Если он неотразим
Шрифт:
— Вы очень злите некоторых, — сказал громила. Речь у него была правильная, но легкий акцент позволял заметить, что это всего лишь тонкая завеса для грубой, темной сути.
— Понятия не имею, о чем вы, — сказала Алтея, и Хартли испытал чувство гордости за нее — она была очень напугана, но говорила спокойно.
Когда незнакомец схватил Алтею за грудь, Хартли с трудом подавил рычание, рвавшееся из горла. Ему хотелось убить этого мерзавца на месте — как он посмел так грубо коснуться ее. Алтея слабо вскрикнула от отвращения, и это только добавило злости.
— Я должен сказать вам, чтобы вы шли
Незнакомец развернул Алтею, держа ее за запястья и сохраняя дистанцию. Значит, он проделывал такие вещи и раньше и знает, как защитить себя.
— Как странно! По-моему, я никому не мешаю.
— А я думаю, мешаешь. Ну я с удовольствием задрал бы твои юбки, но у меня другой приказ.
Хартли был почти у цели, но ему приходилось двигаться осторожно, чтобы не выдать себя раньше времени. К тому же он старался держаться в тени. Он уже сжал кулаки, готовясь отомстить незнакомцу за его грубые прикосновения к Алтее, когда тот ударил ее кулаком в лицо. Хартли перестал скрываться и побежал к ним, но опоздал — незнакомец успел еще раз стукнуть Алтею, ее ослабевшее тело рухнуло на землю, и он пнул ее ногой. Размахнувшись, чтобы ударить ее еще раз, он заметил Хартли.
Незнакомец мгновенно скрылся, и Хартли злобно выругался. Он побежал за ним, но, взглянув на Алтею, распростертую на земле, остановился. Она походила на сломанную куклу. Он не мог оставить ее в таком состоянии.
Резким свистом призвав Олдуса, он отправил его в погоню за незнакомцем. Хартли опустился на колени рядом с Алтеей, к нему подошел Яго. Хартли осторожно просунул руку под тело Алтеи и приподнял ее, поддерживая голову, даже когда Яго оказался рядом.
— Не думаю, что они смогут его поймать, — сказал Яго, обмакивая свой носовой платок в фонтан. Потом нагнулся над Алтеей с другой стороны и стал осторожно стирать с ее лица кровь и грязь. — Зачем кому-то понадобилось бить ее? — Яго внимательно осмотрел племянницу. — Явно не из-за того, что она отвергла его притязания. По одежде не видно, чтобы он предпринимал такие попытки.
— Это предостережение, — сказал Хартли. — Я слышал его слова. Он сказал, чтобы она держалась от меня подальше. — Он едва не задохнулся от чувства вины, охватившего его.
— Вы хотите сказать, что это Клодетта так поступила с Алтеей?
— Я не слышал, чтобы этот человек называл имя Клодетты, но почти сразу, как только вы сказали, что Алтея исчезла, я стал опасаться именно этого, хотя я и не могу понять, зачем все это Клодетте.
— Зачем? Затем, что вы волочились за Алтеей и целовали ее.
Хартли хотел было рассердиться, но понял — Яго имеет право обвинять его.
— Во-первых, Клодетта никоим образом не могла знать, что я целовал Алтею, потому что это произошло в вашем доме. Если только ваши слуги…
— Никогда.
— Тогда остаются только трое, кому известно о том поцелуе. Может, это потому, что мы не раз бывали в вашем доме? Но один я приходил туда только раз, так что смысла тут мало. И все-таки это дело рук Клодетты. Я в этом уверен. Должно быть, я дал Клодетте повод подумать, что Алтея может стать ее соперницей.
— Погодите, я-то думал, что это вы соблазняете ее.
— Я позволял ей думать, будто я ее соблазняю.
Яго вздохнул,
— Должно быть, Клодетта заметила, как вы смотрите на Алтею.
— О чем вы говорите? Я был очень осторожен.
— Недостаточно осторожен. В ваших глазах ясно читается желание, не нужно особого дара, чтобы это увидеть. Холодное лицо, горячий взор. Всякий раз, когда вы смотрите на мою племянницу, я едва сдерживаюсь, чтобы не окликнуть вас. Настолько это горячий, плотский взгляд. Должно быть, и Клодетта это заметила.
Хартли не собирался тратить времени на спор, поскольку он и сам знал, что смотрел на Алтею именно так.
— Какого черта Алтея не получила предупреждения об этом? Никакого видения, говорящего о грозящей ей опасности?
— Не могу сказать с уверенностью, но, похоже, провидец не может предвидеть собственную судьбу. Многие члены нашей семьи, обладающие подобным даром, жалуются на такие ограничения. Большая редкость, когда кому-нибудь из них удается увидеть свое будущее, хорошее или плохое, а часто они не видят даже будущее очень близких им людей. В семье есть неписаное правило, не позволяющее провидцам становиться слишком близкими друг другу.
— Чтобы один мог предвидеть опасность для другого? — Когда Яго в ответ кивнул, Хартли спросил: — И получается?
— Более или менее. Мне кажется, она приходит в себя. — Яго присел на корточки, веки Алтеи дрогнули.
Алтея увидела две смутные фигуры, склонившиеся над ней, кто-то напряженный от страха держал ее на руках. Ей пришлось напрячь зрение, чтобы узнать этих людей и успокоить растущую панику. Как только страх немного улегся, на Алтею нахлынула боль и она застонала. Она приложила руку к правому боку, удивляясь, что чувствует там боль. Насколько она помнила, кулак незнакомца был направлен ей в голову.
— Бок болит, — пробормотала она, переводя взгляд с Яго на Хартли. — Почему у меня болит бок? Он бил меня в лицо.
— Он пнул вас, когда вы упали на землю, — ответил Хартли.
Алтее так хотелось заплакать, что ей пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы сдержать слезы. Присутствие Хартли и Яго лишило ее страха, она попыталась собраться с силами.
— Он сказал, что предупреждает меня. — Говорить было больно, но Алтея знала, что вскоре станет еще больнее. Очень саднило лицо. Наверное, нападавший ударил ее еще раз, когда она уже погружалась в бессознательное состояние после первого удара. Судя по резкой боли, лицо распухает, она выглядит ужасно.
— Да. Я его слышал. Я хотел оказаться у него за спиной, потому что не знал, есть ли у него оружие.
— Только кулаки. — Она села, борясь с желанием остаться в объятиях Хартли, и громко всхлипнула от боли, пронзившей бок. — Завтра я буду похожа на ходячую болячку, — проговорила она.
Как ни старались Хартли и Яго скрыть выражение своих лиц, Алтея сделала вывод, что именно так она сейчас и выглядит. Не успела она ничего сказать, как к ним подбежали Олдус и Джиффорд. Они так поморщились при виде ее, что Алтее снова захотелось плакать. Она надеялась, что у Кейт есть какая-нибудь чудодейственная мазь, которая поможет убрать царапины и синяки, которые, судя по натянувшейся коже, уже начали проявляться.