Еретик Жоффруа Валле

Курбатов Константин Иванович

— Убью! — кричит жена.

— Но где это видано, — спрашивает он у зрителей, — чтобы мертвецов убивали?

Следует добавить, что рожа у «покойника», которую он поворачивает к зрителям, совершенно уморительная — вытянутая, с красным носом и вылезающими из орбит глазами.

Бум! Бум! Бум! — раздается на весь зал.

В конце концов силы оставляют женщину. С плачем она откидывает палку и убегает за подкреплением.

— Позову родных, — сообщает она зрителям. — Вместе мы его живенько поднимем.

— Очень,

оказывается, глупая была у меня жена на том свете, — вздыхает «покойник». — Виолетта была ничего. А жена просто совсем дура. И почему на том свете, где я жил раньше, все устроено так неудобно?

В центре комнаты сидел в кресле Карл IX. По правую руку от него расположилась Екатерина Медичи. По левую — адмирал Колиньи.

— Правда, это смешно, мой друг? — спрашивал Карл у адмирала.

— Чрезвычайно, ваше величество, — кивал благообразный старик, даже при короле не перестающий ковырять в зубах зубочисткой.

— Вам тоже смешно, моя прелесть? — обернулся Карл к прехорошенькой фрейлине-куколке, которая стояла сзади.

— Мне так смешно, ваше величество, так смешно! — захлебнулась фрейлина. — Я боюсь, что сейчас не выдержу и захохочу. Как она громко его — по животу! Наверное, у него там что-то подложено, в животе. Ну, под одеялом.

Она была сама непосредственность — прехорошенькая фрейлина с небесно-голубыми глазами. Поговаривали о ее тайной дружбе с Нинон, фрейлиной-чтицей королевы-матери. И о том, что та дружба помогала Карлу узнавать свежие новости из спальни Екатерины.

Младший брат короля, герцог Анжуйский демонстративно скучал, не скрывая, что он отдает предпочтение другим забавам, более острым. Принцесса Маргарита, публично объявленная невестой Генриха Наваррского, шушукалась с рыцарем своего сердца Генрихом Гизом. А фарс тем временем двигался своим чередом.

Пока жена «покойника» бегала за подкреплением, в доме появилась Виолетта.

— Э! — сказала она. — Ты чего тут развалился? Третьего дня обещал прийти ко мне, я как последняя дура дожидалась, а он тут дрыхнет. — И она начинает отчаянно щекотать «покойника».

Но тот по-прежнему недвижим.

Тут в дом вбегает жена, вернувшаяся с подкреплением.

— Смотрите, люди добрые! — кричит она. — Стоило мне сделать шаг за дверь, как у моего покойничка уже веселые гости!

Начинается погоня жены и родственников за Виолеттой. Жена лупцует Виолетту той самой оглоблей, которой прихорашивала мужа.

Бум! Бум! Бум! — опять гремит на весь зал.

Наконец гостья изгнана из дому.

— Вы не так лечите нашего бедного адвоката, — говорит один из родственников. — Я знаю верный способ исцеления от подобных заболеваний. Давайте сделаем, будто я тоже помер, а вы меня дружно оплакиваете.

Он ложится на стол, складывает руки на груди и замирает.

— Горе нам, горе! — начинают причитать родственники. — На кого ты нас оставил?

А новый

«покойник» в это время изо всех сил гримасничает. Физиономия у него не чище адвокатской. Нос картошкой, рот от уха до уха. Под действием гримас плач родственников постепенно переходит в сдержанное хихиканье, затем в смех и, наконец, в откровенный хохот. Родственники над телом «покойного» хохочут столь дружно и заразительно, что адвокат в кровати тоже начинает пофыркивать.

— Фыр-р! — вырывается у него. — Фыр-р!

Фырканье становится громче, откровеннее. И вот кровать уже ходит ходуном от гомерического хохота.

— Ой, не могу! — задыхается адвокат. — Ай, держите меня, а то я сейчас помру!

Он вскакивает с кровати и с хохотом присоединяется к родственникам, которые в восторге отплясывают вокруг стола.

— Хи-хи-хи! — не выдержала-таки прехорошенькая фрейлина.

Однако король снисходительно не заметил дерзости.

— Ваше величество, — произнес адмирал Колиньи, — я бы хотел просить вас об одной мелочи. За моими людьми, как ни странно, по сей день продолжается слежка. Не прекратились аресты.

— Не может быть! — возмутился король. — У вас есть факты?

— Совсем недавно, к примеру, арестован...

Увы, тут старческий провал в памяти подвел адмирала. Фамилия, которую называл ему Луи Шарль Арман де Морон, начисто забылась.

— Так кого же арестовали? — поинтересовался король.

— Луи Шарль Арман де Морон говорил мне, — поморщился адмирал, напрягая память, — что за ним постоянно следят. И стоит ему зайти к кому- нибудь в гости...

— Слежка за Арманом де Мороном? — удивился король. — Я разделяю ваше негодование. Обещаю, адмирал, слежки больше не будет. Я ценю Армана де Морона как благородного и честного человека.

Сзади короля повеяло запахом духов. К королевскому уху приблизились губки прехорошенькой фрейлины.

— Ваше величество, — шепнула она, — остерегайтесь Луи Шарля Армана де Морона.

Карл не забыл ее слов. В перерыве между представлением фарса и фокусами, которые приготовил несравненный маг и волшебник Бридуа, он увлек за портьеру голубоглазую фрейлину.

— Что вы знаете об Армане де Мороне?

— Он нехороший, ваше величество, — надула розовые губки фрейлина- куколка. — Луи Шарль все время убеждает адмирала, чтобы тот не верил вам.

Да что же это такое! Куда ни оглянешься, всюду интриги. Совершенно ни на кого нельзя положиться. Как все-таки королю не хватало его верного Филиппа Альгое! А чем он, великий король Франции, отплатил за гибель своего друга?

Предельно простое решение пришло к Карлу IX во время демонстрации фокусов. Граф Бридуа показывал их с изящнейшей виртуозностью.

— Ваш маг сегодня в ударе, — сказал король матери. — Что бы вы без него делали?

Знак одному из гвардейцев. Срочное и секретнейшее задание.