Если бы Ницше был нарвалом. Что интеллект животных говорит о человеческой глупости
Шрифт:
Пчелиные мозги
Чтобы помочь мне доказать свою правоту, я должен познакомить вас с Ларсом Читткой. Эксперт по пчелиному познанию, Читтка - поведенческий эколог из Лондонского университета королевы Марии и, возможно, самый известный на сегодняшний день евангелист интеллекта насекомых. Он опубликовал множество работ, посвященных идее о том, что мозг насекомых, несмотря на их размеры, обладает всем необходимым для создания сложных когнитивных систем, включая субъективный опыт. Основной аргумент в пользу позиции "кому нужны большие мозги для сознания" заключается в том, что, когда речь идет о создании сложности, важно не количество нейронов, а то, как они соединены между собой. В мозге пчелы всего один миллион нейронов, в то время как у человека их восемьдесят пять миллиардов. Но этот миллион нейронов может создать до миллиарда синапсов (соединений с другими нейронами) в мозге пчелы, что более чем достаточно для создания гигантской нейронной сети, способной выполнять огромные
А как насчет структуры мозга? Наверняка в мозге человека (или других крупномозговых животных) есть что-то особенное в плане его проводки, что порождает наше сознание? Не так, утверждает Читтка. "Столь желанный нейронный коррелят сознания (NCC) не был идентифицирован у человека, поэтому нельзя утверждать, что у некоторых животных нет NCC человеческого типа". Другими словами, поскольку мы не понимаем, как сознание возникает из того, как нейроны подключаются и работают, у нас нет оснований считать, что мозг насекомых не имеет необходимых структур.
Хотя наука не нашла точных доказательств того, какая именно структура (или комбинация структур) нейронов порождает субъективный опыт, мы знаем, что в мозге насекомых есть структуры мозга, которые, как мы предполагаем, коррелируют с сознанием у животных. У насекомых есть структура, называемая центральным комплексом, которая генерирует когнитивные процессы, ассоциируемые у нас с сознанием. Это место в их мозге, которое интегрирует информацию от органов чувств, что, в свою очередь, помогает насекомому ориентироваться в окружающей среде, создавая ментальную модель себя и окружающего мира. По мнению философа Колина Кляйна и нейробиолога Эндрю Бэррона, поскольку у млекопитающих в среднем мозге есть аналогичные структуры, которые, похоже, делают те же самые вещи, и поскольку эти структуры и когнитивные навыки, как принято считать, вовлечены в сознание у людей, существуют "веские доказательства того, что мозг насекомых способен поддерживать субъективный опыт". Все это говорит о том, что, хотя мы не можем с уверенностью утверждать, что у насекомых есть части мозга, необходимые для возникновения сознания, есть вполне веские аргументы в пользу того, что они есть.
А как насчет поведения насекомых? Генерирует ли их крошечный мозг сложное поведение, свидетельствующее о наличии сознания? Похоже, что да. Рассмотрим знаменитый эксперимент, проведенный Читткой и его командой на шмелях. Чтобы проверить их способность к сложному обучению, пчелам дали задание получить вознаграждение за пищу, не похожее на то, с которым они могли бы столкнуться в природе. Крошечный пластиковый шарик поместили в блюдо, в центре которого была нарисована мишень. Если пчелы могли схватить и дотащить шарик до цели, они получали в награду сахарную воду. Кормовое поведение шмелей в дикой природе не требует подобных навыков, однако они смогли это сделать. Это само по себе замечательный подвиг, но не настолько замечательный, как то, что произошло дальше. В ходе последующего эксперимента три шарика были помещены на разном расстоянии от центра блюда. Два ближайших к центру шарика были приклеены, поэтому, чтобы справиться с заданием, шмель понял, что ему нужно сдвинуть самый дальний шарик. Тем временем пчела-наблюдатель, не знакомая с экспериментом, наблюдала за тем, как эти пчелы-демонстраторы решают задачу, находясь вне зоны тестирования. Когда пчеле-наблюдателю впервые разрешили войти в зону тестирования, она сделала нечто, что показало, что она действительно понимает суть поставленной задачи. На этот раз шарики больше не были приклеены. Вместо того чтобы просто скопировать действия других пчел (например, схватить самый дальний шарик), она направилась к ближайшему шарику и потащила его к цели. Она не просто подражала поведению другой пчелы путем ассоциативного обучения. Она знала, что шарик должен попасть в цель и что логичнее всего схватить ближайший шарик. Она обдумала проблему и придумала лучшую стратегию. Читтка утверждает, что это свидетельствует о том, что у пчел есть "базовое понимание результатов своих собственных действий и действий других пчел: то есть явления, подобные сознанию, или преднамеренность". Если это так, то это свидетельство того, что пчелы удовлетворяют критерию преднамеренного поведения, изложенному в Кембриджской декларации о сознании.
