Эхо катастрофы
Шрифт:
– А если они изменят и место? – Задал резонный вопрос Хиракава.
– Ну, тогда у нас будет очередной аврал, – невозмутимо пожал плечами Кьораку. – Там разберемся. Но дырку эту лучше пока покараулить. И, раз уж они стали приходить по нескольку сразу, дежурить будем по двое. Насчет лейтенантов думайте сами. Мне кажется, пусть бы они лучше занимались делами отрядов в это время, все равно меньше, чем банкаем, эти твари не убиваются. Ну, это ваше дело. Ладно, – Шунсуй словно в каком-то предвкушении потер руки. – Сейчас я вас разобью на пары.
Хаями, ни одного мгновения не сомневающийся, что окажется
– Так, Нишигаки пойдет с Куроцучи.
Капитаны воззрились на командира в недоумении. Всем казалось наиболее логичным, если бы Нишигаки поставили в пару с Каноги, все уже заметили, что эти двое хорошо сошлись. Куроцучи недовольно поморщился, впрочем, ему было почти все равно, лишь бы этот необычный напарник не вздумал с ним спорить. Маюри рассчитывал, что так оно и будет, поскольку привычки спорить за Нишигаки никогда не замечали. Сам Нишигаки и бровью не повел.
Кьораку обвел взглядом собрание и выбрал новых жертв:
– Хицугая с Укитаке.
Хицугая насупился. Капитана тринадцатого отряда он старался избегать. С тех самых пор, как Тоширо попал в десятый отряд, внешне он переменился очень мало, и одним из виновников этого полагал именно Укитаке. Хицугая очень хотел вырасти, стать таким же, как остальные капитаны, но в Обществе душ этот процесс происходит не так просто, как в Мире живых. Души выглядят так, как себя ощущают. Вон, лейтенант одиннадцатого отряда уже вторую сотню лет выглядит малолетней девчонкой, и ее это, похоже, полностью устраивает. Или хоть командир Кьораку: пока рядом с ним находился его старый учитель и наставник Ямамото, выглядел очень молодо, а тут, стоило занять пост главнокомандующего, вот уже и складки у губ появились, и солидность во взгляде, того и гляди, обрастет седой бородищей. Вот и Тоширо. Ну как тут можно ощущать себя взрослым, когда тебе непрерывно всучают конфеты и называют Широ-тян?! Поэтому Хицугае очень не нравилась мысль о совместном дежурстве.
Между тем Кьораку продолжал распределение:
– Зараки пойдет с Сайто.
И снова удивились капитаны. Как можно оставлять наедине этих двоих? Ведь именно Сайто когда-то победил капитана одиннадцатого отряда! И как знать, может, Зараки немедленно воспользуется этой возможностью, чтобы взять реванш! Кьораку хитро усмехнулся. Он-то знал, что Сайто давно приручил Зараки, и что он – почти единственный, кого можно поставить в пару с Кенпачи без риска драки. Отболтается.
– Ну, Унохану-сэмпай мы оставим в покое, как обычно, – продолжал тем временем Кьораку, – так что со мной пойдет Шихоинь.
– Только не думай, что я позволю тебе за мной ухаживать, – ухмыльнулась Йоруичи.
– Ай, ну зачем же так сразу? – Притворно расстроился Кьораку. И тут же продолжил: – Так, следующей парой будут Хиракава и Хаями.
Оба обернулись к командиру в крайнем недоумении. Хаями даже рот раскрыл, намереваясь что-то сказать, но тут же его захлопнул. И дело было даже не в том, что его, руконгайца, подсунули в пару к этому снобу, до сих пор косо глядящему на простолюдинов, сколько в том, что последней парой оставались…
– Ну, и последние, – деловито закончил Шунсуй, – Кучики и Каноги.
И снова все капитаны вытаращились на Кьораку в изумлении, включая и только что
– Ну, вот и все, – удовлетворенно закончил Кьораку. – Теперь Куроцучи и Нишигаки – давайте сразу туда. А вечером – Укитаке с Хицугаей.
Когда командир распустил капитанов, к нему подошел Укитаке. Вид у него был крайне озабоченный.
– Ты думаешь, что делаешь? – Напустился он на друга.
– А что такое? – Невинно поинтересовался Шунсуй. – Тебя не устраивает твой напарник?
– Ты прекрасно знаешь, о чем я! Как можно было поставить Бьякую вместе с Мичико? Они не станут работать вместе!
– Станут, – отмахнулся Кьораку. – Еще как станут. Ни тот, ни другой не смогут оспорить приказ. Одно удовольствие иметь дело с такими дисциплинированными ребятами! Так что они пойдут вместе и станут там вместе сидеть. Я их нарочно поставил в пару. Вдруг да подружатся еще. В бою всякое бывает.
– А ты не боишься, что они прямо там подерутся?
– Не подерутся. Они же на задании!
***
Кучики и Каноги явились на поляну по отдельности, но точно в срок. Сменили отдежуривших здесь ночь Хаями и Хиракаву, причем Бьякуя обменялся с ними несколькими словами, а Мичико, высокомерно вздернув носик, стояла поодаль.
– Все мирно? – Спросил Кучики у Хаями, при этом так на него взглянул, что тому сразу стало ясно, что вопрос относится отнюдь не к пустым. Несмотря на заключенное некогда перемирие между капитанами, Хиракава имел обыкновение порой отпускать необдуманно резкие замечания в адрес руконгайцев, а Хаями не Сайто, может и обидеться.
– Да, все прошло тихо, – ответил Наото. Они с Хиракавой действительно мирно проговорили всю ночь, и к утру Хаями заподозрил, что Кьораку его нарочно подсунул капитану пятого отряда в качестве насквозь положительного примера руконгайца. Для воспитания терпимости.
Потом дежурные ушли отдыхать, а их сменщики еще некоторое время топтались на поляне. Бьякуе очень хотелось выглядеть достойно перед этой выскочкой. Не проявлять никаких слабостей, казаться каменным изваянием. Но потом он представил, что встанет, как столб, и будет так весь день торчать посреди поля… Словом, подумав, он устроился под деревом на месте, уже нагретом Хаями.
Так и сидели в молчании. Рядом с Кучики маялся, зевая, Абарай: хотя бы один банкай от шестого отряд должен был присутствовать. Каноги умостилась поодаль. Время тянулось томительно. Единственная тема, на которую Мичико могла бы завести с Кучики разговор, была о чести капитана. Но Бьякуя, послушавший Сайто, помирившийся с Хаями и приобретший, таким образом, немного большую уверенность, уже дал ей однажды достойный отпор, и теперь Каноги не решалась повторно идти на приступ. Хотя она по-прежнему считала, что капитан без меча роняет достоинство всего Готэй-13, над аргументами ей теперь еще нужно было подумать. Бьякуя тоже томился. Если бы они с Ренджи были одни, можно было бы хоть тренировку затеять, небольшую, вполсилы (на дежурстве, все-таки), но все же можно было заняться делом. Но он никак не мог допустить, чтобы Каноги видела, как лейтенант швыряет его на землю. Приходилось сидеть без всякого толку.