Ельцын в Аду
Шрифт:
Сталин как-то сказал: «Сын за отца не ответчик». А я скажу наоборот: «За сына не отвечаю».
Чушь ты городишь, - презрительно бросил Хозяин.
– В СССР все за всех отвечали головой! А то, что я говорил, - попытка отвести глаза мировой общественности.
Так что насчет меня решили?
– возопил Берия.
Будешь моим замом и правой рукой, как и раньше, - утешил сподвижника Вождь.
Уставший от долгой бюрократической процедуры большевистского кадрового набора экс-президент России не выдержал:
Вы чего меня в свою зону вызывали? Долго еще я тут терпеть ваш треп буду, понимаш?
Только тут Сталин официально обратил внимание на гостей:
Ничего, Христос вон терпел - и нам велел! Господин Ницше, Вы этого предателя привели из гитлеровской зоны, не так ли? Как там душа фюрера?
Когда мы его покидали, он как раз кончал жизнь самоубийством...
«Доигрался, мерзавец! Жаль, что не удалось взять его живым...»
За что Вы меня так обзываете, генералиссимус? Мы ведь с Вами, по образному выражению Вашего поэта Маяковского, как партия и Ленин: близнецы-братья... Даже неясно, «кто больше матери - истории ценен», - Гитлер обиделся не на шутку и выразил свое чувство негодования вслух.
Какие мы с тобой к черту близнецы?!
– не принял родства с фюрером Коба.
Как раз для меня вы оба - любимые детишки, самые настоящие близняшки, - с отеческой заботой прокурлыкал Сатана.
– Посудите сами. Почти ровесники по возрасту. Оба - третьи сыновья в семье, причем дети, родившиеся до вас, умерли. Оба ненавидели своих отцов, были биты ими. Оба рождены и провели детство в бедности. Про обоих ходили слухи, что они - незаконнорожденные. Отец Гитлера тоже одно время подрабатывал сапожником, как и Виссарион Джугашвили. Оба в юности писали стихи, любили музыку. Оба занимались журналистикои, организовывали мятежи: писали книги о политике, руководили вооруженными силами своих государств во время войны.Оба считали себя знатоками искусства и литературы. Оба не были основателями своих партий, пришли к власти путем интриг. Оба создали сети концлагерей, широко использовали рабский труд, уничтожили десятки миллионов невинных,захватывали путем агрессии чужих территорий. Оба создали профессиональные организации писателей, ремесленников, актеров и тд.
– в Германии они назывались палатами и гильдиями, в СССР - союзами. Оба возглавляли социалистические государства. Оба праздновали Первомай. И, наконец, после смерти обоих перетаскивали из могилы в могилу!
Почти все это - случайные совпадения, а кое-что вызвано реальным жестким, а потому схожим подходом к решению политических, экономических и военных проблем!
– возразил Коба.
– Есть же законы истории, политика выживания того, кто стоит на самом верху, одинаковая для всех общественно- экономических формаций! «Кровавая борьба должна приводить к скорейшим «решениям», а самый скорый путь - правовой!
– Согласен!
– вскричал Гитлер
«Демократизм - не демократию, понимаш.
– почекнул нас ЕБН.
– есть утопия. Мы окружены врагами».
Готов подписаться под каждым словом!
– заявил фюрер.
Но зачем проливать столько крови?!
– обличил Обоих Ельцин.
У страны тоже бывают, как при тебе рекламщики любили говорить, «критические дни» - и тогда льется много крови!
– «пошутил» Сталин.
Скабрезно выражено, но по сути верно!
– оценил «остроумие» близнеца-врага Адольф.
Мы, тут в разговор влезли представители законных революционеров Гитлера и Сталина,французские революционеры, придерживались схожего мнения. Я, Эбер, известен своим афоризмом: «Пока у палача много работы, республика в безопасности!»
А я, жирондист Вернью, на эшафоте предупредил: «Революция, как Сатурн, пожирает своих детей».
Это - частности. Главное в том, что вы оба создали очень схожие политические системы, - подключился к дискуссии советский поэт Твардовский.
– При сопоставлении сталинского СССР и гитлеровской Германии «возникает неприкрытый параллелизм, сближение «двух миров» в их единой по существу «волкодавьей» сути. Там несвобода, и тут несвобода, там сажают и мучат, и тут не меньше, и, пожалуй, похлеще, там взваливают на плечи народа - исполнителя - безмерный, бесчеловечный груз страданий, гибели, и тут то же самое».
Лучше бы и я сам не сказал!
– восхитился Сатана.
– А вот зачитываю отрывок из одной газеты: «Каждого рабочего заставляют шпионить за своими соседями, сыновья должны доносить на своих отцов, отцы - на сыновей до тех пор, пока последний враг... не будет уничтожен... Директора предприятий либо изгнаны, либо ждут в застенках своей участи... Деморализация перекинулась из городов в деревни». О какой из двух стран речь?
О Германии!
– изрек Сталин.
О России!
– отбрил Гитлер.
Прав фюрер: эта характеристика общества списана из газеты «Фелькишер беобахтер» от 5 июня 1937 года и относится к СССР. Видно, что журналист хорошо знал - и не понаслышке, к чему приводит массовый террор. Ваше сходство привело к тому, что в 1939 году вы очень легко и охотно стали союзниками, поделив между собой Европу.
С этой фразой лукавый исчез. Ницше повернулся к Молотову:
На Западе упорно пишут о том, что в 1939 году вместе с договором было подписано секретное соглашение...
«Никакого».
Не было?
«Не было. Нет, абсурдно».
Сейчас уже, наверно, можно об этом говорить.
«Конечно, тут нет никаких секретов. По-моему, нарочно распускают слухи, чтобы как-нибудь, так сказать, подмочить. Нет, нет, по-моему, тут все-таки очень чисто и ничего похожего на такое соглашение не могло быть. Я-то стоял к этому очень близко, фактически занимался этим делом, могу твердо сказать, что это, безусловно, выдумка».
Что ж ты врешь!
– завопил возмущенный Ельцин.
– Я это секретное соглашение видел собстенными глазами вместе с приложенной картой, и на них стоит твоя подпись!
Сам, что ли, не лгал?
– равнодушно пожал плечами Вячеслав Михайлович, бывший завзятым брехуном.
Не надо спорить, - задипломатничал Риббентроп.
– Мы действительно очень похожи. Давайте вспомним 1939-й...
Министр иностранных дел Германии Риббентроп, проклинаемый советскими газетами, просится в Москву. Фашисты предлагают большевистскому государству делить Европу. Гитлер спешит: чтобы напасть на Польшу, ему нужна полная ясность относительно позиции СССР Риббентроп забрасывает посла в Москве Шуленбурга шифрограммами. Вермахт не может более ждать: начнутся дожди, размокнут дороги. И Адольф безоговорочно принимает все предложения кремлевского горца. 19 августа он посылает Сталину телеграмму о приезде Риббентропа.