Энактивизм: новая форма конструктивизма в эпистемологии
Шрифт:
Согласно теории самоорганизованной критичности, всякая сложная структура хитро устроена, в ней как бы являет себя мудрость природы, но она в то же время является очень хрупкой. Как уже неоднократно отмечалось, балансирует «на краю хаоса», так что наилучший дальнейший шаг к ее усложнению и улучшению может стать спусковым моментом для разрушительной лавины. В этом смысле гений, который оперирует сложными структурами знания, балансирует между мудростью и безумием. Сложные когнитивные структуры в его сознании могут эволюционировать к опасному краю хаоса.
Огромная литература посвящена изучению связи гениальности и безумия, умопомешательства, тех или иных психиатрических отклонений. В рамках развиваемой здесь концепции можно сказать, что неустойчивость психической организации талантливых и гениальных людей, вплоть до действительной психиатрической патологии, является предпосылкой гибкости, флексибельности мышления и восприятия, которая и создает основу для увеличения разнообразия, размножения альтернатив, увеличения доли конструктивного хаоса. Не расплодишь разнообразие – не создашь принципиально новое! Гении устойчивы в своей неустойчивости и неустойчивы в своей устойчивости, и это расшатывание внутри себя позволяет им схватить в текучести мира то, что другим недоступно для понимания. У талантливого и тем более гениального человека часто есть по крайней мере определенная шизоидность. Это еще не болезнь, но пограничное психическое расстройство. Такие люди видят странность этого мира, видят загадку там, где большинство людей просто проходят мимо и ничего не замечают. Удивиться миру – значит быть на полпути в открытии чего-то нового в нем. Принятие психоактивных веществ (ЛСД, псилоцибина, мескалина и т. п.), по-видимому, вводит человека в психические состояния, которые являются естественными для людей шизоидного типа, каковыми нередко являются одаренные люди.
Итак, инсайт – явление эмерджентное. Это неожиданный скачок в понимании, внезапное обнаружение смысла, связанное с новым соединением образов, идей, мыслей, элементов знания. Вообще говоря, творить – это уметь соединять. «Creer, c’est unir», – говорил Пьер Тейяр де Шарден. И в самом деле, творческая способность – это способность неожиданно, иначе соединить, может быть, даже известные вещи, радикально переструктурировать элементы, в результате чего в исследуемом или конструируемом предмете обнаруживается новый смысл. В этом заключается, вообще говоря, и чувство юмора, которое радикально выделяет человека из царства животных и напрямую связано с его креативными способностями. Искры юмора – это повседневная тренировка ума, чтобы достичь вспышек озарения. Известна фраза Эйнштейна: «Creativity is intelligence having fun». Действительно креативность – это интеллект, который забавляется, развлекается, веселится.
11.12. Креативность. Хаос как путь к инновации
Путь самоорганизации и творчества природы таков, что режимы структурализации, роста упорядоченности в сложных системах сменяются режимами усиления процессов диссипации и рассеяния, увеличения хаотических элементов, растекания по следам прежних процессов, которые когда-то протекали в них. Стадии периодического погружения в хаос (как «метафизическое единство потенций» (Шеллинг)), приобщения к «родимому хаосу» (А. Блок), обращения к сокровищнице возможных, мыслимых, но пока еще не реализованных, форм необходимы для выхода из эволюционных природных и интеллектуальных тупиков, для инновационной перекристаллизации природных или человеческих систем, для обновления их организации, для возникновения новых структур (тех или других из спектра возможных, детерминированных собственными свойствами этих систем), структур-аттракторов.
Человек-творец движим надеждой, что сотворенное им в минуты напряженной творческой работы и приобщения к хаосу не будет простым фоном для научного или культурного течения (как это действительно имеет место с 95 % творений), а оставит свой след, вольется в сокровищницу научных знаний или культурных форм. Эту сокровенную мечту выразил Р. М. Рильке, по сути, в чисто синергетическом образе «разрастания флуктуаций», или «эффекта бабочки», когда малое, незначительное индивидуальное изменение приводит к значительным коллективным последствиям:
Все то, что дух из хаоса берет,Когда-нибудь живущим пригодится;Пусть это будет нашей мысли взлет —И та в крови всеобщей растворится, чтоб дальше течь…А чувство? Как понять его пути?Ведь и ничтожной тяжести прирост,Чей след в пространствах мира не найти,Меняет суть и направленье звезд [334] .Порядок и беспорядок в мире тесно взаимосвязаны, взаимообусловлены и порождают друг друга. Издавна считалось, что своего рода мерой беспорядка в мире является черт. Черт опрокидывает планы, вносит сумятицу и путаницу (как говорят, черт попутал), умножает беспорядок, в общем, является энтропийным принципом. Черт как бы прощупывает возможности, а человек реализует одну из них. Черт вступает в игру с миром, получает доступ к сокровищнице потенций (зияющей бездне хаоса), причем, быть может, зловещих и гибельных потенций хода событий, а человек его осаживает, усмиряет. Но дело-то в том, что частица черта, чудовищных демонических сил живет в каждом из нас, и она может прорываться, проявлять себя, поражая фейерверком блестящих креативных или мрачных дестабилизирующих сил.
