю с родителями после того, как команда сыграла с университетом Бостона. Обычно после игры мы все должны быть в автобусе команды, но я получила специальное разрешение остаться от Эдли. Клянусь, любую просьбу, связанную с моим отцом, Эдли выполнит, не моргнув глазом. Он просто махнул рукой и сказал:
— Увидимся завтра. — Завтра домашняя игра против Провиденса, и я с нетерпением жду ее. Мы не встречались с Бетани Кларк и этими девушками с момента нашего товарищеского матча осенью. Это определенно будет соревнование.
Уайатт вернулся в Нэшвилл, так что в доме стало немного тише. Мы с родителями заказываем китайскую еду на вынос и едим за кухонной стойкой, пока я слежу за новостями в социальных сетях, где публикуются обновления в режиме реального времени об игре мужской команды против ЮКонн.
— Уф, — говорю я, раздраженно косясь на свой телефон, — Почему это не транслируют? — Это и правда очень важная игра для турнирной таблицы, поскольку ЮКонн лидирует в своей конференции всего на одну игру. У Брайара все еще есть отличный шанс обойти их.
— ЮКонн солидно играют в этом году, — замечает папа. — У Коннелли они как ключ к победе в “Замороженной четверке”. Не говори Дженсену.
— Ты думаешь, у Брайара нет шансов?
— Нет, у них правда есть хороший шанс, — смягчается он. — Я впечатлен тем, как они смогли переиграть сезон в свою пользу.
— Шокирует, что Райдер и Кейс все еще так хорошо играют вместе, несмотря на полный бойкот со стороны Кейса.
Папа приподнимает бровь.
— Кейс не разговаривал с ним больше месяца, — признаю я. — С тех пор, как мы с Райдером предали огласке наши отношения. Кейс недоволен. Он провел большую часть прошлого года, пытаясь вернуть меня, но теперь он наконец понимает, что этого не произойдет.
— И тебя это устраивает? — Осторожно спрашивает папа.
— Что ты имеешь в виду?
— Этот выбор, который ты сделала.