Егерь
Шрифт:
Шли, никуда не сворачивая, несколько минут. Все это время сопровождающие нас монстры не выказывали ни малейших признаков беспокойства, просто механически шагали, изредка подталкивая меня в спину. Я то и дело норовил застыть, торгуя лицом — так этот процесс называл старшина в егерской учебке. (Он был интеллигентным человеком, поэтому все матерные словечки заменял приличными синонимами, и слушать его ругань было весьма забавно.) Через раз приходилось бороться с омерзением, но любопытство все-таки побеждало, и я спотыкался, уставившись на очередную колбу с каким-нибудь особо мерзким образцом. В такие моменты шедший сзади монстр совершенно равнодушно награждал меня тычком в спину, и я начинал переставлять ноги. Галя тоже озиралась по сторонам, но не так интенсивно. Мне вообще показалось, что она уже составила определенное мнение об этом занятном месте, и особо не грузилась.
А вот меня начало одолевать беспокойство,
Путь наш завершился в небольшом ответвлении от основного зала, этаком уютном тупичке с относительно низким потолком и стенами, отделанными панелями с орнаментом. Видимо, аналог личных кабинетов в Галиной лаборатории. В этом мнении меня укрепило наличие хитиновых конструкций, приткнувшихся к одной из стен. Они весьма смахивали на обыкновенные письменные столы, понятное дело, с поправкой на местный дизайн. Вдоль противоположной стены тянулся ряд вездесущих колб, на этот раз пустых. Эти емкости по размерам как раз подходили для размещения в них человекообразных образцов, хотя и наши конвоиры-переростки там бы поместились, правда, с трудом.
Монстры отвели нас в самый конец помещения, заставили присесть на хитиновые табуреты. По крайней мере, именно таким образом я идентифицировал зализанные объекты, в общей форме которых угадывался обыкновенный куб. Этакий пуфик из местного мебельного гарнитура, особенно с учетом толстого губчатого покрытия под седалищем. Видимо, таинственные хозяева базы не чурались хотя бы минимального комфорта.
Один из сопровождающих отошел к ближайшему индивидуальному рабочему месту, трансформировал правую конечность, избавившись от двойных клинков, и начал довольно ловко тыкать толстым пальцем в матово-черную поверхность — скорее всего, элементарный тачпад. Выраставшая из столешницы наподобие трюмо плоскость диагональю где-то с метр протаяла вглубь, превратившись в банальный монитор, даже без стереоэффекта. По экрану забегали строки непонятных знаков, в которых монстр прекрасно ориентировался.
От этого зрелища я немного ошалел. Неужели эта тварь и есть разумное существо, которому принадлежит все это великолепие? Как-то не верилось, я уже свыкся с версией о «боге из машины». Но тот вряд ли стал бы использовать для подобных работ дрона, ему проще напрямую соединиться с терминалом. Или у искина перекрыт доступ к некоторым ресурсам? Вполне может быть. Впрочем, не о том думаю.
Галя, до того прижимавшаяся ко мне, благо табуреты стояли совсем рядом, вдруг вздрогнула. Я инстинктивно обернулся к ней, проследил направление ее взгляда и коротко, но отменно нецензурно высказался. В двух крайних колбах начали протаивать отверстия. Выглядело это именно как таяние или горение куска полиэтилена: сначала в центре образовались небольшие белые пятна, затем маленькие отверстия со скругленными краями. Потом они начали расширяться, довольно медленно и плавно. Секунд за двадцать образовались достаточно обширные проемы, в которые мы бы смогли без труда пролезть.
