Еретическое путешествие к точке невозврата. Книга 2
Шрифт:
– Отбились… Слава тебе господи! – тихо сказал отец Иона, роняя пистолет в снег. Он был очень бледен, а губы приобрели синеватый оттенок.
Вольфгер бросился к монаху:
– Отец мой, что с тобой? Ты ранен? Куда? Говори скорее!
– Успокойся, сынок, – сказал тот, натужно дыша, – я вовсе не ранен. Это просто старость, понимаешь? От старости нет снадобий в саду трав. Сейчас всё пройдёт…
– Где Карл?!! – крикнул гном. – Он жив?
– Там, – махнул рукой Вольфгер, – жив, лежит без чувств. Он всё-таки смог перекинуться и спас нас всех. Поворачивайте возок,
– Дорога слишком узкая, мы не развернёмся здесь, – возразил Рупрехт, – только завязнем в снегу. Придётся нести его на руках, ну или я могу нарубить ельника, сделаем волокушу.
– Некогда! – сказал Вольфгер. – Попробуем положить его на лошадь, если уж не сможем, тогда потащим волоком. Пошли скорее!
С огромным трудом бесчувственное тело Карла удалось взвалить на лошадь монаха, самую низкую из всех. В повозке над оборотнем сразу же захлопотали Ута и Алаэтэль.
– Как он? – спросил Вольфгер, заглядывая в окно.
– До сих пор без чувств, – ответила эльфийка. – Карл потерял слишком много витальных сил, такое бывает после опасного колдовства, но это не есть опасно, он отлежится. Только потребуются тепло и горячая вода. Нужно остановиться и разжечь костёр.
– Костёр? – с сомнением переспросил Вольфгер. – Вряд ли получится, снег ведь кругом…
– Не забывайте: с вами гном! – влез Рупрехт, – а гном может развести костёр и из камней! Выбирайте подходящую поляну, только лучше отъехать подальше от трупов волков, а то падаль может привлечь другую стаю. Эх, жаль, такие шкуры пропадают…
– Ты умеешь обдирать волчьи шкуры? – удивился Вольфгер.
– Я – нет, но я думал… – растерялся гном.
–…что обдирать шкуры умеем мы. Так вот, я не умею. Видел, как обдирают охотники, и должен сказать, это довольно долгое и неаппетитное дело. И потом, что ты собираешься делать с этой шкурой? Её же надо обработать, иначе она протухнет и завоняет.
– Да, об этом я не подумал, – расстроился Рупрехт. – Эх, пропадай наше добро!
– А ты, оказывается, вон какой жадный! – засмеялся отец Иона. – Радуйся, что ноги унёс, а то легко могло повернуться так, что твоя бородатая шкура сейчас принадлежала бы волкам.
– Не жадный, а хозяйственный! – огрызнулся гном. – Чего хорошей вещи пропадать?
– Нет, друзья, скорняков из нас не получится, и пробовать не будем, да у нас и времени нет, – сказал Вольфгер. – Как вы думаете, вон та поляна подойдёт? От дороги недалеко и снега на ней, вроде бы, поменьше намело, а?
Возок оставили на дороге, а взмыленных лошадей решили выпрячь. Обычно лошадьми занимался Карл и справлялся один, но сейчас он сам нуждался в помощи, поэтому работа досталась Вольфгеру и отцу Ионе. Путаясь в упряжи, они кое-как выпрягли лошадей, обтёрли их и отвели на край поляны, повесив на морды торбы с овсом. С верховыми конями управились легче.
Снега на поляне и правда было немного, и вскоре Вольфгер докопался до мёрзлой травы. Рупрехт взял секиру Карла и отправился в лес. Вскоре послышались звонкие удары стали о дерево, и вскоре на поляне появился гном с охапкой разнокалиберных дров. Рупрехт отогнал от кострища Вольфгера и отца Иону, которые пытались помогать и давать советы. Он долго колдовал над дровами, складывая их хитрой поленницей, взвешивая на руке и заменяя одну ветку на другую. Потом достал из мешка огниво и чиркнул кресалом. Костёр занялся сразу. Затрещали тонкие веточки, задымила, сворачиваясь, береста, из-под дров вымахнул острый язык рыжего пламени.
– Ну, теперь только не забывать дрова подкладывать, – удовлетворённо сказал гном, вставая с колен и отряхивая руки.
– Мужчины, возьмите котелок, воды нагрейте! – выглянула из повозки Ута. – А Карла надо положить поближе к костру.
– Поплотнее снег трамбуй, святой отец, – раскомандовался вошедший во вкус гном, – а то когда он растопится, воды будет только на донышке.
– Не учи меня, злобный карла, не то как прокляну до седьмого колена! – огрызнулся монах.
Наконец всё устроилось. Карл лежал у костра, его беспамятство перешло в сон, и выглядел он, на взгляд Вольфгера, заметно лучше, чем после первого превращения в медведя – сказались старания эльфийки и ведьмы. Ута омыла лицо и руки Карла горячей водой, в которую предварительно бросила щепотку остро и неприятно пахнущих трав.
На обструганных веточках разогрели кусочки мяса и хлеб и, не торопясь, перекусили.
После того, как возбуждение схватки с волками схлынуло и голод был утолён, у спутников Вольфгера проснулось любопытство. Выяснилось, что никто, кроме отца Ионы, не знал, что Карл – вербэр, медведь-оборотень. Пришлось Вольфгеру рассказывать историю своего друга и слуги, опуская некоторые подробности.
Когда он закончил говорить, все долго молчали, обдумывая услышанное, и вдруг Ута с женской практичностью спросила:
– Благородные господа, а где мы будем сегодня ночевать? Надеюсь, не на этой поляне? Здесь не очень-то уютно, да и волки могут бродить поблизости…
– Конечно, не здесь, – встрепенулся Вольфгер. – Хорошо, что ты напомнила, а то я что-то разговорился. Судя по карте, здесь неподалёку есть деревня, а за ней большой женский монастырь. Сначала попросим приюта в деревне, правда, постоялого двора там нет, но, может, удастся пристроиться на ночлег к сельскому старосте или ещё к кому. Если места не найдётся, придётся ехать в монастырь, хотя в женские обители очень неохотно пускают на ночлег путников мужского пола. Я съезжу на разведку, а вы оставайтесь здесь. Отец Иона, береги женщин, присматривай за Карлом. Рупрехт, поедешь со мной?
– Конечно, поеду, я же не сиделка!
Вольфгер сел на своего коня и подал руку гному. Рупрехт, сунув ногу в стремя, кое-как взобрался в седло, устроился сзади барона и вцепился в его пояс.
– До темноты обернёмся! – крикнул Вольфгер. – Никуда не уходите с этого места!
Барон аккуратно объехал стоявшую на дороге повозку и послал жеребца вперёд.
Зимний день быстро тускнел, на лес опускалась кисея сумерек, наступало самое нелюбимое Вольфгером время, граница между днём и вечером – тревожная и неустойчивая.