Ельцын в Аду
Шрифт:
Но как же можно меня в ад?! Я столько свечек поставил перед образами!
Ведаю. Ты в церквях держал свечку в правой руке. Когда нужно было креститься , отдавал ее... охраннику.
Я тогда еще непросвещен был...
Так и сейчас непросвещен. Количество свечек – не показатель святости. Хоть целую годовую продукцию свечного завода потрать, без искреннего покаяния это ничего не даст. Так что можешь свои свечки себе знаешь куда засунуть! Кстати, отличная идея... За ее воплощение вполне можно поощрение по службе получить. Чудотворное превращение восковых церковных спасительных свечей в мучительные анальные...
За приятным разговором дорога до адских врат быстро закончилась – будто у пьяницы спиртное. На краю какого-то бесконечного черного пространства, ничем не огороженного, торчала, словно одинокий зуб во рту сифилитика, кривобокая калитка – распахнутая настежь.
В отличие от «новых русских», не раскрывавших сроду никаких книжек, кроме чековой и сберегательной, экс-гарант кое-что, пребывая на пенсии, прочитать успел. Поэтому его удивило отсутствие знаменитой надписи «Входящие, оставьте упования», о чем он не преминул сообщить конвоиру.
Эта надпись в дантовском аду - средневековом. Неужто хочешь туда? А что — там интересно, взглянем краем глаза... и краем уха послушаем наш адский гимн... Он всегда звучит, когда новичок пересекает границу царства мертвых.
Невидимый орган заиграл жуткую нечеловеческую мелодию. Душеньку сотрясли леденящие слова, распеваемые хором непонятно каких существ с голосами, которые резали слух посильнее циркулярной пилы. Ельцину они напомнили современную молодежную звуковую «кислоту», которую ему несколько раз доводилось слышать.
«Мрак густейший непроглядный,
Вопль свирепый, безотрадный,
Искры сыплет пламень жадный
От бесчисленных костров.
Место мрачно и бездонно,
Жарко, дымно и зловонно,
Стоном, воем оглашенно -
Вечно жадной бездны рев».
Словно на мониторе компьютера под непонятное кликанье перед экс-гарантом одна за другой стали возникать мрачные картины. Конвойный комментировал их скучным голосом экскурсовода, которому обрыдло в сотый раз повторять один и тот же текст.
– В средневековой живописи и мистериях мой край – отныне навеки и до боли (поверь, очень сильной боли!) родной – нередко олицетворяется драконовой пастью, пожирающей души, дышащей столбами пламени и дыма. Изображения эти можно видеть на папертях старинных русских церквей XVII-XVIII веков. Воображать преисподнюю исполинским животным, положенным, так сказать, в фундамент земли, исконно свойственно русской религиозно-эпической мысли. Хорошо известно поверье, буто земля стоит на трех китах. Прежде их было четыре, но один издох - и настолько нарушил тем земное равновесие, что тогда произошел Всемирный потоп. Когда же склеют ласты (постой, это у тюленей такие конечности!), скажем так, отбросят плавники остальные, то наступит кончина мира.
Рай, если верить слухам (я там не бывал), - царство радости и света. Инферно, как наглядно видно, - империя страданий и тьмы. Тьма здесь – густая, глубокая и как бы плотная. Она в некотором роде представляет собой основное вещество преисподней. Созерцая «печальную долину бездны», Данте видел ее «настолько темною, глубокою, в туманах, что, сколько взор ни устремлялся ко дну, не мог ни одного различить очертания». Это - «слепой мир», «место, онемелое в лишении всякого света». Вечный туман его нарушают только сверкания пламенных облаков и вихрей, рдеющие кучи раскаленного угля, потоки расплавленных металлов. Впрочем, некоторые (в том числе и ваш московский патриарх Филарет) утверждали, будто адский огонь обладает только свойстом жара, но не света, так что неугасимое пламя пекла - «темное».
– Я от священников слышал такое сочетание: огонь и червь... Что это?
– У церковников есть разногласия по сему вопросу.
Одни из них понимали огонь и червь в собственном смысле, а другие – лишь как образы адских мучений. А давай спросим святого Григория Нисского.
