Эпилог к концу света
Шрифт:
– С ума сойти! Ты понимаешь, что я говорю?
– Ледь ты какую-то говоришь! – разозлилась я. – Ты можешь мне по делу ответить, кто ты такой?
– И правда понимает… – голос дрогнул.
– Боги! Вы точно есть,теперь я это знаю! Погоди, не злись! Понимаешь, местные… С ними невозможно нормально говорить, они половину слов не понимают!
– Да ладно, мне кажется, ты утрируешь, - заметила я с сомнением. – Ну не великие математики, но вполне вменяемые,им многое можно объяснить.
– А ты пробовала спрашивать, что из сказанного тобой они понимают? – жалобно протянул невидимка.
– Хотя у тебя вроде какой-то свой внутренний переводчик есть, может, он и совершенней нашего. Система-то
– Вот мы и подобрались к главному, – удовлетворённо подытожила я. – Какая система? Кто ты вообще такой? Что случилось, кто такие тайюн и как со всем этим связана книга?
– Какая книга?
– озадаченно переспросил он.
– Печатная! – огрызнулась я. – Это единственный вопрос, который ты понял? Может, начнёшь сначала?
– Да… Прости, пожалуйста! Я растерялся очень, я уже и надеяться перестал, что кого-то встречу... нормального. Я слепок сознания, застрявший внутри единого информационного пространства в момент гибели. Наверное. Только не знаю, моей гибели или это результат какого-то общего большого бабаха.
– Погоди,то есть ты тут один-единственный? – опешила я.
– Местные уверены, что духов много...
– Не знаю, может, и не один. Я за пределы кластера выйти не могу, с чем был рядом – до того и дотягиваюсь. Но я не жалуюсь, тут есть чем развлечься. Общения вот только не хватает, но жить можно, - поделился он. – Тут какая-то штука с восприятием времени, я понимаю, что давно уже должен был свихнуться, но чувствую себя неплохо.
– Давай всё-таки вернёмся к теме разговора. Что за «единое информационное пространство»?
– Эфир. Это… Ну, сеть такая, магическая, растянутая на весь континент. В ней можно было общаться, находясь в разных концах мира, хранилась масса информации,игры. Я, собственно, в игре и застрял, - нехотя признался он.
– Крутая, совсем новая, тут целые миры можно делать! Если бы не она,точно бы от скуки сдвинулся. Я, кстати, Валдар.
– Стеваль, - назвалась я. – Ладно, в общих чертах я тебя поняла. Очень общих. Но давай о главном, что это была за катастрофа?
– Да я, понимаешь, сам не очень в курсе, - заметно смутился Валдар. – Я, наверное, вырубился где-то в начале всего этого, поэтому только слухи могу пересказать. В эфире болтали, что какой-то экспериментальный вирус вырвался из-под контроля и пошёл косить жителей налево-направо. Причём говорили, что умершие от него возрождаются в виде немёртвых, злобных и живучих тварей. А правительство всё это замять пытается. Но такое у нас часто болтали, потому никто особо и не верил. Потом ещё болтали, что вырвался он не сам, а в результате диверсии повстанцев,и вообще вроде как кулхарцы восстали.
– А это кто?
– Ой, да у нас тут одна большая страна была на весь континент, в которую не все хотели объединяться, вечно какая-то буча на разных концах, – отмахнулся Валдар – Конкретно эти ребята вообще странные, они всё протестовали против прогресса во всех его формах, мол, это путь к смерти… Но я тебе правда ничем не помогу по делу, - опомнившись, вернулся он к основной теме разговора.
