Ельцын в Аду

Пульвер Юрий Евгеньевич

– И какую же философию ты из сего горького опыта себе создал?
– с обидой и сарказмом вопросил “первый имморалист”.

– Ни о чем не жалеть! Это – первое и главное . Самое вредное для души и на воле, и за решеткой (то бишь на земле и под ней) - вторичные переживания. Вроде бы неприятное событие, оскорбление, унижение миновали, а ты месяцами накручиваешь себя, изводишь. Пойми: прошлого уже нет, будущее не наступило – живи настоящим, но, конечно, мечтай о хорошем. Вору и за забором воля.

– Примитивная, однако весьма практичная философия, - дал свою оценку великий знаток сей науки.

– И я под такой заявой подписываюсь!
– заявил ЕБН.

– Это единственное, в чем мы, правильные мужики, с тобой согласны, Борис!
– в разговор влезла какая-то душа, далеко не такая черная, как остальные.
– А здесь в аду, ты тоже пришелся ко двору! Очутился, так сказать, на своем месте! Тебе бы еще твоих подручных воришек, Гайдара с Чубайсом, сюда затащить, так вообще от живого не отличишь!

– А ты кто такой?
– начал возбухать главшпан, одновременно борясь с острым приступом склероза.
– Помню, ты на заседаниях правительства с Гугнявым и Рыжим насмерть схватывался... А, вспомнил! Министр промышленности Александр Титкин. Ты когда-то по моей просьбе отказался от козырной ксивы - депутатского мандата, чтобы заняться реформами непосредственно. И чего ты с моими шестерками тогда не поделил?

– Они за моей спиной пускали в продажу лучшие заводы, обеспечивавшие безопасность страны. Многие предприятия через подставные фирмы были куплены иностранцами – и тут же по разным причинам закрыты.

“Вы действуете, как барсеточники”, - шумел я на них. Они бежали к тебе и тоже жаловались: не понимает, мол, Титкин сути реформ. И ты взял да и упразднил министерство промышленности!

Когда Пятый съезд депутатов дал президенту дополнительные полномочия, министр по делам СМИ Михаил Полторанин и я предложили тебе ввести временно госмонополию на внешнюю торговлю нефтепродуктами и зерном.

– Зачем?
– не преминул сунуть свой нос в чужие дела Ницше.

– Горбачевские реформы загнали половину российской экономики в тень, прекратились экспортные поставки машин, оборудования, наукоемкой и другой промышленной продукции. Коммерсанты гнали за рубеж лишь нефть и зерно, присваивая выручку и оставляя голодной стране только крохи в виде обязательных валютных отчислений.

В 1988 году государственное внешнеторговое объединение “Союзнефтеэкспорт” поставило на мировые рынки 125,8 миллиона тонн нефти и 57,5 миллиона тонн нефтепродуктов, значительно пополнив казну. А в начале правления Ельцина в России уже орудовали 150 фирм-экспортеров горючего сырья, которые до предела сбили на него цену в отчаянной борьбе за покупателя. Ни одна нефтедобывающая страна не позволяла себе такой глупости. И вообще все нормальные государства, включая Швецию, Японию, Италию, Норвегию, Германию, Бразилию, Индию и т.д., старались жестко регулировать внешнеэкономическую деятельность в интересах своих народов.

Ельцин наше с Полтораниным предложение проигнорировал. А Гайдар с Авеном приготовили проект указа “О либерализации внешнеэкономической деятельности на территории РСФСР”. И Борис подписал его 15 ноября 91-го года. Произошло это в типичной обстановке. Шестерки приехали в рабочее время к нему на дачу, Наина Иосифовна показала рукой в дальний угол угодий, где старица Москвы-реки отгорожена от основного русла земляной дамбой: “Там он!” Спустились по мощеной дорожке, и вот он, президент – восседает на берегу в кресле с удочками. Рядом – подкормка, банки с дождевыми червями, тесто. В стороне автофургон с правительственной связью и дремлющей охраной. “Борис Николаевич работает с документами”, - описывали такое времяпрепровождение официальные СМИ.

“Что-то надо подписать?” - спросил нетерпеливо президент, искоса поглядывая на поплавки. Рыбаки не любят, когда возле них толкутся посторонние. Кому надо пропихнуть что-то свое – подписывали как раз в такие моменты.

– Чем был важен сей документ?
– не унимался Фридрих.

– Указ давал полную волю торговцам нефтью. А шестой его пункт гласил: “Отменить на территории РСФСР все виды обязательных валютных отчислений, а также налоги на экспорт и импорт товаров (работ и услуг), установленные президентом СССР и органами Союза ССР”. Крохотные фирмы-экспортеры росли, как на дрожжах. Крысы в малиновых пиджаках помчались по планете, предлагая нефть по бросовым ценам.

Я помню твои выпученные глаза, Борис, когда мы стали подбивать итоги первого квартала 92-го. Еще вчера Россия имела положительное внешнеторговое сальдо – плюс полтора миллиарда долларов, а тут сразу получила минус 2,5 миллиарда. Валютные резервы на нуле – надо срочно бежать в МВФ за кредитами. Все доходы от внешнеэкономической деятельности сократились за квартал в семь раз! Для тебя это, конечно, были мелочи. Да вот беда – по стране катился ропот недовольства, а любая угроза личной власти беспокоила тебя и твою клику больше всего.

– А все-таки, герр Титкин, почему президент с министрами вредительствовали против собственной страны?

– Поспешный указ был нужен для ликвидации государственных внешнеэкономических предприятий.Они становились ненужными – и можно было приватизировать их зарубежную собственность. Аудиторы ведомства Авена прикинули, сколько взять со своих чиновников, чтобы не рассердить их, за тот или иной объект. Зарубежную собственность “Союзнефтеэкспорта” оценили в две тысячи долларов, хотя она стоила около миллиарда. Здания и имущество этого объединения находились в Великобритании, Франции, Дании и Финляндии. А еще была собственность за кордоном у объединений “Новоэкспорт”, “Техмашимпорт”, “Тяжпромэкспорт”, “Продинторг,” “Технопромимпорт”, “Технопромэкспорт”...

– Жулики эти господа, но смекалистые!
– покачал фантомной головой “первый имморалист”.

– Не такие уж они умные!
– скривился экс-министр.
– Авен с Гайдаром были такими же марионетками, как и президент. Диктовали экономическую политику правая рука Ельцина, “комиссар”, приставленный к нему Международным валютным фондом, – Джеффри Сакс со своей группой советников. Именно поэтому даже после ухода Авена из правительства разворовывание страны пошло усиленными темпами. При приватизации “Союзнефтеэкспорта”, переименованного в “Нафта-Москва”, получили за необременительную сумму: юридические лица – 79,24 процента и физические лица – 15,76 процента акций. А хозяевам государственной собственности на миллиард долларов досталось: Министерству имущественных отношений – 0,0001 процента, Российскому фонду федерального имущества – 5 процентов акций! А какие деньги огребли ельцинские выкормыши при закрытии внешнего долга СССР!