– «СЛЫША СЛОВО ОГОНЬ, НАУЧЕН ТЫ ПРЕДСТАВЛЯТЬ ИНОЕ НЕЧТО ОТ ОГНЯ ЗДЕШНЕГО, ИБО ТОТ ОГОНЬ НЕ УГАСАЕТ, ДЛЯ ПОГАШЕНИЯ ЖЕ СЕГО ОГНЯ СУЩЕСТВУЕТ МНОГО СРЕДСТВ. И ОПЯТЬ СЛЫШИШЬ ТЫ О ЧЕРВЕ; НЕ ОБРАЩАЙСЯ К ЧЕРВЮ ЗЕМНОМУ, ИБО ПРИБАВКА, ЧТО ЧЕРВЬ НЕ УМИРАЕТ, ПОДАЕТ МЫСЛЬ РАЗУМЕТЬ КАКОЕ-ТО ДРУГОЕ ЕСТЕСТВО СВЕРХ ИЗВЕСТНАГО НАМ...
– НЕУМИРАЮЩАГО ЧЕРВЯ СОВЕСТИ, ВСЕГДА ГРЫЗУЩАГО ДУШУ СТЫДОМ И ВОЗОБНОВЛЯЮЩАГО СТРАДАНИЯ НАПОМИНАНИЕМ О СДЕЛАННОМ ЗЛЕ».
– Что ж, тут всех под одну гребенку стригут?
– возмутился Ельцин.
– НЕТ, ЧАДО! ВСЕ ГРЕШНИКИ ПОДВЕРГАЮТСЯ СТРАШНЫМ АДСКИМ МУКАМ, НО НЕ В ОДИНАКОВОЙ СТЕПЕНИ: РАЗЛИЧИЕ НАКАЗАНИЙ СООТВЕТСТВУЕТ СТЕПЕНИ ВИНОВНОСТИ КАЖДОГО. УКАЗАНИЕ ЭТО СОДЕРЖИТСЯ В СЛОВАХ ХРИСТА СПАСИТЕЛЯ: «ТОТ РАБ, КОТОРЫЙ ЗНАЛ ВОЛЮ ГОСПОДИНА СВОЕГО, И НЕ БЫЛ ГОТОВ И НЕ ДЕЛАЛ ПО ВОЛЕ ЕГО, БИЕН БУДЕТ МНОГО, А НЕЗНАВШИЙ ВОЛИ ГОСПОДИНА СВОЕГО И СДЕЛАВШИЙ ДОСТОЙНОЕ НАКАЗАНИЯ – БИЕН БУДЕТ МЕНЬШЕ. И ОТ ВСЯКОГО, КОМУ ДАНО БУДЕТ МНОГО, МНОГО И ПОТРЕБУЕТСЯ; И КОМУ МНОГО ВВЕРЕНО, С ТОГО БОЛЬШЕ И ВЗЫЩУТ.
– «ВЫРАЖЕНИЯ «БИЕН БУДЕТ МНОГО», «БИЕН БУДЕТ МАЛО» ОЗНАЧАЮТ, - добавил святой Василий Великий, - НЕ КОНЕЦ, А РАЗНОСТЬ МУЧЕНИЯ. ИБО, ЕСЛИ БОГ ЕСТЬ ПРАВЕДНЫЙ СУДИЯ, ВОЗДАЮЩИЙ КАЖДОМУ ПО ДЕЛАМ ЕГО, ТО ИНОЙ МОЖЕТ БЫТЬ ДОСТОЙНЫМ ОГНЯ НЕУГАСИМОГО, ИНОЙ – СЛАБЕЙШЕГО ИЛИ БОЛЕЕ ПОЖИГАЮЩЕГО, ИНОЙ – ЧЕРВЯ НЕУМИРАЮЩЕГО, НО ОПЯТЬ ИЛИ СНОСНЕЕ, ИЛИ НЕСТЕРПИМЕЕ ПРИЧИНЯЮЩАГО БОЛЬ». Тебе, сыне, к несчастью, дано было много...
– Да что ж, я один такой, что ли?
– не утихал Борис.
– Я один должен нести кару за общие грехи?! Для меня персонально создано пекло?!
– Не бери на себя слишком много!
– успокоил своего подопечного бес-искуситель.
Царство мертвых должно приять бесчисленные народы. Поэтому оно обширно и глубоко. В одной старинной англосаксонской поэме Сатана, по повелению Христову, измеряет пространство своих владений и определяет расстояние от врат до дна его 100000 миль. Однако теолог XVII века Корнелис ван ден Стеен, автор десятитомных комментариев на Священное Писание, иезуит, довольствуется для инферно шириной всего лишь в 200 итальянских миль. Умаляет наше отечество, святоша!