Экспедиция
Шрифт:
— Бегу, ваше…
Стали доносится полицейские свистки с обеих сторон пляжа. Матросы потащили побитых преступников из воды, которые не очухались. Стонущего раненного выволокли.
Широченный Зотов подбежал в морском мундире с глазами ошалелыми.
— Слаба Богу, успели, — выпалил, запыхавшийся.
— Не успели, — обрезала Небесная и дальше отчитывает. — Команда идиотов. Андрей за вас уже сделал всю грязную работу. А ты Кость, изволь остаться и разобраться с полицией за свои выстрелы. И о нас ни слова! Как понял, приём?!
В конце, похоже, прозвучал сарказм.
— Так точно, — пробурчал майор, насупившись.
— Всё, мы пошли, — бросила Небесная, схватила меня за руку цепко и потащила к торговым лавкам.
Даже не стесняясь!
— Куда! Насть, ну что за дела?! — Воет Зотов. — Андрей? Ты–то что молчишь??
— Всем оставаться на местах! — Пресекла попытку нашего сопровождения принцесса. — И не плестись за нами! Поздно кулаками махать после драки!
— Вот так и получается, — пробурчал себе под нос Зотов с обидой, намекая, что мы сами виноваты.
А мы за лавки зашли, застав ползущего по песку раненного. Обильный след крови за ним, говорит, что ему недолго осталось.
— Тут ещё один раненный! — Говорю своим. — Помогите.
— Да молчи уже, — рыкнула Небесная и на меня зло, дёрнув нервно. — Сердобольный ты наш. А ну подсади.
Полезла на ступеньку, чтоб на улицу попасть, минуя полицейских. Да каких там полицейских. Французские солдаты в мундирах песочного цвета с двух сторон на набережную уже посыпали.
— Мы подданные Российской империи! — Заявил громко Зотов с поднятыми руками, отвлекая их на себя.
— Да что ты мешкаешь?? Барышню никогда не лапал, не стой, как истукан, — рычит принцесса, когда я пробую её подсадить, обхватывая за бёдра. — Под зад подпихни, ну же.
Перехватываю под округлости, чувствуя неловкость и волнение. Выталкиваю поскорее, помогая встать на ноги. И получая ещё сумочкой по зубам, которая болтается свободно.
— Вот это другое дело, — кряхтит, поправляя платье, ткань которого въелась между ягодиц. Ну и зрелище, теперь я самый счастливый гусар в мире.
Поднимаюсь за ней с одного прыжка. Смотрит на меня оценивающе. Снова за руку хватает, как сестра старшая или мамка. Рука цепкая, тоненькая, горячая. И такая нежная.
По соседним улицам топот множества каблуков, на пляж всё больше служивых прибывает. И судя по отголоскам, там быстро всё улаживается. Мы же прижимаемся к стенке дома и идём под покровом тени вглубь мрачного проулка, откуда доносится удаляющиеся шаги нескольких уцелевших преступников.
Необычайная смелость и решительность принцессы, когда она без мехара, может только восхищать. Другая бы давно забилась в истерике. Женщины, они ж и в Африке… как раз мы на этом материке.
Но Настя не такая. Она тащит уверенно до перекрёстка, дальше поворачиваем на улицу посветлее, где уже ходят люди. И даже едет неспешно экипаж, который чуть нас не сбивает.
Минут двадцать скитаний и мы заваливаемся в первую попавшуюся таверну, из окон которой горят огни и слышны голоса. К этому времени наша одежда уже практически высохла. И я даже успел побороться с порывами тоски, когда платье чуть отлипло от её изящной фигурки.
Так мы и дошли, держась за руку, как малые дети. И такое впечатление сложилось, что принцесса просто побоялась меня отпустить, чтобы я вновь не ввязался в драку. Но увы, со злоумышленниками мы скорее всего разминулись на первом же повороте.
Таврена с низкими потолками оказалась очень уютной и почти пустой. Лишь несколько столов заняты французскими солдатами. Нас окинули заинтересованными взглядами, я в ответ кивнул, приветствуя, и направился с принцессой в противоположную сторону за отдельный столик. Хотел присесть напротив, но она попросила подводиться к ней поближе.
Первым делом принцесса вынула из сумочки мокрые купюры и документы, и выложила всё на стол, чтобы лучше просохли.
Вскоре к нам подходит старенький официант, окинув всё это дело шальными глазами.
— Прошу простить мне невежество. Вы русские? — Спрашивает с большим акцентом.
— Да, туристы, — ответила Небесная с чересчур добродушной улыбкой. — Решили искупаться и зацепились за сети. Не могли бы вы принести сухой бинт и крепкой самогонки? Ну и вина самого лучшего, пожалуйста.
Мужчина покивал быстро и умчал.
Сперва, не понял, зачем ей понадобился бинт.
— Дай посмотрю, — кивнула принцесса на окровавленное предплечье и без спроса взяла мою руку.
Забыл совсем, что меня зацепило ножом.
И разнежился, когда она ухватила так заботливо и заинтересованно посмотрела, совершенно не брезгуя.
— Зачем на нож полез, — укорила мягко.
— Это ж не сабля, — усмехнулся. — Да и что людей опасаться? Кто с оргалидами столкнулся, людей уже не боится.
— Ты всех–то под одну гребёнку не ровняй. Я всё равно людей опасаюсь больше, иной раз они страшнее. Особенно те, кому нечего терять.
— Соглашусь с вами.
Смотрит мне прямо в глаза. В тусклом свете тени ложатся по–особенному. Как будто для картины художника. Такое только и запечатлевать.
— Ты очень смелый, я и забыла насколько отчаянный и бесстрашный, — похвалила.
— Им повезло, что вмешался Зотов, — выпалил я и улыбнулся.
— Точно сказал, — согласилась и, улыбнувшись, тихо добавила: — хвастун.
— Что вы сказали, сударыня? — Спросил, нависая над ней.
Откинулась на спинку, только сейчас руку отпустив. Взгляд такой… загадочный.
— Давно не получала такой встряски. Это, эм… очень бодрит. Скажу больше: для меня это ценный урок, — призналась и перевела свой взгляд поверх меня.