Ересь ацтеков
Шрифт:
На скорости двенадцать узлов, под вой якорной лебедки и рев двигателей «Эспаньола» неслась прямо на траулер. Буксир был почти в два раза больше, и даже скользящий удар «Эспаньолы» мог опрокинуть траулер прямо на ходу. Однако траулер не замедлил хода, и через несколько мгновений «Зодиак» и буи исчезли под окутанным пеной носом. Хансон слегка изменил курс. Он уже не успевал протаранить траулер, но шанс помочь друзьям у него все-таки оставался.
— На носу этого гнуса нет названия! — крикнул Ран-Ран, перекрывая рев двигателей. — Это же вонючий пират!
Хансон бросил короткий взгляд на траулер. Инженер оказался прав: название и регистрационный номер были замазаны толстым слоем жира или краски. Если корабль успеет добраться до Флоридского пролива, он за несколько часов затеряется среди флотилий рыболовных судов, бороздящих тамошние воды.
— Сколько до них?
— Сто ярдов, — ответил Ран-Ран, опытным взглядом оценив расстояние. — Мы могли бы ударить ему в корму, но это будет непросто: помешает якорная цепь, которая нас держит.
— Какая часть цепи еще в воде?
Ран-Ран посмотрел на лебедку.
— Двадцать футов, — крикнул он.
— Должно получиться, — сказал Хансон, и на его лице появилась напряженная сердитая гримаса. — Держись, старина!
«Эспаньола», казалось, поняла, что происходит, ее нос взметнулся вверх, когда якорная цепь стала короче и перестала тормозить движение вперед. Огромный корабль мчался по воде, оставляя за собой широкий пенный след, и прошел мимо траулера в паре ярдов, чудом не оторвав ему корму.
— На заднице ублюдка тоже ничего нет! — завопил Ран-Ран, когда они промчались мимо.
Краем глаза Хансон увидел, что название и порт приписки тоже замазаны.
«Эспаньола» резко дернулась, когда якорь и тяжелая цепь врезались в двойные тросы, тянущиеся от утлегаря траулера, разорвали их и превратили мощные поворотные стрелы из красного дерева в кучу обломков на палубе маленького суденышка.
Тросы оторвались и намотались на якорную цепь «Эспаньолы», которая потащила их вместе с множеством крючков подальше от места, где под водой находились люди. Продолжая мчаться на полной скорости, якорь вылетел из воды и с грохотом упал на палубу, опутанный тросами с крючками, подобными длинным водорослям.
Хансон сделал широкий разворот, «Эспаньола» прошла мимо выступающего Норт-Рока, замедлила ход и наконец остановилась. По правому борту траулер быстро уносил ноги. Хансон понимал, что преследовать его не имеет никакого смысла, поскольку тросы рано или поздно намотаются на гребной винт. К тому же сейчас гораздо важнее было позаботиться о безопасности Финн, лорда Билли и Гвидо. Он поднес бинокль к глазам и направил его на то место, где прежде находился «Зодиак». Но на воде плавало лишь несколько обломков.
— Видишь что-нибудь? — с беспокойством спросил Ран-Ран Максевени.
— Ничего, — ответил Хансон. — Проклятье, ничего не вижу.
12
Кардинал Энрико Микеланджело Росси, помощник государственного секретаря Святого престола в Ватикане, шел по центральному проходу огромного Кортилья дель Бельведер, внутреннего дворика Бельведера, к огромной сосновой шишке из бронзы, знаменитой Пинье, служившей когда-то центральной частью одного из многочисленных фонтанов, расположенных здесь. Фонтаны давно исчезли, Бельведер превратился в простую лужайку с одной блестящей позолоченной «Sfera con Sfera» — «Сферой в сфере» Арнальдо Помодоро [31] , как будто кто-то пытался на деле доказать стремление «Новой» церкви к простоте и скромности.
31
Творение знаменитого итальянского скульптора. Внутренняя сфера символизирует землю, внешняя — христианство.
Размышляя об этом, старик улыбнулся. Он шел по территории самого дорогостоящего владения Ватикана в Риме, наполненного бесценными произведениями искусства, которые оплачены потом миллионов бедняков. Вокруг стояли здания, имеющие огромное архитектурное значение. Все это не облагалось налогами и процветало за счет обещаний бессмертия и рая, одной из величайших волшебных сказок, позволявшей церкви успешно продавать индульгенции.
Кардинал Росси прежде всего был прагматиком; вера в церковь всегда оставалась основой его жизни. Вера в великодушного бога или любого другого бога — совсем другое дело. Причем он не видел ни малейшего конфликта в своих взглядах. Апостол Фома сомневался в Воскресении до тех пор, пока сам не ощутил раны Христа. Росси считал, что он поверит в рай и ад, когда окажется в одном из этих мест, а до тех пор воздержится от выводов, осознавая, что работа, которую он делает на земле, направлена на обеспечение безопасности церкви и на удовлетворение его собственного честолюбия.
Рядом с ним шагал мужчина, одетый как приходской священник. Он не имел права носить облачение, но оно обеспечивало ему легкий доступ в Ватикан, да и в любое место в Риме, — ничто так не растворяется в сознании этого города, как католический священник. У него были темные волосы и очки с толстыми линзами. Убийство книжного торговца в Париже являлось последним поручением кардинала, которое он выполнил.
— Все прошло удачно? — тихо спросил кардинал.
— Проблем не возникло.
— Книга?
— Он ее отдал.
— Откуда ты знаешь?
— Я видел, как они заходили в магазин и вышли с небольшим пакетом, завернутым в бумагу. В совпадения я не верю.
— Тогда зачем было его убивать?
— Вы так сказали.
— Но ты должен был помешать им узнать местонахождение корабля.
— Я опоздал и решил, что лучше сделать хотя бы часть работы.
— А ты уверен, что это были они?
— Да, именно за ними я следил в Севилье. Хорошенькая рыжая женщина и британский лорд.
— То, что они до сих пор живы, все усложняет. Длинная нить соединила всех участников событий. Если она приведет ко мне, для «Черных рыцарей» это станет катастрофой. Более того, серьезная опасность будет угрожать самой церкви. Нельзя допустить, чтобы нас могли хоть как-то связать с происходящим.
— Я всегда к вашим услугам, ваше преосвященство, — сказал человек в очках с толстыми линзами.
Кардинал нахмурился — мысль о том, что собеседник играет словами за его счет, ему не понравилась.