Экзамен-2
Шрифт:
— Я знаю твоё мнение. Не надо мне его сообщать. Но я не про твоё мнение, а про реальность. В реальности ты сидишь рядом со мной в пустом зале. Вокруг нет никого, кто мог бы защитить тебя… или меня. Нас только двое, и мне абсолютно всё равно, останешься ли ты жить или умрёшь прямо здесь и прямо сейчас. Если ты сможешь убить меня — то дальше тебе и только тебе решать, что будет потом. Если ты умрёшь сейчас — никто не будет решать ничего, ибо никому это не нужно. Поэтому я буду тебя сейчас бить. А ты будешь сидеть с закрытыми глазами. Или лучше завязать их тебе? Наверное, лучше так,
Я мелко дрожал, пытаясь понять, что происходит. Обыденность, с которой он вещал о моей смерти, явно показывала, что он не шутил. И что убьёт меня не задумываясь… если сможет. Но при этом он не лгал и не скрывался, предупреждая, что будет меня бить. При этом явно не собирался забить до смерти. Что он задумал? Зачем весь этот бардак?
— Я сам завяжу себе глаза, — вдруг сказал я.
— Хорошо, — согласился хаарши и подал мне тряпичную ленту. — Если тебе это поможет.
Я сам не знал, почему выбрал именно такой вариант. Возможно, потому, что думал, будто смогу сбросить повязку, если что. В общем, иметь хоть какой-то контроль над ситуацией.
Сидеть с завязанными глазами на полу храма в ожидании удара… Это… Это мощно! Иначе не передать ощущений. Вокруг темнота, все остальные органы чувств напряжены до предела. Я прислушивался и чуть поводил головой, пытаясь предугадать… Бамц! Больно! Бамц! Бамц!
— Не маши руками, это бесполезно. Я-то их вижу, — спокойно сказал жрец слева. И почти сразу последовал удар по правой руке.
Последующие полтора часа превратились в самую суровую пытку для моего сознания. После пятого или десятого удара (они были примерно одинаковые по силе) я перестал воспринимать их как нечто ужасное. Ну, ударили, ну, больно… Паузы между ними позволяли восстановиться, боль от ударов проходила всё быстрее. А вот само ожидание… Я пытался понять, чего хочет хаал, что надо сделать… Но не понимал. Вроде бы я научился определять его положение. Вроде бы я даже научился понимать сам удар. Но вот как его блокировать или уклониться — так и не понял.
— Достаточно, — равнодушно сказал Смаарр. — Снимай свою повязку, иди умывайся. Вымойся тщательно, чтобы не пахнуть. В бутылочке с розовой жидкостью будет намазка с запахом чужой шерсти. Обязательно натри всё тело, включая лицо. И через час я жду тебя во дворе.
Уже темнело, когда я выбрался наружу. Самим хаарши свет нужен не сильно. Вибриссы на морде позволяют двигаться без света совсем, но медленно и в знакомой обстановке. Мне же приходилось туго — ни вибрисс, ни фонарика, ни даже просто знания помещений. Через полгодика я тоже тут выучу всё до автоматизма, но кто б мне те полгода дал?
— Пойдём, — услышал я со стороны. — Нет, не так. Иди тихо. Дыши тихо.
Хаал повёл меня куда-то. Сам-то он двигался воистину бесшумно. Какими-то коридорами, закоулками… Я и не знал, что тут такое вообще есть! Потом пришлось лезть в какую-то каменную нору, а хаарши и тут требовал от меня полной бесшумности, так что передвижение моё замедлилось до скорости улитки.
— Сиди тихо. Что бы ты ни увидел, сиди тихо. Если что — я зажму тебе рот, не брыкайся. Не ори, не возмущайся, не сопротивляйся. Если будет совсем невмоготу — дёрни меня за шерсть, где получится. Тогда уйдём.
И сдвинул маленькую заслонку в стене.
Я заглянул внутрь.
Там была какая-то комната. В ней было темно. Но, судя по звукам, там что-то происходило. Кто-то тихонько сказал:
— Повернись!
И — поскуливание. Такое знакомое и родное! Короткий тявк. Рычание. Шебуршание. Я пригляделся — два тела. Из-за темноты было тяжело рассмотреть, что именно они делали, но в целом же происходящее было понятно.
«Ой, щекотно!», там закудахтали. Потом восклицание «Ты что? Зачем?» и незнакомый голос «Ой, да ладно!» И снова шевеление тел и лёгкое поскрипывание. Снова кудахтание. «Давай полижу?» «Только недолго». Через некоторое время «Ай, не кусайся!» «А так?» «Хи-хи... А я тебя?».
Я вцепился зубами в руку, как это делала Хашеп. И почувствовал на плече когти жреца.
«Стой!» «Ааааа...» «Ещё?» «Ну, давай...»
Я пытался рассмотреть происходящее, но моё состояние было сейчас крайне далеко от возбуждения. Пожалуй, впервые в жизни я наблюдал сексуальную сцену без малейших признаков удовольствия. «Сейчас, я лягу поудобнее». «А может, встанешь?» «А тебе так удобнее будет?» «Давай попробуем».
Я протянул руку и закрыл шторку. А потом протиснулся в узкий лаз уже не заботясь о том, услышат ли меня любовники. Им было явно не до посторонних звуков.
В коридоре я накинулся на Смаарра.
— И зачем ты мне всё это показал? Лучше бы я не знал! Честное слово, иногда незнание лучше! Я же теперь… Я же теперь постоянно буду это вспоминать!
— Очень плохо, что ты увидел так мало, — ответил мне жрец. — Почему вас не учат видеть? А я не успеваю.
— Что мне там видеть? Что, скажи мне?
— Как правильно ебать самку хаарши? — вместо ответа спросил жрец.
И я заткнулся, глядя на него.
— И ты… Ты хотел показать мне это? А что, на других нельзя было показать?
— Как ты себе это представляешь? Мы приходим с тобой в чужой дом, и я им говорю: вот, это человек. Он сейчас будет на вас изучать размножение. Вы тут занимайтесь, а мы посмотрим. Так?
— А на своей…
— Ты будешь делать это с ней или с кем-то другой?
Я скрипнул зубами.
— Нахрен мне нужно такое знание!
— Коля. А что ты собираешься делать дальше? Как ты будешь жить с моей дочерью, даже не зная, как надо правильно?
— Мы с ней сами разберёмся.
— Не сомневаюсь. То есть, ты увидел там только секс… и обиду для себя лично.
— А что, там не на что обижаться?
— А на что? Ты знал, что ваши дети будут от другого. И ты согласился с этим. Ты знаешь другой путь завести детей? Ваши дети останутся вашими. Так что обидного произошло для тебя лично?
Я захотел его ударить. Сделать хоть что-нибудь, чтобы это самодовольное и бездушное создание поняло, как мне сейчас больно и плохо. Мою Хашеп… Там… Сейчас… И она ещё и хихикает! И она радуется!
Тут у меня мозги потихоньку встали на место, и я вспомнил некоторые особенности размножения хаарши.