Эфиопские хроники XVI-XVII веков
Шрифт:
Но он не предался покою в том месте, а вскоре же отправился туда, где находилась царица Малак Могаса. А она лежала тогда на одре болезни, близкая к смерти. Местом же пребывания ее была земля Такара. И, прибыв, приветствовал он ее приветствием любовным, как сын приветствует свою мать. И когда увидела она, как приветствует он ее, преисполнилась великой радости и веселия и благословила его благословением грудей и чрева, как подобает благословлять детей, и молвила ему слово увещевания, сказав: “Будь милосерд и хорош для всех” [422] . И, получив благословение ее, он возвратился и вошел в стан свой. И вступление его в этот дворец было на 45-й год после того, как на том самом месте победил царь Адмас Сагад абетохуна Тазкара Денгеля, сына абетохуна Иакова, брата его отца, абетохуна Василида [423] , за то, что тот был поставлен царем по совету азмача Исаака, и шума Кефло, и абетохуна Иоанна, сына вейзаро Романа Верк, и прочих многих князей, ибо бывал царь Адмас Сагад благодушен и гневен без повода. И из-за такого его поведения воцарили вместо него сына его брата [424] . Он же в сражении победил и убил многих воинов ратных, и шум Кефло тогда погиб, и неизвестно, кто убил его, и труп его не найден, известно лишь, что он умер [425] . И, одержав победу, царь Адмас Сагад связал абетохуна Тазкара Денгеля и отослал его в землю Бора, и там убили его в заключении злые люди, родственники жены царя Адмас Сагада, по его приказу. А когда узнал царь Адмас Сагад, что сбросили в пропасть сына его брата, не покарал убийц, но смолчал. И князья Эфиопии, услышав об этом, стали порицать его и роптать и говорили между собой: “Смерть более законна была бы в день битвы, когда его захватили в плен; после же того
422
Интересную параллель этому сообщению мы находим и в гораздо более поздней исторической традиции, записанной в “Книге истории”, которая хранится в Национальной библиотеке Аддис-Абебы (рукописный отдел, шифр В-36): “Когда услышал об этом Сисинний, пребывавший тогда у галласов, собрал он всех галласов и выступил против Иакова, чтобы отнять царство. Сразился он, победил его, и бежал Иаков. Пришел он [с войском многочисленным], как звезды небесные и песок морской, и не мог устоять перед ним Иаков. Так воцарился Сисинний силой. Матерь же Иакова, Марьям Сэна, пребывала тогда в столице сына своего в городе Кога. И отправился к ней Сисинний, и послал к ней гонца со словами: „Госпожа моя! Воспитательница моя! Прости мне, ибо сделал я непотребное!“. И, услышав это, послала Марьям Сэна служанку свою, которую знал он прежде, позвать его. Та отправилась и призвала его. Когда пришел он, сказала она ему: „Все, что совершил ты, свершилось по воле божией. Да простит он [тебе]. Но прошу тебя сделать для меня две вещи“. Отвечал он: „Скажи мне, госпожа моя, и я исполню волю твою“. И сказала она ему: „Не отнимай земли и имущества у людей, которые последовали за сыном моим, Иаковом. А когда умру я, то похорони меня в Махдара Марьям, ибо много потрудилась я для него. После этого да будет это царство для тебя и да укрепится оно за детьми детей твоих“. И, так сказав, благословила она его. После этого возвратил он воинам Иакова имение их и имущество. Спустя несколько дней упокоилась Марьям Сэна. И похоронил ее царь в Махдара Марьям” (ф. 154—156) (С микрофильмом этой рукописи я смог ознакомиться благодаря любезности В. М. Платонова. — С. Ч.). Этот поздний источник при отдельных неточностях (так, Иаков был сыном Сарца Денгёля не от царицы Марьям Сэна, а от наложницы Хараго, а сама Марьям Сэна жила тогда не в столице Иакова Кога, а в своем вдовьем уделе в земле Такара) достаточно верно излагает происходившие события. Сисинний, не будучи прямым потомком Сарца Денгёля, нуждался в какой-то форме санкционирования своих притязаний на престол хотя бы со стороны царской вдовы, так как подобная санкция, это “благословение грудей и чрева”, должна была несколько сгладить то обстоятельство, что воцарился он действительно “силою”, убив при этом сына Сарца Денгёля.
423
Об этом событии подробно повествует “История царя Мины”: “После непродолжительной остановки он поднялся с зимних квартир и обратил лицо свое к земле Варвар. Там оставался Исаак под предлогом болезни, а Кефло, „потому что устроил брак моей дочери“ — так говоря; вся же причина того, что они остались, заключалась в том, что они хотели воцарить племянника царя, Тазкаро; они зимовали, утвердившись в этом изменническом намерении, со свитой всех трех. Но не был бог заодно с ними, и они „помыслиша советы, их же не возмогут составити“ (Пс. 20, 12)” [14, с. 183].
