Эти настоящие парни
Шрифт:
…А он в это время продолжал играть. И слава его росла с каждым выходом на футбольное поле или хоккейную площадку. Боброва любили. Боброву поклонялись. Боброву завидовали. А я просто хотел видеть своего друга детства. Увидеть и обнять своего Бобра. Ведь столько лет разлуки. И каких лет! Какой он сейчас? Здорово ли изменился? Что сделали с ним слава и время? Но каким бы он ни стал, я непременно должен был его увидеть. Чтобы убедиться, что он по-прежнему наш, сестрорецкий.
Когда поднимался по лестнице в большом доме на Соколе, где он тогда жил, конечно, волновался. И вдруг это «Алик!», в котором все: память, дружба, верность.
Мы жадно обшаривали друг
– Где ты? Чем занимаешься?
– Служу.
– Где?
– На Дальнем Востоке.
– Занесла же тебя нелегкая.
– А что делать? С сорок третьего в десантных войсках.
– Чем занимаешься?
– Врач-экспериментатор по парашютным прыжкам. Всеволод вскочил со стула:
– Так это же то, что нам нужно! Это же авиационная медицина. Она очень близка к спортивной. Слушай, ты нам вот как нужен. Понимаешь, в команде ВВС нет сейчас врача. Ты – это то, что надо. Врач. Да еще сам в футбол и хоккей играл. Занимался авиационной медициной, а значит, имел касательство к спортивной медицине. Нет, я тебя живым не выпущу.
Я рассмеялся:
– Чудак-человек, я же служу.
– Понимаю.
Сева на минуту задумался:
– Подумаем, Алик. Я пожал плечами.
Это был зенит его славы. Он был кумиром и гордостью нашего спорта. Он мог многое. Он мог все…
Через несколько дней я вылетел с футболистами ВВС на первый в своей жизни спортивный сбор.
Так начался для меня путь в спортивную медицину, путь в ЦСКА…
…Возможно, рассказ об этой встрече представлял бы интерес лишь для самого автора, если бы в неожиданном предложении Боброва не отразились бы нотки нового времени, нового этапа в развитии советского спорта. В тот день в квартире Боброва ни он, ни я еще не отдавали себе полного отчета в том, что увеличение команды ВВС на одну единицу должно было стать преддверием новой эпохи и в развитии спорта, и в развитии медицины. Я уже упоминал о том, что спортивной медицине лишь предстояло заявить о себе в полный голос. Но в начале пятидесятых годов «постановка голоса» уже началась успешными исследованиями академика Н. Н. Приорова и группы его ближайших сотрудников.
И если Бобров столь успешно сыграл в Хельсинки в матче с югославами, то как раз потому, что ему пришлось на самом себе познать первые успехи спортивной медицины. Это будет спустя всего два года после моего прихода в команду ВВС в качестве спортивного врача. А пока…
Прекрасно помню первое впечатление, связанное с приходом в команду. Самое первое.
Ощущение соприкосновения. Нет, не сопричастности, а именно соприкосновения с тем, что в те годы воспринималось как нечто недоступное, овеянное сплошными успехами и славой. Потому что каждый из тех, кто здоровался с новым доктором, был на виду у всех. В наши годы не только болельщики – буквально все знали героев кожаного мяча.
До войны и после войны стадион «Динамо» выдерживал осаду многотысячных зрителей. Автобусы и машины выстраивались вдоль аллей Петровского парка на километры. А после матча до позднего вечера не умолкали у метро страстные споры, и имена игроков произносились разве что не нараспев. От уважения. От наслаждения. От удовольствия.
Под эмблемой ВВС было собрано
Честно говоря, я не знаю, чем бы кончился этот эксперимент Боброва с назначением меня в команду в качестве врача, если бы мой приход в ВВС не был в каком-то смысле и моим возвращением в детство и юность. В том смысле, что во мне ожили те ощущения, с которыми мы выходили с тем же Севой Бобровым на футбольное поле или на лед «бочаги».
Это, так сказать, по чисто психологическому ощущению. Но ведь моя обязанность не исчерпывалась разного рода сочувствиями и сопереживаниями.
Первые же матчи были столь высокого накала, отмечены такой страстностью и таким темпом, что стало ясно: спортивному врачу здесь, к сожалению, работа найдется. Собственно, практически все мои первые матчи послевоенного периода связаны с профилактикой и лечением тех или иных повреждений. Ссадины, уши бы, вывихи, синяки – без этого, конечно, не обходилось.
Ребята иногда простуживались, изредка кто-то заболевал. Надо было лечить, ухаживать, выхаживать. А народ с гонором, с характером, с настроением. Не сразу и нелегко складывались наши отношения. Ребята чувствовали, что опыта новому врачу еще не хватает. И его действительно не хватало.
С чего же начать? С использования опыта врача воздушно-десантных войск? Да, это близко. Но все-таки не совсем одно и то же. На этот опыт можно опереться, однако целиком исходить из него нельзя.
И вот здесь мне действительно повезло. Собственно, что значит повезло? Я искал пути своего профессионального усовершенствования, а, как известно, кто упорно ищет, тот в конце концов находит. Я встретил человека, который сумел точно и четко направить в нужное русло мои поиски. Этим человеком был начальник медицинского отдела ВВС Дмитрий Федорович Ковалев.
– Опыт врача парашютно-десантных войск близок к спортивной медицине. Но, вы правы, это не одно и то же, – говорил он. •– Я бы посоветовал вам начать работу с изучения специфики именно спортивного травматизма и заболеваний.
В сегодняшней вашей работе очень важна, кроме всего прочего, еще и непрерывность в наблюдении за состоянием здоровья спортсмена. Обратите также внимание и на комплексность обследования спортсменов, и на применение при обследовании всех новейших методов. В этом мы вам поможем.
Это были дельные советы. Но это было лишь направление пути. Необходимо было теперь наполнить каждый его отрезок конкретным содержанием.
Надо сказать, что к этому времени спортивная медицина уже делала свои первые и довольно-таки успешные шаги. Я уже знал, например, о том, что во ВНИИФКе под руководством профессора Летунова создан сектор врачебного контроля за спортсменами высшей квалификации. Группа очень сильная. Я незамедлительно связался с ней. Так было положено начало методике систематического наблюдения за футболистами. В группу входили известные спортивные врачи профессор Серафим Петрович Летунов, Рахиль Ефимовна Мотылянская, будущий председатель Федерации спортивной медицины Нина Даниловна Граевская, Мариам Газизовна Шагеева и другие врачи.