Эра надежд
Шрифт:
Однако новость была интересной, и следовало подумать, как потактичней задать королеве единственный оставшийся у меня вопрос: «А что мы будем с этого иметь?»
Глава 15
Весьма недолгие размышления привели к тому, что тот самый вопрос слегка трансформировался и уже на следующий день выглядел примерно так:
– Что можно взять с барана, кроме шерсти?
Сколько я ни думал, в голову ничего путного не приходило. Не на мясо же пускать этого хоть и молодого, но уже вполне оформившегося козла Джеймса Стюарта! Денег у него нет не только по нашим, но даже по французским меркам. Ладно, представим себе, что этот тип каким-то образом просочился в английские короли. Тут, кажется, возможны два варианта. Первый –
Возможен, конечно, и второй вариант. Козел, успокоившись и короновавшись как Яков Третий, будет ровненько сидеть на пятой точке и внимательно слушать советы своих министров. Так именно этим сейчас занимается Анна, а после ее смерти эстафету перехватит Георг Первый! Причем у них есть то преимущество, что мы уже представляем себе персоналии и политические линии их советчиков, чего нельзя сказать про Джеймса Стюарта.
Значит, решено – за какую-нибудь мелочь мы в эту историю не полезем. Остается прикинуть, чего такого серьезного нам могут предложить. Колонии в Америке? Спасибо, кушайте сами, у нас и так освоены только три совсем небольших участка на австралийском материке, и на расширение границ людей просто нет. Тем более что Аляску вскоре начнут осваивать русские, с нашей, разумеется, помощью. К тамошнему климату они вполне привычны, насчет минус семидесяти градусов по ночам Джек Лондон малость преувеличивал. С Петром уже достигнута договоренность, что все добытое золото поделится на три равные части. Первая будет являться собственностью старателей. Вторая пойдет в русскую казну, а последняя – нам. Учитывая, что снабжение приисков возьмет на себя Австралия, нетрудно догадаться, что заметная часть старательской доли тоже окажется у нас.
Пожалуй, следует уточнить, что мы с Ильей вовсе не собирались грабить своих бывших (или будущих?) соотечественников. Кроме одежды, инструментов, оружия и продуктов они получат за свое золото сертификаты Ост-Австралийской компании, а она уж как-нибудь обеспечит покупательную способность своих бумаг так, что старатели ничего не потеряют. Для иллюстрации – маленький пример.
Зимой на Юконе одно яйцо будет стоить как минимум половину своего веса золотым песком. Летом в России десяток можно будет купить за одну крупинку. А за сертификат дадут сотню, если не полторы, то есть старатели в случае возвращения в Россию окажутся с немалой прибылью, а Австралия – с золотом, примерно на десятую часть которого она купит те самые яйца для новых золотоискателей, а все остальное употребит на свое развитие.
Но завоз русских на Аляску будет происходить явочным порядком, то есть интересоваться мнением Англии по данному вопросу мы не планировали.
Мелькнула мысль посоветовать Джеймсу объявить себя не английским, а для начала ирландским королем, с последующей поставкой оружия борцам за независимость. Однако, подумав, я пришел к выводу, что это не лучший вариант. Потому как ирландцев жалко! После того как Кромвель усмирил эту страну, там осталось меньше миллиона коренного населения. А во время «славной революции» Ирландия поддерживала Якова Второго, так что Вильгельм действовал вполне в духе Кромвеля. И теперь его стараниями число ирландцев еще уменьшилось. Переписи никто не проводил, но отец Юрий считал, что даже пятьсот тысяч, скорее всего, являются завышенной цифрой. Кроме того, население Ирландии в настоящий момент социально пассивно, ибо все активные выбиты.
В общем, поднимать остров на борьбу еще рано, решил я. Толку все равно не будет, но третий бунт за неполные сорок лет может привести к полному исчезновению ирландского народа как этноса. Нет уж, пусть остров поживет в мире, вырастит новых борцов, доведет свое население миллионов хотя бы до трех, тогда можно будет подумать о поддержке его стремления к свободе.