424
Весьма любопытно это критическое отношение к царю Мине, которое проглядывает в словах дееписателя Сисинния. То, что этот царь не был популярен в феодальной среде, видно даже из его официальной “Истории”, в которой описаны и попытка покушения на его жизнь, и многочисленные мятежи против его власти. Мина действительно желал править самодержавно, на что у него недоставало ни сил, ни политического такта. В эфиопской историографии эта былая непопулярность Мины выразилась в крайне тенденциозной и резко отрицательной оценке этого царя. В многочисленных списках “Книги истории” — этого своеобразного эфиопского хронографа — сохранились многочисленные (и несправедливые) обвинения в его адрес, начиная с обвинений в сыновьей непочтительности и кончая обвинениями в принятии католичества и экзекуциях эфиопских священников. Об этом можно было бы и не упоминать, если бы эта старая тенденциозность не была унаследована и нынешней эфиопской исторической традицией, вплоть до школьных дореволюционных учебников истории, по которым до сих пор эфиопская молодежь знакомится с прошлым своей страны [20, с. 212—214].
425
Об этом же сообщает и “История царя Мины”: “Когда они сразились, победил царь, уповающий на бога. И пало много из войска похитителя царства: Иоанн, сын везаро Ромна Верк, и Кефло ушли вместе. Когда настигли их преследовавшие, сойдя с коней, они уклонились от дороги и скрылись под небольшим пнем; в сердце Кефло влился дух трепета, подобно Каину, и он сказал: "Если вас захватят, то не обидят, а если меня захватят, то рассекут тело мое на суставы". Так сказав, он отделился от них и пошел один. Неизвестно, куда он пошел, упал ли в пропасть, или убил его кто-либо из преданных царю, — господь знает” [14, с. 184—185].
Глава 32
А то, что было после упокоения царя Малак Сагада и до становления царя Сэлтан Сагада, все события и все деяния, совершенные им от тех дней и доныне, написаны нами в этой истории по мере знаний наших. Но вернемся к повествованию, которое оставили мы, чтобы рассказать историю государя Адмас Сагада и абетохуна Тазкаро.
И после того как царь Сэлтан Сагад остановился и расположился в этом стане царя Малак Сагада, называемом Губаэ, он поднялся в четверг, в день, известный тем, что дал тогда господь наш Иисус Христос новый завет и предложил ученикам своим плоть свою святую и кровь пречестную для прощения грехов, каковую те приняли от него с верою, и вошел [царь Сэлтан Сагад] в стан царя Иакова, называемый Кога, и на один день разместился во дворце его. И наутро в пятницу, в день распятия господа нашего и спасителя Иисуса Христа, вошел в церковь и созвал с настоятелем аввой Авраамом, главой священников и отцов монахов, иереев и знатоков Писания. И раскрыл он уста пред ковчегом завета господа нашего Иисуса Христа и исповедался во всех грехах своих, которые сотворил с юности. И наложили они на него эпитимию, подобающую исповедующимся, что научил их святой дух и вразумил их. Он же принял ее в смирении и покорности.
А наутро в день первой субботы, накануне пасхи, отправился он к царице Малак Могаса навестить ее по заповеди евангельской, ибо усугубились ее болезнь тяжкая и страдания жестокие. И, придя к ней, утешил ее и сказал: “Дай Тебе бог исцеления и здоровья”. А она ответила ему слабым голосом и сказала: “Аминь”. И потом вернулся он в чертог царский и провел там ночь. А наутро был праздник воскресения господа нашего Иисуса Христа [426] . И он устроил празднество великое и порадовал священников и монахов яствами, питием, а кому полагалось — подарками. А царице послал тучного быка, потребного ей для праздника, и она благословила его, как подобает, несмотря на свою болезнь тяжкую. А понедельник первой пасхальной недели провел он в радости с присными своими, одаряя каждого всем необходимым. И в ночь с вечера этого дня на утро вторника упокоилась царица Малак Могаса от тягот сего мира. И когда царь Сэлтан Сагад узнал об успении ее, пошел с войском своим, чтобы оплакать ее, как любящий сын оплакивает мать. И после того как оплакал ее, приказал нести тело ее и принести в церковь, ею построенную, Махадара Эгзиэтна Марьям, как завещала она при жизни, и сопровождал ее с честью. И после того как проводил ее, он вернулся в царский чертог в скорби и печали из-за смерти ее.
426
Пасха была 15 апреля 1607 г.
