Эти настоящие парни
Шрифт:
Я стал готовить Боброва к участию в Олимпийских играх. Делалось все возможное, чтобы привести хотя бы в относительную норму его многострадальные колени, которым еще предстояло многое вынести на футбольном стадионе в Финляндии. Перед каждой тренировкой и игрой делались многочисленные процедуры, проводилось необходимое лечение. И надо сказать, что могучий дух моего пациента действительно помогал ему. Чувствовал он себя значительно лучше, увереннее, рецидивов не было. Однако передо мной стояла задача создать достаточный запас прочности коленных суставов для предстоящих футбольных баталий. Но кто мог сказать, как велика будет эта прочность?
…Финляндия.
Столько, сколько я знал Боброва, столько я знал о его странной способности искать силу и вдохновение там, где для других не остается даже надежд. Чем драматичнее и, казалось бы, безысходнее складывалась ситуация, тем вдохновеннее и ярче начинал он играть.
Что он делает в безнадежно потерянной игре с югославами? Как лев, как барс, почуявший запах крови, бросается он к воротам соперников, и уже ничто не может его удержать. Вот то, что искал для сборной Борис Аркадьев. Бобров организует одну атаку за другой, бросая своими прорывами громогласный вызов соперникам: «Держитесь, игра только начинается!»
Мгновенный шок, и югославы бросаются в ответную атаку. Не для того они с разгромным счетом обыгрывали нас, чтобы уступить хоть один мяч.
Прекрасно! Ничего более подходящего и выигрышного они не могли предложить Боброву. Потому что вот такого сорта схватки и есть его стихия.
Теперь Аркадьев уже отчетливо видел, что удержать разрыв югославы не смогут. Главные события действительно только начинались. А может быть… Чем черт (а в данный момент этим чертом был Бобров) не шутит. Но все-таки слишком велик разрыв…
И невероятное происходит. В последние, заключительные минуты не просто матча, а олимпийского матча в ворота югославской команды влетают четыре мяча. Четыре! 5: 5. Ничья!!
Три мяча в этой игре забивает Всеволод Бобров.
Интересно, что подумали бы его соперники, что подумал бы югославский вратарь, узнав о том, что во время матча Боброву новокаиновых блокад было сделано столько, что, наверное, не кровь, а новокаин бежал по кровеносным сосудам этого одержимого бомбардира?
К сожалению, главная победа на Олимпийском турнире досталась не нам. В дополнительном матче мы югославам все-таки проиграли. Расстроенными футболисты уезжали из Хельсинки.
А потом, уже в Москве, я снова вез своего друга в ЦИТО. И снова была операция. Были долгие дни ле чения и долгие месяцы восстановления. И снова были игры…
Вспоминая сегодня игру Всеволода Боброва, я подумал вот о чем. Ему не было равных не столько по мастерству и технике, сколько по той самоотдаче, которая и делала его великим спортсменом. Он любил говорить: «Главное – это играть». Существовала игра. Ее процесс, захватывающий его целиком. И вместе с тем это была совсем иная самоотдача, чем, допустим, у того же Ермолаева. Если для Ермолаева игра – это почти безотчетная самоотдача еще неоперившегося, необстрелянного новичка, то Бобров – это иное качество характера, иное качество спортивного мужества. Да, он действительно сохранил первоощущение борьбы, атаки, прорыва. И тем не менее грани его таланта, подвергшиеся многолетней обработке трудом, опытом, ошибками, славой и синяками, блистали не только индивидуальным
С возрастом и опытом мужество приобретает иной характер. Доминируют иные параметры. Личное отходит на второй план. «Я» находит свое место в выстраивающейся шеренге моих товарищей по команде. Да, Бобров играл олимпийский матч с больными ногами. Но прежде чем взвалить на себя бремя колоссальной ответственности, он совершил другой мужественный поступок: он точно рассчитал и соизмерил свои силы с мерой этой ответственности. Если бы он отказался, зная, что не выдержит, то при его отношении к футболу это тоже явилось бы мужеством. Есть мужество поступка. Есть мужество отказа. Кстати говоря, и в том и в другом случае шаг будет измерен сознанием все той же меры твоей ответственности.
Кстати, о мужестве отказа. Когда живешь в спорте много лет, как это получилось у меня, невольно становишься свидетелем не только прихода молодых, но и ухода «со сцены» старых мастеров спорта. И как бы торжественно ни обставлялся уход, это все-таки прощание. А прощание всегда грустно. Так вот, надо иметь мужество вовремя отказаться от борьбы. Найти в себе мужество уйти вовремя. Надо очень любить спорт, чтобы решиться вовремя его покинуть. Для этого надо любить спорт, а не себя в нем…
Бобров был из тех, кто любил спорт и был фанатически предан ему.
Но закончим нашу основную мысль. Мысль о диалектике мужества. Его возрастной диалектике. Когда с приходом зрелости, мастерства и опыта это «я в спорте» уступает место «спорту во мне».
Мне почему-то кажется, что тот послевоенный период, о котором я рассказываю, был отмечен какой-то общей спортивной зрелостью. Я имею в виду общий энтузиазм и оптимизм спортивного движения тех лет. Спорт «оплачивал» любовь и популярность болельщика своей ответственностью перед ним.
Кстати говоря, возникновение и быстрое развитие спортивной медицины тех лет явилось, на мой взгляд, следствием общего спортивного возрождения страны.
То же самое можно сказать о росте и развитии различных спортивных клубов. И в частности, популярнейших обществ «Динамо», «Спартак», «Торпедо», ВВС, ЦДКА…
В жизни много случайностей. И, как я уже говорил, встреча с Всеволодом Михайловичем Бобровым в общем-то тоже была случайностью.
Но чем больше проходит времени, тем труднее представить себе, «что я не ту открыл бы дверь, не той бы улицей прошел, тебя не встретил, не нашел»… Что мог бы пройти мимо Боброва, мимо ВВС, мимо ЦСКА. Просто не могу себе этого представить. Значит, сросся с клубом и его людьми каждой клеточкой своего сердца.
Центральный спортивный клуб армии… Менялось название, менялась аббревиатура. Кто-то, отыграв свое, уходил. Приходили новые. Но оставалась атмосфера клуба, его волевой и упорный характер. Его стремление побеждать.
Мы говорим о динамовской «школе», о спартаковской «школе». Мы имеем право говорить о «школе» ЦСКА.
И, между прочим, я имею в виду не только самих спортсменов, чьи выступления отмечены динамовским почерком или спартаковским. Я имею в виду не только спортсменов ЦСКА с присущими им чертами армейских спортсменов.