Если он женится
Шрифт:
– Я хочу знать о вас все.
– О, но тогда не будет никакого издевательства!
– запротестовал Карл.
– Но я действительно хочу знать.
– Ну, что например?
– Хотя бы, - задумалась она, - ваш колледж.
– А с чего вы взяли, что я учился в колледже?
– О, это легко! Любой бы сказал то же самое.
Карл засмеялся, очень довольный. Ничто так не льстит мужчине, как воздание чести его альма-матер.
Возможно, девушка слышала об этом, и ей не составило труда выудить из Карла все, что она хотела знать.
Всегда опасно говорить мужчине, что вы хотите послушать о нем. Через тридцать минут вы будете думать о нем либо как о зануде, либо как о герое.
Вот и им обоим стало неудобно, хотя и по разным причинам.
Но девушке явно не было скучно. Карл поведал ей о Кэкстоне: о живущих там людях, их интересах и развлечениях; о своих друзьях, о своей матери, о своих амбициях. Однажды начав, он рассказывал с легкой, даже очаровательной серьезностью.
Понимаете ли, девушке, готовой слушать вас, можно рассказывать бесконечно.
Добравшись до своего переезда в Нью-Йорк, Карл неожиданно остановился.
– Остальное все слишком смешно. А я не хочу, чтобы вы смеялись надо мной.
– Вы же знаете, что я не стану, - серьезно возразила она. Пожалуйста.
И Карл рассказал ей еще и о своих высоких надеждах и глупых претензиях, о своем разочаровании и позоре, и закончил постыдным падением с приземлением в офисе "Коэн энд Эдучефски".
– Правда в том, - заключил он, - что Нью-Йорк слишком велик для меня. Мне не за что зацепиться в нем.
– Правда в том, - перебила она, - что глупо ждать чего-то от Нью-Йорка, никого в нем не зная. Никто так и не делает.
Ленч подошел к концу. Они встали из-за стола, вышли из ресторана и направились к Бродвею, и тут Карл вспомнил, что по случаю субботнего короткого дня ему не нужно возвращаться в офис.
– Мне так жаль, что у меня еще остается одно дело, - вздохнула девушка.
– Не согласитесь ли вы пройтись?
– С вами?
– не понял Карл.
– Конечно, со мной, - подтвердила спутница.
– К тому же, - она улыбнулась, - я позволила вам рассказать все, что вы хотели.
Но Карл был не в настроении шутить дальше. Он думал о том, что будет делать весь остаток дня, когда она уйдет. И на следующий день, и на следующий, и вообще во все остальные?
Он повернулся и молча взглянул на девушку. Они стояли на платформе железнодорожной станции.
– Вы так и не скажете мне?
– взмолился он.
Она стойко выдержала его взгляд и улыбнулась:
– Нет. Я бы могла, но...
Ее поезд катился вдоль платформы, замедляя ход.
– Вот, - сказала она, сунула Карлу карточку и прежде, чем он успел пошевелиться, вскочила на подножку и исчезла в вагоне. Карлу оставалось лишь глупо смотреть вслед удаляющемуся поезду. Когда тот скрылся из виду, он перевел взгляд на карточку. На ней была та же знакомая ему надпись:
"ИНСПЕКТОР
Бюро по трудоустройству Нью-Йорк".
Разорвав ее на мелкие клочки и разметав их по платформе, он тут же бережно собрал их и положил в карман. Два-три пассажира удивленно покосились на него.
Окинув их безразличным взглядом, Карл направился к улице.
Первой его мыслью было пойти в офис бюро по трудоустройству, но, пораздумав, он решил не спешить и двинулся к площади. Проведя полчаса в нерешительности, он подошел к телефону и позвонил в бюро.
Офис был закрыт.
"Повезло, что они закрыты, - сказал Карл сам себе.
– Что бы я говорил им? "Работает ли у вас инспектор - шатенка с прекрасными глазами?" Конечно, так они и доложили".
В задумчивости он брел по Бродвею. Когда внезапная атака со стороны фонарного столба показала ему, что он плохо владеет собой, Карл вернулся к себе и попробовал читать, но не видел ничего, кроме милого, смеющегося лица и дразнящих глаз.
Сев за письмо, через два часа он написал целый абзац. И все же только к одиннадцати вечера Карл признался себе, что влюблен.
Воскресенье тянулось медленно и тоскливо. Утром в понедельник он явился к мистеру Коэну и заявил, что хотел бы уволиться со следующей субботы. Мистера Коэна это известие взбудоражило и изумило.
– Ну и дела!
– воскликнул он.
– Вы целый месяц учились этому делу, чтобы вот так уйти? Сколько они предложили вам?
– Кто?
– Ну, куда вы уходите.
– Нисколько. У меня нет другого места. Я просто ухожу отсюда.
Тут мистера Коэна окликнул ожидавший его заказчик, и одному небу известно почему, но Карл с легким сердцем вернулся к своему ежедневному занятию.
В обед он поднялся в цех и спросил диспетчера об инструкциях, полученных вчера от инспектора по трудоустройству. Тот отвечал очень обстоятельно.
– Она не говорила, что зайдет снова?
– невзначай спросил Карл.
– Да, - ответил диспетчер.
– Сказала, что будет во вторник.
– Ответ поистине обнадеживающий.
Поэтому неудивительно, что во вторник Карл прибыл на работу, что-то весело насвистывая себе под нос.
Мисс Альтереско подала ему письмо. Разорвав конверт, Карл обнаружил внутри лист тисненой бумаги с загадочной информацией о том, что "Р.У. Карсон К°" в лице мистера Р.У. Карсона будут рады видеть его у себя в офисе во вторник утром после десяти.
Мистер Карсон был хорошо известен Карлу, как и любому, кто читает газеты. В финансовых войнах он был если и не генералом, то уж полковником точно. Его имя не сходило с уст по всему городу, причем в беседах не последней важности.
Карл плохо представлял себе, что великий Карсон мог хотеть от него.
В десять часов он объявил мистеру Коэну, что собирается в город по делам. Мистер Коэн подозрительно посмотрел на него, но ничего не сказал, и спустя десять минут Карл уже вошел во внушительный офис "Р.У. Карсон К°" и подал полученное им письмо.