Трое бездельничающих монстров обступили нас и знаками приказали встать. После секундного колебания я приказ выполнил, не обращая внимания на хлынувший в кровь адреналин. Мозг работал в лихорадочном темпе, выискивая возможный выход, но тщетно. Я видел только возможность продать свою жизнь подороже. Правда, решиться на это не мог, останавливала мысль о Гале. Возможно, быстрая смерть в бою и будет для нас наилучшим вариантом, но, видимо, не настолько я суров, чтобы решить этот вопрос единолично. Пока что нас не убивали, так что шанс выжить имелся. А вот если я начну активные действия…
Из ступора, вызванного конфликтом внутренних программ, меня вывел Галин крик. Я бросил на нее короткий взгляд, засек крабоосьминога, тянувшегося к ней отвратительными щупальцами, и тут передо мной возник такой же монстр. Конструкция твари была далека от рациональной: из плоского туловища на суставчатых ногах вырастал студенистый горб, увенчанный десятком длинных отростков. Откуда взялся монстр, я, к стыду своему, не заметил. Возможно, прямо из пола вырос. Но это уже было не важно. Отбив в сторону щупальце, я вцепился в «уродца» и выпустил полновесный заряд картечи прямо в омерзительную башку. Она разлетелась безобразными ошметками, оторванные щупальца ударили в колбу, пара отлетела на ближайшего растамана-переростка. Передернуть цевье я не успел, вынужденный закрыться ружьем от страшной конечности. Отбив удар, я провел в грудь оказавшегося практически
К сожалению, осуществить это намерение мне не удалось: сзади на шлем обрушился сокрушительный удар. Угасающее сознание услужливо подсказало, что это был монстр-оператор. Видимо, ему надоело наблюдать за избиением коллег, и он вмешался в драку. Весьма удачно, надо сказать, вмешался — дух из меня вышибло качественно. В последнее мгновение перед беспамятством я вдруг отчетливо различил зов Петровича и еще успел с удивлением осознать, что это он пытался до меня докричаться все это время. Потом наступила тьма.
Система HD 44594, планета Находка,
9 сентября 2537 года
Возвращение сознания приятным назвать было трудно. Зверски болела голова, к тому же в ушах свербело. Какой-то отвратительный надоедливый звук мешал сосредоточиться, еще донимал странный дискомфорт в легких. Я усилием воли отогнал свербение и открыл глаза. В первое мгновение стало полегче, однако с обретением миром красок взору моему открывалась такая картина, что лучше бы и не возвращаться из небытия. Я висел в давешней колбе. Вернее, не висел, а застыл в непрочном равновесии, окруженный со всех сторон прозрачным гелем чуть плотнее морской воды. Верхняя часть обмундирования отсутствовала: меня заботливо избавили от шлема и куртки с перчатками, а термобелье было разодрано до пупа и свисало с пояса на манер юбки. Из запястий и локтевых сгибов с внутренней стороны торчали хитиновые трубки. Еще одна такая же вырастала из грудной мышцы прямо напротив сердца. Судя по ощущениям, еще парочка псевдососудов присосалась к вискам. Легкие и все дыхательные пути были наполнены гелем, но, как ни странно, я дышал. Вернее, не совсем так: дыхательных движений производить не требовалось. Видимо, кровь напрямую насыщалась кислородом через те самые хитиновые трубки. Или просто через них циркулировала, проходя через заменители легких где-то за пределами моей прозрачной тюрьмы. В общем и целом умирать прямо сейчас я не собирался.
И все бы ничего, если бы напротив меня в такой же колбе не билась в истерике Галя. Обнаженное по пояс тело изгибалось в конвульсиях, в глазах застыл дикий ужас, из раззявленного рта рвался крик. Вернее, с мучительными спазмами исторгался из легких гель, чтобы сразу же залиться обратно — все же давление жидкости в колбе значительное, по себе чувствую. Движения рефлекторные, мозг явно отключился, не выдержав нагрузки. Этак и до летального исхода не далеко. Что творят, суки! Да как они посмели поднять руку на мою женщину! Что бы там она ни говорила, а это именно так…
Я попытался шевельнуть рукой и особого сопротивления не встретил. Ага, порядок! Какую-то свободу действий мне оставили. Я сжался в позе эмбриона, подтянув под себя нижние конечности, несколькими легкими движениями рук изменил положение тела и выстрелил ногами в прозрачную стенку колбы. Результата добился просто смехотворного. Сапоги с меня не сняли, как и штаны, но даже твердые подошвы не помогли: ступни скользнули по изогнутому прозрачному хитину, и весь импульс от удара обрушился на меня самого. Коварный гель погасил скорость, зато инерция никуда не делась, равно как и закон сохранения энергии, так что я чувствительно влип спиной в колбу, да плюс еще меня чуть не перевернуло вниз головой. Спасибо тесноте емкости, я просто уперся головой в хитин и затормозился. Несколькими конвульсивными рывками восстановил равновесие и приготовился к новой попытке. И тут до меня дошло, что я отчетливо слышу зов Петровича, как будто питомец орет где-то недалеко. Понятно, что это мозг преобразовал мыслеобраз в более удобоваримый вид, но факт оставался фактом: я чувствовал напарника не хуже, чем через коннектор. Впрочем, в данный конкретный момент меня больше волновало состояние Гали, поэтому я мысленно заорал: «Петрович, мне некогда!!!» — и повторно вбил ноги в прозрачную стенку. Сразу же после этого обстановка вокруг резко изменилась.