Чтение онлайн

на главную

Жанры

Энциклопедия русских суеверий
Шрифт:

«Преодоление смерти» в крестьянском мировосприятии XIX–XX вв. — не столько борьба со «смертью– существом», сколько устойчивое представление о ней как о своеобразном посреднике при переходе к иному, но вечнодлящемуся бытию.

В быличках и поверьях одно лишь явление смерти (ее движение, взгляд) — чаще всего предвестье воспринимаемого со смирением, неотвратимого конца: «Вошла смерть в запертые двери, прошла по избе и как-то особенно поглядела на Ивана. Агеев через три дня помер» (Новг., Череп.). «Недавно шибко хворал мужик. Видит он раз: приходит дряхлый-дряхлый старичок. В избе много людей, но никто (кроме больного) не видит этого

старичка. Больной подозвал брата и говорит: „Хорони меня, брат. Видишь, смерть по меня пришла“» (Ирк.).

Покорное ожидание прихода смерти в крестьянских верованиях прошлого и нынешнего века связано прежде всего с понятием о «Божьей воле» или же восприятием смерти как подвластного Богу существа. Живущая за плечами у каждого человека смерть может тронуть его только «по велению Божию» (Твер.). «„Смерть — Божья воля“, „Господь прибрал“ и „от смерти не уйдешь“ — говорят здесь по поводу смерти близкого человека» (Костр.).

Сходное мироощущение выражено в загадках, пословицах, поговорках. Ср.: «Ниже Бога, выше царя» (смерть); «Божьей воли не переможешь» <Даль, 1984> и т. п.

Иногда «подчиненность» смерти двойственна: посылаемая Богом, она «дает отчет» Дьяволу. «Смерть живет у дверей ада. Ее посылает Бог из ада умертвить человека. Она ходит каждый день к Богу и спрашивает, какого роста умерщвлять людей. Потом возвращается к темному царю и сказывает, сколько умертвила людей» (Новг., Белоз.).

Кроме того, достаточно распространенными в конце XIX — начале XX в. остаются понятия о «самостоятельности» действующей по своему усмотрению смерти (свидетельство тому — сохранение самого образа персонифицированной смерти, не превратившейся лишь в «божественный атрибут»).

Впрочем, конец человеческой жизни предопределяется не одним божественным начертанием, но и роком, участью, судьбой (то есть находящимися в сложных отношениях с «волей Божьей» силами): «Бойся не бойся, а без року смерти не будет»; «Рок головы ищет»; «Бойся не бойся, а от части (участи) своей не уйдешь»; «Судьба придет, ноги сведет, а руки свяжет» <Даль, 1984>. Отметим, однако, что отразившиеся в пословицах, поговорках представления о «воплощенных и действующих» роке, доле (участи), судьбе (что прослеживается и в ряде фольклорных сюжетов) принадлежат все же к области реконструируемого (или конструируемого) научными исследованиями.

В отличие от смерти, «судьба» не имеет конкретно-образных воплощений. В крестьянском мировосприятии (для которого малохарактерны абстрагированные понятия и интеллектуальные спекуляции) судьба как влияющая на жизненный путь человека сила проявляется в действиях различных существ, сил или неопределенна (стихийна); она скорее «подразумевается», нежели осознается, описывается отчетливо.

Понятия о предопределенности жизненного пути человека как о наделенности «своей долей», участью (ср. «доля — бесповоротно определенный срок и характер жизни»; «часть некоего целого, доставшаяся отдельному человеку и находящаяся во взаимной связи с другими частями, долями» <Седакова, 1990>) в крестьянских верованиях XIX — начала XX в. в основном соотнесены с представлениями о той или иной «воле Божьей»: «Наша доля — Божья воля» (то есть долю дает Бог). Подобные воззрения могут органично «вырастать» из дохристианских, ср. славянское *-bog в его реконструируемом значении «доля» <Седакова, 1990>.

Семантику наделенности долей может иметь и слово «смерть», восходящее «к индоевропейскому ряду *mer- / mor- / — mr-, который ставится в связь с такими „культурными словами“, несущими значение „части“ (доли. — М. В.), как греческое „мойры“ и восточнославянское Мара»; соответственно, «доля» «есть смерть и есть жизнь, голод и кормление, нищета и богатство» <Седакова, 1991>. О. М. Фрейденберг перечисляет в ряду «конкретно-образных» воплощений доли «май» (топимую или разрываемую в весенне-летних обрядах зелень), мару, двойника человека и др. (см. МАРА).