Примерно на этой ноте мои размышления были прерваны докладом вахтенного о приближении к «Врунгелю» какой-то богато выглядящей лодки. А через полчаса я принимал в своей каюте старого знакомого, который в прошлую нашу встречу немного сплоховал, но сейчас смог меня удивить. Ибо это оказался маркиз де Маргон, и первое, что он сделал, – предъявил щедро заляпанную печатями справку от главного королевского медика о том, что у него, маркиза, разлитие желчи, нервная лихорадка и загустение крови, в силу каковых причин горячительные напитки он употреблять не может. Я сочувственно покивал, предложил гостю стакан кипяченой воды и выслушал, что привело его на борт нашего крейсера.
Оказалось, со мной желает встретиться его величество Яков Третий, или, иными словами, тот самый Джеймс Стюарт.
– Буду рад видеть… э… господина Джеймса Стюарта, – пожал я плечами, – ибо мне неизвестен король Яков Третий.
Маркиз проглотил мой демарш без возражений, из чего я сделал вывод, что будущий Старый Претендент явно обуреваем какими-то глобальными планами, трудноосуществимыми без нашей помощи.
Мы договорились, что визит состоится через три дня. Маркиз уточнил, что его величество постарается не опоздать, но гарантировать своевременного прибытия не может по причине тяжелой раны.
– Где это его угораздило? – поинтересовался я.
– Его величество получил рану в сражении при Фридленгене, где проявил чудеса героизма, – просветил меня маркиз, – и во многом именно благодаря его беззаветной отваге, а также умелому командованию вверенным ему подразделением это сражение было выиграно.
Вообще-то я следил за ходом войны, но никакой хоть сколько-нибудь масштабной битвы с таким названием припомнить не мог. Но какая, в сущности, разница? Или мне намекают, что и этого якобы короля тоже желательно подлечить? Я так и спросил.
Маркиз с видимым отвращением отпил глоток воды и поведал:
– Главная забота его величества – вовсе не о собственном здоровье. Он желает обсудить некоторые политические аспекты сложившейся в Европе ситуации.
Несмотря на объявленную тяжелую рану, Стюарт не опоздал и явился на борт ровно в полдень третьего дня – хоть часы по нему проверяй.
Я ожидал увидеть расфуфыренного попугая, но ошибся. Вошедший молодой человек был одет в пехотный мундир французского образца, примерно в таких у Людовика ходили лейтенанты. Его левая рука висела на повязке из черного бархата, и вообще вид гостя не вызывал неприязни. Правда, и подозрений в незаурядном уме тоже.
– Здравствуйте, ваше потенциальное величество, – встретил я Джеймса, – проходите, садитесь и вообще чувствуйте себя как дома. Вам чего налить?
– Спирта, только немного! – огорошил меня претендент на незнамо какой престол. После чего действительно опрокинул стопку, не закашлявшись. Похоже, перед визитом он брал уроки у единственного во Франции специалиста по австралийскому этикету – де Тасьена, подумал я. И начал слушать речь визитера.
Уже минут через пять мне пришлось признать, что ничего подобного мы не ожидали. Дурак-то он, может быть, и дурак. Но до чего же умную штуку придумал! Даже если автор идеи кто-то другой, все равно Стюарт молодец, что сумел ее оценить. В общем, человек предлагал нам дельную и, главное, своевременную вещь.
Помочь ему стать королем. Но не английским, шотландским или ирландским, а американским! То есть он хотел оторвать от Англии и подгрести под себя ее владения в Новом Свете. Пообещав колонистам отмену налогов в пользу метрополии, свободу вероисповедания, равенство всех перед законом и много чего еще.
Не знаю как Стюарт, а я так сразу оценил всю красоту высказываемой им идеи. Ибо что нам гласит выверенная веками мудрость поколений? Если какое-то явление нельзя предотвратить, его надо возглавить.