А далее процветало царствование царя царей, и расширилась власть его; и подчинились все, на кого простиралась его власть, так что назначал он и низлагал всех князей областей своего царства и наказывал безумных и надменных, а смиренных и кротких радовал. И тогда пришел к нему дедж-азмач Кефла Вахид, маконен Тигрэ и нэгуса-бахр [427] , подчиниться его величию и господству, приведя прекрасных коней и принеся лучшие одежды — дары, достойные славы его царствования. И так же [поступили] все наместники, ему подчиненные, от границ дега в Тигрэ до пределов Хамасена и коллы [428] ; и царь Сеннара тоже послал ему в подарок прекрасных коней. А еще до того царь Адаля, подчинившись и покорившись величию царя, послал ему в подарок одежды дорогие и лучшие и много пуль, необходимых для войны, [и посылал дары] дважды: один раз через своего дружинника, а другой раз через Сутафе Крестоса, сына Атари Гошо, который был послан к нему.
427
Нэгуса-бахр —
428
Колла — эфиопское название низменных областей с жарким тропическим климатом.
И возрадовались все любящие его и родственники его, что воцарился он. И особенно сильно возрадовалась государыня Амата Крестос, дочь каца Шэме Гудамо, которая испытала много горя и печали сугубой, причиненных ей царем Иаковом: она познала и заточение, и отъятие имущества, и преследование беззаконное, ибо была ему сестрой по плоти [429] . Ведь по закону не должны судить ни сына за преступление отца его, ни отца за ошибку сына. И не сжалился он над ней, видя, что она женщина, слабая естеством, но заподозрил, что посылала она к брату и смущала его людей.
429
Амата Крестос, дочь каца Шэме Гудамо, была двоюродной сестрой Сисинния так как Гудамо был братом вейзаро Хамальмаль Верк, матери Сисинния. Б. А. Тураев писал про отношения Амата Крестос к Сисиннию, говоря что она “была к нему привязана, пользовалась при дворе влиянием. Чтобы угодить царю, она даже приняла унию, но иезуиты были уверены, что в душе она осталась верна родной церкви; они говорят, что у нее находили поддержку монофизитские монахи” [9, с. 275].
И настоятель обители авва Авраам с братией своей и все чада отца Такла Хайманота возрадовались очень и возвеселились сугубо из-за того, что оделил он их имуществом необходимым и потому что дал венец царский, то бишь корону, обители этой, Дабра Либаносу, матери монастырей, месту упокоения отца Такла Хайманота, ибо сугубо любил ее во глубине сердца, И по великой любви повелел он изобразить лик [Такла Хайманота] на знамени своем, чтобы был он ему в помощь во время битвы, ибо свершил задуманное и обрел то, к чему стремился, не отчаялся в надежде своей, уповая на молитву праведную, гордость церквей и свет мира, свидетельство коему вся вселенная. И еще да не отлучится от него сила помощи его во веки веков. Аминь.
А после того как царь Сэлтан Сагад вошел в землю Кога, примерно через месяц услышал царь о За-Селласе, что готовит он смуту, и схватил его и связал. Историю же злодеяний За-Селласе мы поведаем позже в своем месте.
Глава 33
И после того как перезимовал царь царей Сэлтан Сагад в земле Кога, где была столица во времена царя Иакова, во дни конца зимы (когда одержал он победу и получил царство и возвеличилась слава его, как слава отцов его, прежних царей), поднялся он, и пошел, и поднялся в вайна-дегу, и провел там субботу. Было это в месяце хедаре, и справил он праздник святого Михаила [430] . И после этого поднялся и спустился в Дамбию, и прибыл в землю Цада. И когда он был там, привели к нему двух братьев заблудших, детей Тэгазани Хараго Матако и Кефла Марьяма, которые сотворили по своей воле и желанию дело суетное и низкое. Один назывался сыном царя Малак Сагада, а второй намеревался стать визирем, когда воцарится его брат. И они, согласно своим намерениям, разрушили многие селения у предгорий Самена. И вот по суду бога пречестного и всевышнего попали они в руки законного царя. И царь, увидев их, спросил и сказал: “Зачем вы так поступали, обманывали и держали в мыслях недозволенное?”. И они сказали ему: “Виноваты мы и грешны, и творили мы недозволенное”. И тогда приказал царь отправить их к судьям справа и слева [431] . И судьи приговорили их к смерти, как надлежало, и царь приказал казнить их мечом, и казнили их.
430
19 ноября 1607 г.