– Я же когда тут застрял, первое время вообще не понимал, что происходит. Думал, это меня просто каким-нибудь искажением шарахнуло, я и клюкнулся… То есть помер. А это такое вот посмертие. Сначала радовался, потом подумал, что богам чем-то не угодил. Начал вот миры собирать, справедливость там творить и всякое такое, надеялся прощение заслужить, очиститься и всё-таки податься на перерождение, как жрецы говорили... Потом уже, когда дикари начали появляться, догадался, что помереть-то я помер, но не до конца,и это не посмертное наказание. Но вообще, если я один тут завис, то небось и другие
– Чушь какая, – проворчала я. – Тайюн хоть и тот еще странный эксперимент,и неестественные до тошноты, но они точно не трупы. Я же его вскрывала, видела. Метаболизм наполовину магический, само оно существовать не способно, но оно, определённо, живое. И никакой вирус не объясняет того, что они каждый год вдруг размножаются делением на сто и волной прут нападать на местное население!
– Да я не знаю, я же не биолог, - ещё больше смутился он.
– Да и вообще я с наукой… ну как-то не очень.
– Лет-то тебе сколько, голос в голове?
– сообразила я. – Было, когда всё это случилось.
– Сорок!
– А если честно? Только совсем честно.
– Двадцать три...
– Ясно всё с тобой. Хотя для малолетнего обалдуя ты всё-таки достаточно толковый, это радует. А про книжку у вас там что-нибудь говорили? Которая с этими тварями связана.
– Не знаю, ничего такого не встречал, – кажется, Валдар чуть повеселел. Думал, воспитывать его начну, что ли? Ну да, охота мне терять единственный источник информации! Тем более в свои двадцать он знает куда больше, чем некоторые мои знакомые в двести, и я сейчас совсем не об инчирах.
– Жалко. Тогда давай попробуем с другой стороны. Это твоё эфирное пространство может помочь мне в чтении книги, написанной на вашем языке?
– Ну… не знаю, – протянул он неуверенно.
– Я даже не знаю, как я умудряюсь с тобой сейчас разговаривать, да и с дикарями этими. Ты же, наверное, если книжки наши не понимаешь,то и слова не должна понимать…
– Ясно, - вздохнула я.
– Значит, утром будем перебираться в другое место в поисках более осведомлённого духа.
– Надеюсь, тебе повезёт, – ответил Валдар.
– Только это, Стеваль… Ты, если вдруг кого найдёшь умного-опытного, спроси ещё, можно ли меня как-то отсюда вынуть? Ну то есть я не жалуюсь, но как-то это… Я всё с матерью ругался, она мне играть не разрешала – уроки же скучно, - заговорил он сбивчиво,торопливо, как будто я прямо сейчас собиралась уходить.
– Думал, вот бы никто не трогал и не мешал, уж я бы тогда… Ну вот и домечтался. Век бы этого не видел!
– Попробую что-нибудь придумать, – ответила я как могла честно. Где он застрял и как на это повлиять, я поняла очень смутно,так что обнадёживать парнишку лишний раз не хотелось. Но его было жалко,и помочь хотелось совершенно искренне.
– Слушай, а может,ты мне расскажешь, что там на самом деле сейчас происходит? – оживился он. – А то я тут сижу, ничего не знаю, с дикарями-то не поговоришь, странные они какие-то.
– Да ладно, нормальные дикари.
– Иррационально, но за инчиров мне в этот момент стало обидно. В конце концов, это мои дикари и это я могу их критиковать, а голосу в голове никто права слова не давал! – Ну, слушай…
Рассказ получился полезным, причём мне в первую очередь. Например, я узнала, что Край Мира, носивший прежде другое название, действительно был городком при самом важном и большом университете этой огромной страны. Не обязательной школе, где учили управляться с собственными силами, а высшей ступени обучения, на которой изучали тонкости выбранной магической профессии.
Даже страшновато представить, сколько их было, этих тонкостей и профессий! Всё же потеряли мы очень многое, и до уровня здешних жителей Семилесью расти и расти. У нас те, кто хочет развиваться и продолжать обучение, обычно находят себе наставников – не так много сильных и талантливых магов, чтобы ради них строить такое огромное учебное заведение.