Энеида. Приключения Энея
Шрифт:
Богиня любви поняла, в чем опасность этого предложения, но с улыбкой согласилась, что это хорошая идея.
– Только вот одобрит ли эту свадьбу Зевс?
– поинтересовалась она у Геры.
– Ты его жена, так что обратись к нему с просьбой первая, а я поддержу.
Про себя Афродита торжествовала. Она соглашается с Герой, но Зевс уже обещал ей, что Эней получит Италию. Значит, предложение Геры он отвергнет, а Афродита тут ни при чем, она-то с Герой помирилась и пошла ей навстречу.
– Зевс - моя забота!
– согласилась Гера.
– Ты же вот что сделай. Завтра утром Эней с Дидоной
Афродита согласилась, смеясь про себя над уловкой Геры.
***
Задолго до рассвета вышли в степь ловчие, а когда первые лучи солнца упали на Карфаген, из городских ворот вышел отряд охотников. Пешие слуги-псари с трудом сдерживали на поводках своры злобных псов. Блистающие золотом и пурпуром лучшие представители городской знати красовались на горячих скакунах. Но как и положено, всех затмевала царица, одетая удобно, но богато, с волосами собранными под золотой повязкой, с луком и колчаном за плечами. Рядом с ней был Эней, а за ним шли его сподвижники, хоть и уступающие богатством одежд местным богачам, но полные гордости и силы.
Вот затрубили трубы, понеслись галопом всадники, и началась царская охота. Вывели слуги своих хозяев к поросшей лесом горе, где было окружено оленье стадо, и началась потеха. Заметались животные, стремясь спастись бегством, но за каждым мчался охотник. Разгоряченные охотой спутники рассыпались по окрестности, и Эней с Дидоной оказались в одиночестве. В этот момент и закрыла небо косматая черная туча. Упали тяжелые струи воды вниз, потекли быстрыми ручьями по земле.
Как и предсказала Гера, герой и царица скрылись вдвоем в пещере. Прижалась дрожащая от холода и чувств Дидона к троянцу, он обнял ее. Сначала несмело, но не почувствовав отпора дал волю своим рукам и губам. Упали плащи на пол пещеры, став брачным ложем.
Когда же закончилась непогода и свита нашла госпожу, объявила Дидона о том, что отныне Эней ее законный муж. Вскоре пронеслась эта новость по всем ее владениям и окрестным землям. Достигла она и ливийского царя Ярба, который несколько раз безуспешно сватался к Дидоне. Был он благочестив. Сто алтарей с негасимыми огнями воздвиг он в своей стране во славу Зевса, не скупился на жертвы, и доходили его молитвы до ушей небожителя.
Узнав о свадьбе карфагенской властительницы, оскорбился Ярба и, полный чувств, воззвал к царю богов.
– Жалкой изгнанницей прибыла Дидона в мои владения. Я дал этой женщине землю для города, пастбищ и пашни. Она же отвергла мою руку. Теперь же и она, и ее город, которым по праву должен был владеть я, достались пришельцу! Где же справедливость? Или напрасно обагряю я твои алтари?
Услышав это, опустил Зевс взгляд на землю и, убедившись, что забыв о своем предназначении, Эней придается радостям любви, повелел громовержец Гермесу отнести его приказ троянцу. Тот быстро слетел в Карфаген и появился перед Энеем.
Сын Анхиза уже не выглядел несчастным скитальцем. Ножны его меча украшала яшма, окрашенная в пурпур и затканная золотом
Едва касаясь своими крылатыми сандалиями земли, неслышно приблизился сзади бог и стал рядом с героем.
– Город строишь?
От неожиданности Эней вздрогнул.
– А зачем? Разве этого от тебя ждут? Нежась в женской постели, видать, забыл ты о подвигах и царстве, которое тебя ждет?
– продолжил бог.
Эней открыл рот, чтобы возразить, но Гермес не дал ему этой возможности, продолжив говорить:
– Отец сам приказал мне лететь и напомнить, что тебя ждет Италия! Собирайся и плыви туда, куда тебя ведет судьба!
Убедившись, что растерявшийся Эней осознал всю важность послания, бог растворился. Герой же остался думать, как ему поступить. Его разум разрывался на части, а противоречивые чувства насмерть боролись в душе. Как и любому человеку, ему хотелось быть любимым, и Дидона дала ему это чувство, подарила счастье. Бросить ее было бы больно, да и совесть спрашивала, может ли он предать женщину, которая так его любит? Но как же он мог забыть свою цель?
Он полюбил Дидону и, предложи ему смертный уйти, Эней рассмеялся бы ему в лицо. И даже если бы Ярба со всем своим войском попытался отбить у него жену, Эней не колеблясь вышел бы на бой. Однако спорить со столь категорически высказанной волей Всевышнего он просто не мог. Ведь еще на руинах Трои всей своей сущностью он принял уготованную ему судьбу и отдал себя на волю Олимпа. И вот теперь от него потребовали сделать выбор между чувствами и долгом. Это был очень болезненный выбор, и не сразу смог его сделать герой. Он колебался, и мысли метались в голове, как пойманные в силки птицы.
Наконец он принял решение.
– Да, я полюбил, я не отрицаю, но любовь моя нынче неуместна, значит, мне придется вырвать ее из сердца!
– тяжело вздохнув, сказал он сам себе. Приняв это решение, он выпрямился, и его лицо окаменело, приобретая гордый и грозный вид.
Только как он скажет об этом Дидоне? Как посмотрит ей в глаза? Думал об этом Эней и решил, как поступить. Своим командирам он велел тайно погрузить на корабли оружие и припасы, а потом собрать на берегу троянцев. Пока поход будет готовиться, он сам найдет подходящий момент и объяснится с Дидоной так, чтобы разрыв вышел как можно менее болезненным.
Однако скрыть приготовления от карфагенцев не удалось. О подозрительном поведении троянцев стража доложила царице, и она все поняла. Страх, ярость и обида взметнулись в ее душе, и бросилась она к Энею. В истерике обвиняла она троянца в вероломстве и подлости. Умоляла его остаться, заклиная своей любовью, но он лишь молча отводил взгляд. Наконец он решился и произнес:
– Я буду до конца дней помнить твою помощь и любовь, но не думай, что я тайно хотел бежать. Я бы все тебе объяснил. Послушай и постарайся понять: я никогда не претендовал на место твоего мужа и ничего не обещал тебе. Даже оказался я здесь не по своей воле и теперь должен плыть дальше. Вестник богов сам принес мне это повеление. Так что перестань и себя, и меня мучить причитаниями!