Эхо Великой Песни
Шрифт:
Подвижник-маршал Раэль не часто испытывал удивление.
За восемьсот лет с ним произошло все, что только может произойти с человеком, и он, как многие из старших подвижников, жил в круге знакомых, постоянно повторяющихся событий. Он изведал дружбу и измену, любовь и ненависть, а также все то туманное и расплывчатое, что пролегает между этими понятиями. За восемь столетий он повидал, как друзья становятся врагами, любимые начинают делать человеку зло, а закоренелые враги превращаются в побратимов. В жизни для него почти не осталось новизны, поэтому все, что его удивляло,
Стоя на стене над восточными воротами Эгару, он обозревал плодородные земли по обе стороны от реки Луан. Не старше тридцати на вид, как все аватары, с коротко подстриженными синими волосами, он был одет в камзол-тунику из плотного белого шелка с золотой вышивкой на высоком воротнике и манжетах. Панталоны из тончайшей кожи и почти столь же тонкие, выше колен, сапоги облегали его длинные ноги. Ни оружия, ни украшений Раэль не носил. На его пальцах отсутствовали кольца, и золотой обруч не блестел на лбу.
Солнце светило ярко, пригревало сильно, и Раэль с благодарностью принял холодный напиток, поданный адъютантом Катионом. Катиону не было еще и семидесяти — он принадлежал к тем немногим аватарам, которые родились уже после крушения мира. Как все молодые, он следовал заведенной Вируком моде и красил в синее только виски. Он входил в число потомков Раэля, будучи правнуком его третьего правнука, и Раэль любил этого юношу.
— Что нам известно о планах Джудона? — спросил маршал.
— Вожди всех племен приглашены на сход для обсуждения территориальных вопросов, — ответил Катион. — Грязевики отказались прибыть, но все остальные согласились. Собрание состоится через пять дней в Рен-эль-гане, где, как верят туземцы, находился некогда Колодезь Жизни. Это место у них считается священным, и сходы всегда происходят там.
— Какой причиной эрек-йип-згонады объяснили свой отказ?
— Царь сказал, что день, назначенный для собрания, совпадает с их религиозным праздником.
— Просто его не попросили вести собрание, — улыбнулся Раэль.
— Верно. Джудон Партакийский действует единолично.
— Что нам известно об этом человеке? — Раэль уже знал ответ, но хотел проверить, сколько внимания уделил молодой аватар грядущему кризису.
— Он был вождем партаков семнадцать лет, став им после смерти своего отца. У него больше двенадцати тысяч воинов, а все племя насчитывает около сорока тысяч человек. Партаки кочевники и делятся на множество мелких кланов — всего около трехсот.
— Я спрашивал о человеке, Катион. Расскажи мне о нем.
— Он суровый правитель и утверждает, что происходит от пророка, открывшего Колодезь Жизни… Прошу меня извинить — больше я ничего не могу добавить.
— Ты мог бы добавить, что он толст и весит больше, чем трое твоих солдат, вместе взятых, — стало быть, он жаден. У него сорок жен и более пятидесяти наложниц — стало быть, похотлив не в меру. Пророк, о котором ты упомянул, предсказывал, что когда-нибудь из его рода выйдет военачальник, который объединит все племена и завоюет мир. Джудон, объявив себя его потомком, примеривает плащ завоевателя. Одно это изобличает, сколь велики его амбиции. Он созывает сход не для того, чтобы обсудить мелкие земельные разногласия между племенами, а для того, чтобы провозгласить себя полководцем. Это означает, что
— Мы не сможем остановить их, маршал, — сказал Катион.
— Нет, если они выступят. Как продвигается следствие по делу об убийстве подвижника Балиэля?
— Мы продолжаем собирать сведения, маршал. Но в Эгару много говорят о людях, называющих себя паджитами, что на старовагарском означает…
— Общество тайных убийц.
— Да. Всем нашим многочисленным осведомителям приказано разузнать побольше об этом обществе. Слухов больше, чем нужно, но улик пока недостаточно.
— Я читал донесения. Двое лучших твоих осведомителей недавно погибли — это так?
— Да, маршал, но почему вы упомянули об этом? Оба умерли по несчастной случайности. Первый вышел из таверны пьяным на глазах у нескольких свидетелей. Он упал с причала в гавани и утонул. Второй был кузнецом, и лошадь, которую он ковал, лягнула его в голову, что также подтверждено свидетелями.
— Вызови этих свидетелей и допроси их с пристрастием.
— С какой целью, маршал?
— Ты мой кровный родич. Катион, и я очень тебя люблю, но ты не желаешь думать. Твоему пьянице пришлось бы пройти две мили, чтобы добраться до гавани и свалиться там в море.
Дом его находился в другой стороне. Тебе не кажется, что он, сумев протащиться две мили, достаточно отрезвел бы, чтобы избежать падения? И что он делал в гавани среди ночи? Там и ворота заперты. По-твоему, мертвецки пьяный человек прошел две мили и перелез через ворота лишь для того, чтобы броситься в море? Что до кузнеца, то ему проломили затылок.
Часто ты видел, чтобы коваль поворачивался к лошади задом?
— Я все понял, маршал. Виноват. Меня ввели в заблуждение.
— Вот-вот. Оба эти человека убиты. Займись сначала свидетелями смерти кузнеца. Когда продержишь их пару суток без сна, пришли за мой, и я сам допрошу их.
— Слушаюсь.
Раэль отпустил Катиона, прошел по стене до винтовой лестницы и спустился вниз. Вагарские солдаты, проходящие выучку под бдительным надзором аватарских офицеров, отдавали ему честь.
Пройдя через пустые залы офицерского собрания, он поднялся в свой кабинет на третьем этаже и сел так, чтобы видеть из окна далекие горы.
Сегодня его удивили две вещи — одна любопытная, другая радостная.
Для начала он сосредоточился на радостной. Один из учеников подвижника Ану принес ему весть об успехе южной экспедиции. Ее участники зарядили четыре сундука и должны прибыть домой через две недели.
Раэль передал Ану свою благодарность и наилучшие пожелания, на что ученик с поклоном ответил:
— Вы сможете высказать это ему лично, господин. Подвижник Ану приглашает вас к себе — в полдень, если вам удобно.
Это послужило вторым поводом для удивления. Ану, Святой Муж, жил в уединении более тридцати лет. Он объявил, что намерен состариться и умереть, отдал свои кристаллы Раэлю и удалился в дом на вершине холма над заливом. Это пошатнуло его репутацию среди аватаров. Он был для всех Спасителем, единственным аватаром, предсказавшим крушение мира. Он убедил более двухсот человек отправиться с ним на север. Они прошли через пустынные равнины, преодолели горы и, наконец, прибыли к воротам Пагару, первого из пяти городов.