334
Рильке Р. М. Лирика. М.: Худож. лит-ра, 1965. С. 232.
Без хаоса не видно элементов самодвижения. Инерция есть всегда лишь стремление сохранить наличное состояние. Хаос же – сущностный элемент эволюции, положительной или отрицательной, эволюции или инволюции, прогресса или регресса, усложнения форм, морфогенеза или их деградации, но всегда эволюции. Именно он есть начало, первичный носитель, движущая сила эволюции. Именно он есть стимул, толчок, механизм эволюции, перекристаллизации форм или рождения новых, еще неизвестных формообразований и структур.
Эта закономерность организации сложной системы имеет силу и для творчества природы, и для креативности человека. Творческая активность человека нуждается в особых стадиях или периодической активизации постоянно присутствующего в слоях подсознательного случайностного, стохастического, хаотического движения ума. Чтобы быть продуктивным, познание должно иметь периоды выпадения в хаос. В И-цзин говорится: «Человек должен выйти из своего гармонического развития и, сознательно нарушив эту гармонию, двинуться в хаос, ибо в хаосе он находит свободу для своего творчества» [335] .
335
Щуцкий Ю. К. Китайская классическая «Книга Перемен». СПб.: Алетейя, 1992. С. 435.
Многие писатели, поэты и философы интуитивно понимали эту важную особенность творческого мышления. Чтобы создать что-то новое, нужно предварительно разрушить старое, оторваться от него, выйти из прежних русел мышления. «Страсть к разрушению – это творческая страсть», – говорил Г. В. Флоровский. О разрушении как творческом принципе писал С. Лем. Мишель Фуко отмечал, что «написать книгу – это всегда в некотором смысле уничтожить предыдущую. Работать – это значит решиться думать иначе, чем думал прежде». Борис Парамонов рассуждает в духе Платона, подчеркивая, что творец создает свои образы из ничего и способен показать в вещах то, что другие не замечают: «Порождающая сила художника – его собственная, он сам создает свои “эйдосы”, как и всякий творец, творит из ничего. Сведение художественного творчества к искусному мастерству, ремеслу не унижает художника, а необыкновенно его возвышает, подчеркивает его самостоянье… Творчество – не уход в иные и лучшие миры, а уменье настоять на своем, заставить любоваться своим уродством… Творчество – это индивидуальная смелость, превращающая комплекс в норму: норму восприятия данного творчества как ценного. Это умение модницы обыграть свои некрасивые ноги или плоскую грудь» [336] .
336
Парамонов Б. Конец стиля. СПб.: Аграф, 1999. С. 10–11.
Ныне развиваются методики хаотического познания, которое позволяет мыслителям испытывать новые возможности и максимально использовать моменты интенсивной вдохновенной работы, когда происходит прирост нового: содержательных и гармонично сложенных частей художественного произведения, музыкальной композиции, элементов нового научного знания и т. д. Креативное мышление является мышлением дивергентным. В то время как в процессе конвергентного мышления осуществляется переход от исходной проблемы через ряд заранее предписанных операций к единственно правильному решению, дивергентное мышление позволяет проводить поиск в различных направлениях от исходной проблемы, чтобы предложить много возможных идей и комбинаций идей, которые могут служить решениями [337] . Путь творчества состоит в том, чтобы отдать себя во власть хаосу для овладения им, подчиниться хаосу, получив возможность создать из него изящную структуру.
337
См.: Chaotic Cognition: Principles and Applications / Ed. by R. Finke, J. Bettle. Mahwah, NJ: Lawrence Erlbaum Associates, 1996. P. 183.