И наконец, есть доказательства того, что насекомые ищут вещества, изменяющие сознание. Рассмотрим это необычное, но элегантное исследование нейробиолога Галит Шохат-Офир. Ее команда вывела плодовых мушек с мозгом, который вырабатывал особый нейропептид - коразонин - всякий раз, когда их освещали красным светом. Коразонин обычно наполняет мозг, когда самец плодовой мушки эякулирует, поэтому включение красного света должно вызывать аффективное (эмоциональное) состояние, похожее на оргазм. Неудивительно, что исследователи обнаружили, что эти измененные мухи явно предпочитали проводить время в тех местах вольера, которые освещались красным светом. В рамках эксперимента одна группа
Все эти данные указывают на вполне реальную возможность того, что субъективный опыт - сознание - есть у насекомых. Если это так, то сознание - это черта, которая должна была развиться очень рано в нашей эволюционной истории от древнего общего предка людей и мух, который, скорее всего, является обитающим в океане беспозвоночным, жившим пятьсот миллионов лет назад. Это означает, что, по моему определению, большинство животных, живущих сегодня, вероятно, обладают сознанием. Если это так, то почему же ваш среднестатистический Джо (или среднестатистическая Андреа в моем случае) считает настолько абсурдным, что насекомые (или цыплята) могут обладать сознанием? Что, как сказала Андреа, они просто действуют на инстинктах, как маленькие роботы? Подобное отношение к животным имеет долгую историю, восходящую к философу XVII века Рене Декарту, который назвал нечеловеческих животных bete machine: животные/звериные машины. Другими словами, Андреа находится в прекрасной компании. И смею заметить, что многие специалисты по познанию животных все еще скептически относятся к утверждению, что насекомые обладают субъективным опытом, хотя лично я в команде Читтки.
Причина скептицизма довольно проста. Когда большинство людей используют слово "сознание", они имеют в виду не только субъективный опыт. Они включают в него и другие когнитивные характеристики, например самосознание. Андреа сказала, что это безумие - предполагать, что мои пчелиные трутни обладают сознанием, именно потому, что она считает невозможным, чтобы они осознавали себя. Но самосознание и сознание - это не синонимы. Люди также включают когнитивные навыки, такие как эпизодическое предвидение или даже теория разума, когда думают о сознании. На самом деле существует масса когнитивных качеств, которые мы путаем с сознанием. Я расскажу об этих различиях позже в этой главе, что поможет нам выработать более тонкое понимание ценности, придаваемой человеческому сознанию. Но прежде нам нужно понять, как сознание работает в тандеме со всеми остальными процессами, чтобы породить разум человека и животных.
Импровизация для мозга
Существует множество моделей, описывающих природу сознания в его связи с познанием и нейробиологией, но разобраться в них не так-то просто. Я обнаружил, что лучший способ разобраться в чем-то сложном - это связать это с тем, о чем я уже знаю. В данном случае - с импровизацией. Импровизация - или импровизационный театр - это форма несписанного театра, спонтанно создаваемого группой импровизаторов на сцене. Помимо того, что это фантастический способ выплеснуть творческие соки и посмеяться от души с друзьями, это еще и идеальная метафора того, как работает разум.
Представьте, что ваш разум - это театр, в котором разыгрывается импровизированное шоу. Есть сцена, тускло освещенная, за исключением прожектора. На сцене - дюжина или около того импровизаторов, каждый из которых жаждет получить шанс оказаться в центре внимания. В этой метафоре прожектор эквивалентен субъективному опыту (т. е. сознанию). Все, что делает импровизатор, стоящий в свете прожектора, преобразуется в квалиа, которые воспринимаются остальным вашим сознанием. Эти квалиа распространяются на других импровизаторов на сцене, зрителей и всех, кто работает за кулисами: звуковиков в будке, режиссера, стоящего на балконе, менеджеров сцены, прячущихся в кулисах, и т. д. Все наблюдают за тем, что происходит в свете прожекторов. Таким образом, содержание осознанного опыта транслируется по всему сознанию и доступно для анализа огромному количеству когнитивных процессов.
В этой метафоре люди на сцене - это все то, что вы можете осознавать. Сюда входят сенсорные ощущения от того, что вы видите, слышите или осязаете. Но также и внутренние мотивационные состояния, такие как голод, или эмоциональные состояния, такие как страх. Люди за сценой - это все подсознательные процессы, которые никогда не производят качественных ощущений, но, тем не менее, жизненно важны для импровизационного выступления (то есть для работы вашего разума). Может быть, помощник режиссера - это как мышечная память: например, умение ездить на велосипеде. Когда вы научились ездить на велосипеде, бессознательная часть вашего мозга заботится об этом автоматически. Если помощник режиссера делает свою работу правильно, он никогда этого не замечает, работая на уровне подсознания. И тем не менее без режиссера импровизационное шоу не могло бы существовать.