Экипаж боцмана Рябова(Рассказы и повести)
Шрифт:
Это был дом, каких множество на улицах Соломбалы. Во дворе за забором на ветвях молодых тополей робко проступала зелень будущей листвы — лето запаздывало. Слышалось прерывистое повизгивание пилы. Из глазка-отверстия в крашенной охрой калитке свисал кончик тонкой верёвки с узелком.
Подталкивая друг друга, мальчики в нерешительности поглядывали на окна с белыми полотняными занавесками.
— Открывай, Ян! — сказал Вяча.
— Нет, Вяч, лучше ты.
— Так ведь ты его знаешь, этого Рябова.
— Я не знаю его. Его знает отец.
— Эх, — махнул рукой Вяча и дёрнул верёвочку.
Звякнула щеколда, и калитка открылась. Вяча Полянкин шагнул во двор, за ним вошли Ян и Антоша.
— Эге! Чего вам нужно?
Худенький белобрысый мальчуган удивлённо уставился большими синими глазами на пришельцев. Он стоял перед козлами и держал в руках пилу-лучковку. На козлах лежала толстая чурка.
— Мы к товарищу Рябову, — смелея, сказал Вяча и вдруг отступил.
Из конуры, что стояла в глубине двора, выскочили две собаки — огромная, похожая на волка, рыжеватая лайка и неопределённой породы мохнатый комочек из тех, которых зовут кабысдохами. Обе сделали выжидательную стойку и угрожающе рычали.
— Юнга! Адмирал! На место!
Собаки, неохотно повинуясь, вернулись к конуре и улеглись на траве, не очень дружелюбно поглядывая на незнакомцев.
— Дядя Степан скоро придёт, — сказал мальчуган, откладывая пилу. — Зачем он вам?
— Надо. А ты его сын?
— Какой же я его сын, если дядей зову. Племянник я.
— А ты не знаешь, он не потомок того Рябова?
— Какого ещё того? Он сам Рябов.
— Ивана.
— Он сам Иванович. Значит, сын Ивана.
— Да нет, тот Иван Рябов — кормчий. Он при Петре Первом жил. И ещё Архангельск спас. Степан Иванович — не потомок его?
— Потомок… наверное, — неуверенно сказал племянник Рябова. — Вы садитесь и ждите. А мне некогда, нужно напилить дров до прихода дяди.
— А ты тоже Рябов? — поинтересовался Вяча. — Как тебя зовут?
— Не, я не Рябов. Фамилия моя — Трапезников. Дед у меня из Поморья. А зовут меня по-разному: отец — Георгием, мама — Юрой, бабушка — Егорушкой, а дед — Егором-Беломором.
— Егором-Беломором? — повеселел Вяча. — Вот и мы тебя будем так звать. Дядька Беломор… Вот здорово! А меня зовут Вяч. Вячеслав, значит. Дело у нас историческое. Расскажем — ахнешь!
— Ладно, не мешай, — отмахнулся Егор-Беломор, которому надоела болтовня Полянкина.
— А никто тебе и не мешает. Пили себе.
Егор ничего не ответил и продолжал пилить.
— Адмирал — это тот, здоровый, да? — нашёл новую тему для разговора Вяча. — Это лайка, я знаю. Лаек любил адмирал Макаров.
— Ничего ты не знаешь. — Егор опять отложил пилу. — Адмирал — это который маленький, беспородный. А у большого пса кличка Юнга.
Ребята даже не поверили: как же так — малыша зовут важным именем Адмирал, а большого пса кличут Юнгой.
— Забавно, — сказал Антоша.
— Это специально, чтобы было забавно, — подтвердил Егор. — Дядя Степан — весёлый. И он всё умеет, что хочешь смастерит.
— Ну что, например? — полюбопытствовал Антоша.
— Я же сказал: всё, что захочешь!
— А вот космический корабль ему не построить, — язвительно ввернул Вяча.
— Сказал тоже! Да разве один человек может построить такой корабль? Его, может, сотни учёных, инженеров и рабочих строят. Дурень ты, Вяч, как я погляжу.
— Ладно, не спорьте, — примирительно сказал Антоша. — А в приёмниках Степан Иванович разбирается, не знаешь?
— Не знаю, может, и разбирается. У них тут и приёмник и телевизор есть. Каждый день кино смотрим.
— А ты какие картины любишь смотреть? — спросил Вяча. — Исторические любишь?
— Я всякие люблю. А больше всего знаете что я люблю?
— Смотреть футбол, да? — наконец вступил в разговор Ян.
— Не-е. Я люблю не смотреть, а рыбу ловить.
— Рыбная ловля — это тоже спорт, — заметил Ян.
— Спорт? — рассмеялся Егор. — Мой дедушка рыбу ловит — и он спортсмен, что ли? Дедушке уже семьдесят лет…
— А чем он ловит?
— А всем: неводом, сетями, рюжами.
— Ну тогда он не спортсмен, — со знанием дела сказал Ян. — Спортсмены ловят рыбу спиннингом или просто удочкой. Где же твой дедушка сетями ловит? Это же запрещено!
— Мой дедушка в Поморье живёт. А рыбу ловит в море. И на озёрах с колхозной бригадой.
— Тогда другое дело. Это, конечно, не спорт. Это промысел.
Егор вдруг спохватился и снова принялся за луч-ковку.
— Когда же Степан Иванович придёт? — спросил Антоша, взглянув на наручные часы.
Егор с уважением посмотрел на Антона.
— Он скоро должен быть. Судно своё «Буревестник» сдаёт на слом. Старое уже судно, а жалко. Красивое, большое, парусное. — Егор по-взрослому тяжело вздохнул. — А у тебя часы откуда? Подарили?
— Просто дома валялись. Их в мастерской ремонтировать отказались. А я взял и отремонтировал.
— Сам? — недоверчиво спросил Егор.
— Он даже приёмники ремонтирует, — не удержался Вяча. — И не только ремонтирует, а кон-стру-ирует! Это тебе не рыбу ловить.
Егор ещё что-то хотел спросить, но в это время брякнула щеколда, калитка отворилась, и во двор вошёл бородатый человек в парусиновой куртке, в фуражке с маленьким козырьком и в высоких сапогах. Борода у вошедшего была не большая — лопатообразная, и не маленькая — клинышком, а средних размеров — поморская борода.
Ребята сразу догадались, что это вернулся домой хозяин, боцман «Буревестника» Степан Иванович Рябов.
— Дядя Степан! — закричал Егор и бросился навстречу пришедшему.