Ельцын в Аду
Шрифт:
За снижение пошлины
30-50 % от суммы, на которую снижена пошлина
Государственные монополии
За получение госзаказа
20 % от суммы проекта
За участие в нацпроектах
30 — 40 % от суммы проекта
Крупный бизнес
За получение госзаказа
30 % от суммы проекта
Малый бизнес
За осуществление сделки
30 % от суммы сделки
Налоговые органы
За списание недоимки
От 1000 долларов до 50 % от суммы недоимки
– Охренеть!
– иными словами философ свое впечатление в этой зоне выразить не мог...
– Борис может гордиться: ни в одной другой стране мира, даже там, где коррупция такая же, подобной таблицы нет... Вот, значит, почему с таким упорством сабатировал тогдашний президент Ельцин законопроект о противодействии коррупции...
Титкин отмалчиваться и на сей раз не стал:
– Впервые этот закон был принят Госдумой в июле 1992 года, а в августе 1993-го Борис наложил на него вето. В сентябре того же года депутаты собирались преодолеть запрет, но 3 октября произошел расстрел Белого дома, и стало не до того. К тому времени уже начал разрабатываться второй законопроект — по борьбе с организованной преступностью, который должен был идти в пакете с первым. В 1994 году их подготовили, они долго ходили по инстанциям и были наконец приняты — уже в 1995-м. Президент вновь наложил вето, теперь уже на оба закона. Через два года закон о борьбе с коррупцией снова был принят Госдумой, одобрен Советом Федерации, но Ельцин наложил на него вето в третий раз!
– А чем все-таки объяснить такое беспрецедентное сопротивление Бориса и его советников?
– Это закономерный ход вещей. Из-за того, что в то время продвигалась либеральная идея в ее крайнем варианте, борьба с коррупцией оказалась ненужной. Давайте вспомним ту же программу «500 дней» или книгу Егора Гайдара «Государство и эволюция». Там присутствуют два постулата. Первый: экономические преступники — это золотые головы нации. Если они сделали себя богатыми в тяжелых условиях тоталитаризма, то сделают богатыми всю нацию. Второй: зачем отнимать власть силой, если ее можно выкупить? Это Гайдар тоже четко сформулировал.
– А были ли люди, заинтересованные в неприятии этого закона?
– Да, безусловно, - вся наша новая бизнес-элита. В 90-е активной борьбы с коррупцией не велось вовсе! В результате за эти годы сформировался непрофессиональный и продажный госаппарат на коррупционной основе.
Ницше приступил к любимому занятию: филологическим изысканиям:
– А что мы вообще понимаем под словом «коррупция»? В переводе с латинского это - «подкуп», «разложение»...
Собчак вспомнил, что является профессором права:
– В основе собственно коррупции лежит подкуп, продажность. Коррупции не бывает без взаимного действия двух сторон. Одна подкупает, другая — продает.
С развитием рыночных отношений коррупция стала рассматриваться как вариант криминального рынка. После реформ туда были «выброшены» не только госсекреты, но также должности и полномочия. Это вид криминального бизнеса, который в условиях рынка не мог не расцвести.
Подчеркну: в коррупции очень важно, кто подкупает. Ведь именно ему начинают тогда служить госаппарат и чиновники. Не налогоплательщикам, не Конституции и закону — взяточник начинает служить тому, кто его перекупил. Что же это за фигура? Основной корруптор, то есть тот, кто подкупает, - это организованные преступники. Прежде всего экономические. То есть коррупция — это вторичное перераспределение криминального капитала, когда экономические преступники захватывают серьезные богатства, и часть из них - до трети — тратится на подкуп чиновников.
Закон о коррупции был страшен своей конкретикой. Он был написан в классическом правовом стиле: норма-предписание-санкция. Если человек собирался идти на госслужбу, то должен был отчитаться перед государством о своих доходах и доходах собственной семьи. Фиксируются материальное положение и доходы на момент поступления на службу, а далее ежегодно. Если появляется имущество, не соответствующее цифрам доходов в этот период, нужно четко объяснить, откуда оно.
– Любопытно... Но ведь такой закон погребет карьеры всех представителей не только действующей власти (Вашу при жизни, например, герр Собчак), но и оппозиции, например, ныне здравствующего герра Немцова, многие годы пробывшего на госслужбе. В своих мемуарах он заявил: «Мы люди не бедные». Откуда он может иметь столько денег, если находился на службе в 90-х годах, когда платили весьма незначительные суммы? Однако вернемся от конкретики к обобщениям. Способствует ли подобному незаконному обогащению отмена такой меры наказания, как конфискация?
– Отмена конфискации — это виртуозный правовой прием экономических преступников. Дело в том, что они умеют отстаивать свои права, и не только на уровне защиты по конкретным уголовным делам, а и на уровне стратегической политики, которую они разрабатывают. Давайте посмотрим: вот экономический преступник, набравший серьезные капиталы. Как их можно сохранить? Во-первых, существует концепция, что капиталы теневой экономики — это основной резерв реформ. Во-вторых, в обмен на политическую амнистию в феврале 1994 года они себе выторговали экономическую амнистию — и взяточники, и расхитители, добывшие преступным путем свои богатства до 1991 года. Затем возникла новая проблема: накопление криминального капитала продолжается! Надо как-то «отмываться». Была объявлена налоговая амнистия — пришли всего один-два человека.
– Отдавать захапанное, значит, не хотели?
– А на хрена?!
– хором возопили все присутствующие, кроме Титкина и Ницше.
– Если воры гнутся, у них уши мнутся!
– объяснил пахан.
– Тех, кто лишает пацанов слама (добычи), бьют по ушам - раскороновывают... Это касается и действующих жуликов, вроде меня. И прошляков — развенчанных типа Прохфессора... Такая вот урканская мораль.
– «На свете нет моральных явлений, есть только моральное истолкование явлений», - процитировал сам себя философ.
– Забавно, что у властей и руководства оппозиции истолкование сих норм одинаково...
Тем временем пахан начал разборку с бывшим поделом:
– Ты, Прохфессор, всего лишь нахватался верхушек — далеко еще тебе до крутого зэка! Щас я тебя гасить не буду, я тут в своей зоне пока на пересылке. Но, если после концевого разбора с Пантократором сюда вернусь, дам тебе по ушам, чтоб меня не грузил... Паханом отрицаловки тебе не быть, бля буду!
– Думаешь, если ты жуть гонишь (запугиваешь), я волну гнать буду (паниковать)? Я на тебя напраслину не возводил, правду базарил!
– Ну, наверху ты на меня частенько дул в ухо (ябедничал)...
– Так то на земле! И ты мне уже отомстил!
Тут в нечестной компании объявился еще один персонаж — с квадратной челюстью, в генеральской форме — и скептически уставился на двух спорящих — главшпана и прошляка:
– Мда, я всегда утверждал, что «двум пернатым в одной берлоге не жить!»
Афоризм вызвал бурное оживление в обеих свитах — и ельцинской, и собчаковской:
– Эту рыбу никто из честных бродяг не знает!
– Надо разборняк чинить!
Пришелец отреагировал весьма смело: