Эльфдом
Шрифт:
Но сейчас у него возникло неприятное ощущение, что жизнь уже летит без тормозов. В любой момент он сорвется с крутого холма, вдавит педаль в пол, чтобы остановить все, но колеса продолжат крутиться.
Он подошел к доске с расписанными планами на будущее, пытаясь найти что-нибудь, что придаст ему уверенности в контроле над ситуацией. Из бесчисленного количества намеченных дел, ему больше всего приглянулась покраска. Дыры от пуль уже заделаны, а стены отшлифованы и загрунтованы. Осталось только покрасить. Сейчас все здание будто покрыто яркой белой сыпью, сверкающей на фоне грязно серых стен. Краска
Как и многие выжившие заведения Питтсбурга, Воллертонс правил Саут Сайдом с незапамятных времен. На узких тускло освещенных рядах этого магазина можно найти все, что угодно, чтобы обустроить дом на Эльфдоме, от краски и лестниц до огнеметов и волчьих капканов. Бекки Воллертон стояла у прилавка, склонившись над мультиваркой, по всему залу разносился аромат тушеного мяса. Периодически раздавался грохот и топот маленьких ног — новое поколение продавцов играло в футбол или догонялки в большой комнате наверху. Масленка чувствовал себя здесь в безопасности.
Он проводил детей в лакокрасочный отдел, за ними темной тенью следовала Царапина. Масленка не мог представить себе, какую боль она испытывала, разом потеряв всех своих боевых товарищей. Ночью в постели с ним она позволяла себе расплакаться, но, как он понял, при свете дня она работала и предпочитала держаться на расстоянии.
Дети тихо стояли перед длинными рядами образцов краски, пораженные настолько богатым выбором цветов.
«Они такие красивые». — Радость указала на образцы. — «Мы можем выбрать только один?»
«Если хотите, можете выбрать два или три». — Он вытащил кремовую пластинку и темно-зеленую того же типа. — «Вся хитрость в том, чтобы цвета хорошо смотрелись вместе. Мы можем покрасить три стены кремовой краской, а четвертую — зеленой».
Он поставил пластинки обратно на полку. — «Комнаты большие. Вы можете разукрасить их как угодно. Но проще всего выбрать один цвет, который больше всего нравится».
«Что здесь написано?» — Заросли Рогоза протянула ему пластинку теплого золотистого оттенка.
«У каждого цвета есть свое название. Этот называется…» — он на секунду замолчал переводя фразу на эльфийский. — «Долго и счастливо».
«Долго и счастливо», — эхом отозвалась Уточка и забрала пластинку у Заросли.
«Что это за название?» — возмутилась та. — «Оно же ничего не обозначает».
Масленка махнул рукой в сторону обширного отдела желтых оттенков. — «У нас закончились названия, и мы начали придумывать новые».
«Мне нравится этот». — Радость вытащила пластинку бледно-желтого оттенка сливочного масла. — «Как он называется?»
Он перевел. — «Настоящее Удовольствие».
Радость выдала несколько восторженных па. — «Очень нравится».
Заросли сухо усмехнулась на реакцию Радости и отправилась в отдел красных цветов.
Шелест Листьев выбрал глубокий зеленый «Райская Долина», а Поле нежный бронзовый «Медовый Дуб». Масленка нашел для своей спальни насыщенный коричневый «Древний Дуб» на пару с кремовым цветом.
«Этот». — Заросли выбрала яркий пурпурно-красный «Малиновый Трюфель». — «И вот этот». — Теплый темно-серый «Звездная Пыль». — «И этот». —
Масленка рассмеялся. Он не представлял, как она объединит все четыре цвета, но доверял ей. Четыре пластинки гармонично смотрелись в его руках. — «Ладно».
Заросли и Поле начали спорить по поводу цветовой гаммы вестибюля. Масленка взял образцы, смеситель для краски и заказал по три двадцатилитровых банки каждого цвета. После «семейных» спален им надо будет покрасить и гостевые комнаты. Только на краску уйдет тысяча долларов, но они станут на шаг ближе к открытию анклава.
Заказав краску, он пошел искать защитную клеенку, кисточки, валики, лотки для краски и лестницы. Его внимание приковал отдел с плиткой. Масленка вспомнил, что ему надо отделать ванные на третьем этаже. Пока они мылись из раковин. Чудесная стеклянная плитка, переливающаяся синими и сиреневыми оттенками, манила к себе. Конечно, она до неприличия дорога, но будет прекрасно смотреться.
Меняет форму камень под его рукой,
Тверд как скала, непреклонен он.
Дворец его заключит в себе свет, сокрытый самоцвет,
Художницы тревожный взгляд.
Она осветит тишину его стен, залов пустоту,
Углы одинокие
Чудесными цветами распишет,
Тайным языком,
Ему одному известным. Каждым словом разбивая
Бриллиант его сердца.
Внезапно для себя он запел и улыбнулся мелодии. Эта песня о причудливом романе между Горном и Амарант. Архитектор влюбился в художницу Амарант с первого взгляда, но думал, что его любовь безответна. Горн нанял ее разукрасить отстраиваемый им дворец, и, чтобы ему хватило времени завоевать ее сердце, начал добавлять комнаты, крылья и пристройки. Этот куплет повествовал, что ему необходимо строить все быстрее и быстрее, потому что Амарант уже почти закончила рисовать.
Масленка оторвал взгляд от плитки и пошел дальше к инструментам для покраски. Ванной комнате придется подождать.
«Сама», — перед ним возникла Уточка с двумя котятами в руках. Все трое выжидательно уставились на него.
«Где ты нашла их?»
«Наверху».
Масленка вздохнул. Ему предстоит провести с ней долгий разъяснительный разговор по поводу вторжения в частную собственность. — «Я спрошу, можно ли их купить».
Аарон Воллертон, смеясь, разъяснил ситуацию — «Мы скоро потонем в котятах, можешь забрать их».
Они начали с его комнаты. Все равно, ему нравилось часто перекрашивать свое жилище. Не то, чтобы ему быстро надоедал старый цвет, просто Масленка любил экспериментировать с новыми оттенками. Если дети напортачат, окрашивая его комнату, он не долго будет любоваться их художествами.
Масленка научил их подготавливать комнату, снимать корпуса с выключателей и распределительных ящиков. Показал, как накрывать поверхности, которые будут обработаны позже. Обучил, как красить кисточками и валиками.