Эрагон.Наследие
Шрифт:
— Делайте, как хотите! Хотя мне очень не нравится эта идея. Посылать ребенка, даже такого одаренного, как Эльва, навстречу опасности… Впрочем, она, я полагаю, более чем способна постоять за себя.
— Только до тех пор, пока боль того, кто с нею рядом, не возьмет над нею верх, — заметила Анжела. — Помнится, после некоторых последних сражений она валялась без движения, свернувшись клубком, и едва могла дышать.
Насуада перестала перебирать бахрому и с самым серьезным видом посмотрела на Эрагона:
— Эльва непредсказуема. И даже если она согласится пойти с вами, будь очень осторожен, Эрагон.
— Буду, — пообещал он.
Затем Насуада принялась обсуждать различные проблемы с Оррином и Ориком, и Эрагон совершенно перестал их слушать, поскольку мало что мог добавить к их расчетам.
Оказавшись наедине с самим собой, он мысленно обратился к Сапфире, которая через него слушала происходившие в шатре споры.
«Ну, — спросил он, — а ты что думаешь? Что-то ты уж больно притихла. Я был почти уверен, что ты и сама выскажешься, когда Насуада предложила эту тайную вылазку в Драс-Леону».
«Нет, мне нечего было ей возразить. Это хороший план».
«Так ты с ней согласна?!»
«Мы с тобой давно уже перестали быть неуклюжими малышами, Эрагон. Наши враги, может, и свирепы, но и мы не хуже. Настала пора напомнить им об этом».
«А тебя не тревожит, что нас с тобой могут разделить?»
«Конечно, тревожит, — проворчала она. — Куда бы ты ни пошел, враги слетаются к тебе, точно мухи на мед. Однако и ты теперь не так уж беспомощен, как был когда-то». — И в ее голосе послышалось явное удовлетворение.
«Вот как?!» — с притворным возмущением воскликнул Эрагон.
«Ну, я хотела сказать, что теперь твой укус стал куда опасней, чем прежде».
«И твой тоже!»
«Хм… Я полечу на охоту. Собирается жуткая буря, а на таком ветру можно и крылья переломать. К тому же вряд ли у меня потом будет возможность как следует поесть, особенно если мы пойдем на штурм».
«Благополучной тебе охоты», — сказал Эрагон.
И, чувствуя, что Сапфира прервала с ним мысленную связь, он вернулся к обсуждению планов по захвату Драс-Леоны, понимая, что и его жизнь, и жизнь Сапфиры будет зависеть от тех решений, которые примут Насуада, Орик и Оррин.
28. Под горой и под камнем
Эрагон пошевелил плечами, поправляя металлическую кольчугу, которую на всякий случай надел под рубаху.
Вокруг них лежала тьма, тяжелая, давящая. Толстый слой туч скрывал луну и звезды. Без того красного колдовского огонька, который держала на ладони Анжела, даже Эрагон и эльфы ничего не смогли бы разглядеть.
Воздух был влажный, и пару раз на лицо Эрагону упали капли дождя.
Эльва только рассмеялась, когда он попросил ее о помощи, и отказалась пойти с ними. Он долго и упорно убеждал ее, но безуспешно. Даже Сапфира вмешалась, подлетев к той палатке, где жила девочка-ведьма. Она пристроила голову буквально в футе от Эльвы, так что бедняжке пришлось смотреть прямо в сверкающие, немигающие глаза драконихи.
В присутствии Сапфиры Эльва не осмеливалась смеяться в открытую, но идти с ними по-прежнему отказывалась. Ее упрямство приводило Эрагона в отчаяние. И все же он не мог не восхищаться силой ее характера; сказать «нет» в ответ на просьбу Всадника и дракона было не так-то просто. С другой стороны, несчастная девочка за свою короткую жизнь испытала столько боли! И этот печальный опыт закалил ее так, как не были закалены даже самые отчаянные и храбрые из варденов.
Шагавшая рядом с Эрагоном Арья плотнее запахнула свой длинный плащ. Эрагон тоже был в плаще, как и Анжела, и черноволосый эльф Вирден, которого Блёдхгарм выбрал им в компанию. Эти плащи не только защищали их от ночного холода, но и должны были скрывать от любопытных глаз их мечи, что было особенно важно в городе — если, конечно, им удастся туда войти.
Насуада, Джормундур и Сапфира проводили их до границы лагеря. В самом лагере царила суета: люди, гномы и ургалы готовились идти на штурм Драс-Леоны.
— Очень вас прошу, — сказала Насуада, и ее дыхание тут же превратилось в облачко пара, — если не сумеете к рассвету добраться до ворот, найдите местечко, где можно было бы переждать до утра, а к ночи предпримете новую попытку.
— Вряд ли мы сможем позволить себе такую роскошь, как ждать до утра, — возразила Арья.
Насуада потерла замерзшие руки и кивнула. Она казалась какой-то необычайно встревоженной.
— Да, наверное. Так или иначе, мы будем готовы выступить, как только вы с нами свяжетесь — вне зависимости от времени суток. Ваша безопасность важнее взятия Драс-Леоны. Помните это. — Ее взгляд скользнул на Эрагона.
— Нам пора идти, — сказал Вирден. — Близится рассвет.
Эрагон на мгновение прижался лбом к Сапфире.
«Доброй охоты», — ласково пожелала она ему.
«И тебе доброй охоты».
Обоим не хотелось расставаться, и Эрагон догнал Арью и Вирдена, следовавших за Анжелой, уже на некотором расстоянии от лагеря. Они направлялись к восточной окраине города. Насуада и Джормундур шепотом пожелали им счастливого пути и удачи, и все вокруг окутала тишина, в которой слышалось лишь учащенное дыхание четверых варденов и шорох их шагов.
Анжела совсем уменьшила свечение волшебного огонька, и он был теперь едва виден, так что Эрагон с трудом различал во тьме собственные ноги. Приходилось сильно напрягать зрение, чтобы не натыкаться на валуны и завалы ветвей.
Примерно час они шли в полном молчании, потом травница вдруг остановилась и прошептала:
— Все. По-моему, мы пришли. Я довольно хорошо определяю пройденное расстояние, хотя, конечно, могла и просчитаться на добрую тысячу футов. В такой темнотище ни в чем нельзя быть полностью уверенной.
Где-то слева от них над горизонтом проплыл десяток крошечных, с булавочную головку, огоньков — единственное свидетельство того, что они находятся рядом с Драс-Леоной. В темноте эти огоньки казались совсем близкими.
Эрагон, Арья и Анжела окружили Вирдена, который опустился на колени и стянул с правой руки перчатку. Приложив ладонь к земле, эльф принялся выпевать заклинание. Пока он пытался определить, где находится подземный ход, Эрагон внимательно всматривался в окружающую тьму и чутко прислушивался, опасаясь возможного появления городской стражи. Капли дождя стали теперь падать все чаще, но Эрагон надеялся, что к моменту штурма погода улучшится — если, конечно, штурм вообще начнется и они сумеют объединиться с остальными варденами.