Эпилог к концу света
Шрифт:
Дотянуть сеть эфира до Валдара, который буквально ошалел от радости в момент встречи со своими товарищами по несчастью. А я сумела уже по-настоящему познакомиться с первым вышедшим со мной на разговор «духом»: это оказался улыбчивый и симпатичный босой парнишка в смешных широких штанах и рубахе с коротким рукавом, выглядевшей как линялая растянутая тряпка. Только, по-моему, про двадцать лет он приврал, ему было поменьше.
Пройти от дома Валдара до бывшей энергостанции, которая действительно оказалась не посреди озера, а немного в стороне.
После долгих мучений и коллективных раздумий всё же отыскать следы провала в Бездну. И даже доказать, что это – именно то, что нам нужно. Доказательством, правда, оказалась возникшая на этом месте стая тайюн, которая едва не пресекла все исследования на корню: мы с Чингаром еле отбились.
Наконец, я даже просчитала, составила и несколько раз проверила чары, которые должны были навсегда освободить наш мир от тайюн и связи с Бездной. Не могла просчитать только, чем это обернётся для мира потом, но готова была взять на себя ответственность за риск.
В конце концов, что изменила книга? Появились маги крови, полоса магических бурь, инчиры со своими приручёнными марями и младшие духи. И тайюн с простоявшим тысячелетия городом у подножия огромной статуи. Чего-то не станет, что-то изменится, а может, всё это уже так вжилось и вросло в нашу действительность, что уже никуда не денется. Интересно было бы взглянуть...
Имела ли я право решать за всех? Вот прямо сейчас – за весь остальной мир. За инчиров, которые привыкли так жить. За иналей, которым станет тяжелее удерживать Скрепы и которые, может быть, лишившись магов крови, вынуждены будут искать спасения здесь, на собственной прародине.
Не исключено, что нет, но об этом я старалась не думать. Каждый раз, когда мысли соскальзывали в ту сторону, я вспоминала Войделя и заставляла себя переключиться на другую тему. Старик говорил, что сомнения полезны, но только до того момента, как принято решение. После они убивают и иналя, и действие,и зачастую результат. Я своё решение приняла,так что толку теперь метаться?
Все приготовления закончены, ритуал проведу утром, а пока лучше забыть о нём вовсе и сосредоточиться на чём-то более приятном.
– Ты сегодня oсобенно хмурая, – осторожно заметил Чингар, когда мы после ужина уютно устроились у костра. Привычно подгрёб меня поближе, обнимая.
– И в чём это выражается? – хмыкнула я.
– Во взгляде, - после короткой паузы ответил он.
– Ты всю последнюю луну немного другая, а сейчас как будто совсем не здесь. Ты боишься, что не получится?
– Да нет, в результате-то я уверена, - отозвалась задумчиво. – Меня последствия беспокоят.
– Если не станет тайюн, инчиры смогут прожить без марей, - не в первый раз отмахнулся вождь от моих размышлений.
– Да, помню, - пробормотала я.
– Ладно. Знаешь, в Бездну это всё, давай ты меня лучше поцелуешь. Мне нравится, как у тебя это получается.
Чингар нахмурился, несколько мгновений не шевелился – понял, что я просто ухожу от темы,и решал, настоять или нет. Но всё же не стал допрашивать, мягко опрокинул на служащую постелью шкуру и действительно поцеловал. А я…
А я вдруг поняла, что сейчас моя очередь показывать ему звёзды безо всякого неба. Не знаю, почему эта мысль не пришла раньше; наверное, просто не успевала достучаться до сознания, замутнённого желанием. Да и Чингар вёл себя так уверенно, и таким естественным казалось подчиняться его рукам, что я напрочь забывала о возможности проявить инициативу.
Но сегодня… Почему бы и нет? Сегодня мы можем себе это позволить.
Это потом уже наступит утро,и Чингару придётся рискнуть жизнью, прикрывая меня от тайюн, которые наверняка появятся во время ритуала. И я так и не смогу сказать ему хоть что-то – потому что не умею и не знаю, что говорить. Любые признания будут звучать фальшиво и пошло, я сама в них не поверю, так какой смысл произносить всё это вслух? Лучше так. Может, он сам поймёт по прикосновениям и поцелуям, как незаметно стал значить для меня так много, что сейчас больно даже думать об этом...
А я пока тихонько расплету бесполезную уже связь на крови. аньше надо было, но я о ней за последние пару лун и думать забыла, хорошо, что вспомнила хотя бы теперь!
Способ избежать разговора я выбрала удачный. И приятный до головокpужения.
Бездна меня сожри! Это непередаваемое ощущение – слышать среди его хриплых стонов своё собственное имя. Видеть, как острые когти вспарывают грубую шкуру ложа. Ощущать всем телом напряжение литых мышц, а губами и кончиками пальцев – бешеный, частящий пульс...
И потом лежать на широкой груди, засыпая, прижатой так крепко, что трудно дышать – потому что говорить мой дикарь пока не в состоянии, а переполняющие эмоции всё равно ищут выхода.
Он всё-таки очень хороший. Сильный, ласковый, заботливый, надёжный. Жалко только, в любви ему катастрофически не везёт...
Утро выдалось ясным и холодным. Тихим и насторожённым, словно мир сам предчувствовал перемены и замер в ожидании – тревожном, но странно радостном.
Или мне мерещится,или всё-таки Агель прав,и нашему миру не очень-то нравится то, что с ним случилось во времена древних. Хорошо, если так.
Надолго оттягивать неизбежное не хотелось. Пока большой и слегка ошалевший после долгой ночи мужчина подкреплял завтраком силы, которые ему скоро очень понадобятся, я умылась для бодрости и ушла к сложному узору, выстроенному на чистой площадке. Последний раз всё проверить, подготовить, разложить напитанные силой кристаллы кварца (как чувствовала: их я взяла с собой с Края Мира), припасённые заранее остывшие угли и холодную воду – три из четырёх стихий, а воздух и без того везде.
Чингар пришёл, когда всё уже было готово. Слегка взъерошенный, но уже куда более проснувшийся и собранный.