Эпикриз с переводом
Шрифт:
— Велел какому-то Рейтану не покидать дворец, — вспомнила я.
— И все?
— Это то, что я запомнила, — кивнула я. — Кто такой Рейтан?
— Не важно, — чересчур резко бросил он. А я, уперев руки в бока, заявила:
— И не стыдно тебе? После всего, что между нами было…
Глаза Кишана вспыхнули, он с непониманием на меня посмотрел.
— Готова поспорить, ни одна самка не делала с тобой ничего такого, что делала я! Капельница, уколы, шитье, правда, без кройки, — хохотнула я. — Так что ты просто обязан рассказать мне, что с тобой случилось? Ты,
Кишан фыркнул, провел рукой по животу. Я опустила взгляд, скользнув им по бёдрам панта…
Вот, ракшас! И стоит ведь так раскрепощенно этот наглый голый пант. Такой весь соблазнительный.
Мое сердце опять забилось. Ещё сильней, учащенней. Я неожиданно для самой себя облизнула губы. Глубоко вздохнула, чувствуя, как напряглась грудь… Каришма! Да это возбуждение! Самое настоящее. Вот как на меня действует пусть и иномирный, но обнаженный мужчина.
— Я вчера был с сумкой… — произнес Кишан. Я молча кивнула и вышла в прихожую. Закрыв дверь, я прижалась к ней и отдышалась. Но перед глазами так и стоял голый торс Кишана. Да это ж провокация! Манахай так себя вести с женщиной, которая давно не была с мужчиной. Но не буду же я это рассказывать этому самцу.
Холщовая сумка лежала на полу в углу. Подхватив ее, я вернулась в кабинет. Подошла к стоящему посреди комнаты Кишану и протянула сумку. Пант принял ее из моих рук и полез внутрь. Проверил содержимое и спросил:
— Могу я помыться?
— Да, — кивнула я, и мы вышли из кабинета. Я проводила Кишана до ванной. — Ты можешь взять полотенце, что висит на крючке двери… И постарайся не намочить повязку, — он кивнул и скрылся за дверью вместе со своей сумкой.
А я, дождавшись, когда включится вода, направилась в кабинет. Собрала подушку, одеяло и с кушетки, и с пола и поспешила в соседнюю комнату.
Пока Кишан намывался, я успела переодеться в рабочую одежду, заварить и даже выпить чашку кофе. При этом думая про своего гостя. Вот кто он на самом деле? В бреду Кишан говорил что-то про дворец. А значит — он может иметь к нему отношение. Пант мог там прислуживать кому-то или же… Или в жилах черного тендуа течет благородная кровь. Но вот почему его искали ранбиры? Он что-то натворил? Вряд ли это из-за боев на Пардусовом поле.
Из ванной Кишан вышел одетым. Наконец-то! Он зашёл в комнату и остановился у двери. Мокрые волосы зачесаны назад. На Кишане вчерашние брюки и рубашка. И медальон украшал широкую грудь панта. Неизвестный мне камень в медальоне мерцал и переливался, от бронзового до ярко-жёлтого цвета. Явно дорогая вещица.
— Я видела тебя вчера на виджае, — сообщила я гостю.
— Я тоже тебя видел.
— Почему не подошёл? — Кишан промолчал и подошёл ближе. — Я пришла туда из-за тебя. Хотела предупредить.
— О чем?
— О том, что пант, назначивший тебе на вчера реванш, планировал поступить нечестно. Он собирался привести на драку на Пардусовом поле своих братьев, — Кишан нахмурился. — Так это они вчера тебя порезали и подпалили?
— Нет, до поля я не добрался.
— Тогда кто? Ранбиры? — предположила я, Кишан нахмурился
— Это неважно, — качнул головой самец. — Ты и так слишком много про меня знаешь.
— Побольше других, это точно, — согласилась я. — Во всяком случае твое имя и оба твоих облика, — добавила я с усмешкой. И моя усмешка почему-то очень не понравилась Кишану.
И здесь я услышала шум на улице. Подошла к окну и аккуратно выглянула. По дорожке к дому шло пятеро пантов. Одинаково одетых, с оружием на поясном ремне. Узнав незваных гостей, я задернула штору и сообщила Кишану:
— Ранбиры.
— Ракшас! Меня ищут, — сказал пант, схватив меня за руку. — Алла, пожалуйста, не открывай. Не выдавай меня… Манахай. Меня не должны поймать…
Конечно же, сдавать черныша я не собиралась. Но и не открыть дверь местным представителям правопорядка не могла. Остается одно — Кишана надо спрятать, но вот куда?
— Я не могу не открыть, — ответила я, обвела помещение ищущим взглядом и задумалась. — Иначе они заподозрят неладное.
Кишан отпустил мою руку и заметался по комнате. Его мельтешение мешало думать, и я гаркнула:
— Так, без паники! — пант замер на месте, а я медленно прошлась по комнате и, наступая на ковер, услышала скрип. Каришма! Ну, конечно! Тут же подошла к столу, надела на голову хирургическую шапочку, а из полупустой коробочки достала стерильную маску. Повернувшись, я произнесла почти приказным тоном: — Подними ковер.
Кишан тут же исполнил приказ, отогнул угол ковра. Под ним была дверь с замочной скважиной, ведущая в подпол.
— Что это? — разглядывая дверцу на полу, спросил Кишан. Я достала из ящика ключ, подошла к лазу и открыла дверь, сначала ключом, потом подняв дверцу.
— Не спрашивай, лезь.
На меня посмотрели с сомнением. Потом с таким же сомнением пант уставился вниз. Видимо, гадая, поместится ли его тело в небольшую нишу.
Но тут в дверь постучали и Кишан, схватив свою сумку, буквально прыгнул вниз. Я захлопнула дверцу, повернула ключ и расправила ковер. Надела маску и уверенным шагом направилась к входной двери.
Двое ранбиров стояли на крыльце. Трое остальных стояли чуть дальше, внимательно разглядывая дом и участок с садом.
— Джохар, ведьма-медик, — поздоровался со мной самый молодой пант и даже слегка поклонился. А я вспомнила этого юнца — лечила я как-то его матушку, подхватившую пневмонию.
— Джохар, — отозвалась я, не переступая порога. — Что вас ко мне привело? Кто-то из вас болен?
— Нет, — ответил все тот же пант. — Мы ищем беглеца-предателя, — он протянул мне уже виденную мной черно-белую фотографию с изображением Кишана.
Вот как, предателя, значит?
— Видела его?
— Возможно, — ответила я. — Вчера, на виджае. Вы еще ходили по кшетру с этим снимком.
— А после? Или сегодня? Этот пант ранен, он мог прийти к тебе за помощью.
— Не приходил ко мне этот пант, — ответила я, соврав лишь наполовину. Ведь Кишан пришел ко мне в другом облике.