431
“Судьи справа и слева”, числом 12 человек, составляли верховный суд. Франсишку Алвариш, духовник португальского посольства, пребывавшего в Эфиопии с 1520 по 1527 г., дал описание этого суда. В специальном шатре близ шатра царя было установлено 13 седалищ: 12 предназначенных для судей и центральное для царя. Царь, однако, не показывался в этом шатре, а в случае разбора особо важных дел находился в другом шатре неподалеку, и особые вестники передавали ему весь ход дела. Судьи также не восседали на своих седалищах, которые служили, по словам Алвариша, “только для важности”, а располагались на ковре подле них. Разбирательства дел были обычно весьма продолжительными (хотя в официальных историях царей они передаются очень кратко), и не только истцу и ответчику, но и каждому свидетелю позволялось говорить столько, сколько он пожелает. Несмотря на то, что весь ход суда практически направлялся царем, решения этого суда ни в коей мере не были для царя обязательными. Он мог по собственному произволу ужесточить или смягчить приговор или вовсе помиловать подсудимого [22, с. 333-335].
А затем царь пошел в Халафа, когда услышал, что медлят они с уплатой податей. И, прибыв туда, наказал их малым наказанием: сжег дома и разорил посевы, но сполна не покарал их, ибо они должны были платить ему подати. Но установил он и назначил им закон, и простил оставшихся, а захваченных, мужчин и женщин, увел он и послал в Алама. А потом перешел в Бад по дороге на Сагаба и устроил там стан свой. И, поднявшись из Сагаба, разграбил он долины земли Данкара, и Санкэра, и Цэвава, и Гаджэга до Кисарья, и все долины Сагаба, и долины [области] амбы Гама с дегами ее, [и сделал это] по двум причинам. Первая — потому что приютил колла-шум [432] Евсевий одного человека с амбы Израиля, по имени Закхей, из рода царя Амда Сиона, по совету людей соблазненных и соблазняющих. Вторая — из-за Мельхиседека, презренного раба царя Малак Сагада, который спустился туда и жил с этим израильтянином в доме колла-шума Евсевия, ибо были они сообщниками в деяниях соблазна. (Но история Мельхиседека будет упомянута нами позднее в своем месте, если сподобит нас бог пречестный и всевышний.) И в том причина разорения этих областей; и не осталось от них ничего, ни людей, ни скота.
432
Колла-шум — титул наместника низменных жарких местностеи (колла). Из-за неблагоприятного тропического климата, который с трудом переносил” эфиопы, такая должность не была особенно желанной и считалась весьма незначительной.
И после этого послал Мельхиседек к царю, говоря: “Помилуй меня, ибо я приведу того израильтянина, который со мной”. И царь, услышав, помиловал его, ибо был он милостив к покоряющимся ему. А к противящимся ему был он подобно медведице с медвежатами и львенку алчному, сокрушающему голову, руки и ноги. И когда привели к нему того израильтянина, помиловал он его и сжалился над ним, но приказал отрезать ему оба уха, чтобы наложить на него знак самозванства. И когда он был в земле Бад, пришел Али сын Аджеба [433] с Абд-эль-Кадером, царем Сеннара, по причине волнения, которое поднялось в его стране, со многими всадниками и пешими. И остались они при царе Сэлтан Сагаде, и стал царь Сеннара его дружинником и покорился ему, как раб. И царь облагодетельствовал его всем необходимым, украсил его одеждами шелковыми и золотым обручьем, и не было у него недостатка ни в чем, чего бы он ни пожелал; а еще дал ему землю Чальга.
433
Али сын Аджеба, или Али ибн Аджеб, сын шейха Аджеба, был вассалом мусульманского правителя Сеннара Абд-эль-Кадера II, правившего с 1622 по 1626 г.
И после того как сделал он все это, справил там праздник рождества господа нашего и спасителя Иисуса Христа, ему же слава. И когда услышал царь Сэлтан Сагад, что медлят с выплатой подати люди Вандэге и Лага, разгневался он и повелел разграбить их; и захватили у них много скота, и разорили посевы, и сожгли дома. И весь скот, захваченный у [людей] Лага, дал он царю Сеннара и его присному Али, сыну Аджеба. А потом поднялся он из этого места и пошел в Сарка, и прибыл в место, где было озеро малое, называемое Гадама. И справил там праздник крещения господа нашего и спасителя Иисуса Христа, ему же слава. И, поднявшись оттуда, пошел он по дороге на Целало, и пересек реку Абья, и прибыл в страну Буда, и отпраздновал там субботу. А затем поднялся из того места, где праздновал субботу, и спустился в Жара по дороге в Вандаса, и прибыл в одно селение на берегу реки Сухуа, и отпраздновал там субботу и начало поста. И после начала поста поднялся он из этого места и пошел в одно селение, по имени Шаше, где местность была широкой и просторной, и там устроил свой стан.