Представлениям о «смерти — Божьей воле» соответствует вера в «назначенность» времени и места смерти — «кому умереть, какою смертью и когда — Бог на роду написал» (Костр.); «против смертного часа никто не волен, он от Бога» <Попов, 1903>. «При рождении человеку назначается участь, записываемая в книгу» (Орл., Волог.); Бог «пишет судьбу» новорожденного (Ирк.); «„вздрогнуть“ означает, что кто-нибудь прошел по тому месту, где вздрогнувший будет похоронен» (Ворон.). Сходные представления прослеживаются и на Урале — не внимающий предостережениям ангела-хранителя пьяница лишается и его покровительства, и назначенного ему Богом места успокоения <Железнов, 1910>.

Узнать час своей смерти можно было, гадая «у церковного замка» (держась за замок церковных дверей) (Сев.). Такой способ гадания считался, однако, одним из самых опасных и «нежелательных» (подвергающих смертельному риску гадающего и безусловно осуждаемых с точки зрения канонического христианства).

Понятия об однозначно определенных времени и месте смерти нашли яркое отражение в популярном сказочном сюжете «Смерть в колодце»: молодой человек, которому при рождении «назначена участь» утонуть в колодце, все же умирает на предусмотрительно закрытом его родными колодезном срубе.

По-видимому, представлениям о «смерти, назначенной Богом» в крестьянских поверьях XIX — начале XX в. соответствуют понятия о «своей смерти» (в том числе незримо пребывающей за плечами каждого из людей).

Тем не менее «божественная предначертанность» времени, места и характера смерти, всего жизненного пути человека оказываются в неизбежном конфликте с необходимостью вновь и вновь объяснять внезапные, нелепые, трагические кончины, так или иначе согласовывая их с «Божьей волей». И здесь понятия об источниках и воплощениях смерти наиболее неодноплановы.

Безвременная смерть вследствие тяжкого заболевания, эпидемии (так же как и сама болезнь, эпидемия) в XIX–XX вв. чаще всего понимается как проявление «воли Божьей», но уже наказующей, преследующей или, напротив, испытующей (избирающей и даже «убирающей» «лишних» людей). Болезни (как и сама смерть) оказываются здесь своеобразными «помощницами и пособницами Бога»: «Если Бог не накажет, то и без предосторожностей холера не придет» (Волог.); «Бог если захочет, кары не допустит» (Арх., Казан.); эпидемии — «гнев Божий», «наказание Божие» (Арх., Волог., Яросл., Рост.) (ср. также распространенное выражение «Бог простил» — о выздоровевшем). Иногда Бог посылает болезни и «любя» (Ряз.). В названиях некоторых заболеваний прослеживаются представления о них как о следствии непосредственного вмешательства («посещения») высших сил: состояние умопомешательства иногда определяется как «Божье посещение» (Влад.) <Попов, 1903>; божевольный — помешанный (Курск., Пск.), божье — падучая (Тульск.) <Буслаев, 1861> и т. п.

Поделиться:
Популярные книги

Возвращение

Кораблев Родион
5. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
6.23
рейтинг книги
Возвращение

Смерть может танцевать 4

Вальтер Макс
4. Безликий
Фантастика:
боевая фантастика
5.85
рейтинг книги
Смерть может танцевать 4

Осознание. Пятый пояс

Игнатов Михаил Павлович
14. Путь
Фантастика:
героическая фантастика
5.00
рейтинг книги
Осознание. Пятый пояс

Провинциал. Книга 2

Лопарев Игорь Викторович
2. Провинциал
Фантастика:
космическая фантастика
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Провинциал. Книга 2

Сердце дракона. Том 18. Часть 2

Клеванский Кирилл Сергеевич
18. Сердце дракона
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
6.40
рейтинг книги
Сердце дракона. Том 18. Часть 2

Краш-тест для майора

Рам Янка
3. Серьёзные мальчики в форме
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
6.25
рейтинг книги
Краш-тест для майора

Вечный. Книга IV

Рокотов Алексей
4. Вечный
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Вечный. Книга IV

Антимаг его величества. Том III

Петров Максим Николаевич
3. Модификант
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Антимаг его величества. Том III

Пропала, или Как влюбить в себя жену

Юнина Наталья
2. Исцели меня
Любовные романы:
современные любовные романы
6.70
рейтинг книги
Пропала, или Как влюбить в себя жену

Совок 4

Агарев Вадим
4. Совок
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.29
рейтинг книги
Совок 4

Попытка возврата. Тетралогия

Конюшевский Владислав Николаевич
Попытка возврата
Фантастика:
альтернативная история
9.26
рейтинг книги
Попытка возврата. Тетралогия

Одиссея адмирала Кортеса. Тетралогия

Лысак Сергей Васильевич
Одиссея адмирала Кортеса
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
9.18
рейтинг книги
Одиссея адмирала Кортеса. Тетралогия

Последний Паладин. Том 5

Саваровский Роман
5. Путь Паладина
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний Паладин. Том 5

Столичный доктор

Вязовский Алексей
1. Столичный доктор
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
8.00
рейтинг книги
Столичный доктор