Это было у моря
Шрифт:
Арья, стащив по пути еще один кекс, двинулась наверх, в холле неожиданно приветливо поздоровавшись с Мирандой. Санса покачала головой — жди беды — и прошла к окну: Арья, естественно, чашку за собой не убрала, да еще и насорила на подоконнике. Захватив по пути на кухню еще и свою собственную кружку, она оглянулась на Дени. Та все еще сидела над соком, задумчиво глядя в окно — в этот момент она показалась Сансе просто копией Рейегара. Дейенерис, скорее ощутив, чем заметив, что на нее смотрят, обернулась к Сансе и негромко сказала:
—
— Конечно! (Чем больше они ждут, тем менее мучительно будет запихивать в себя новую порцию еды.) По опыту из прошлого Санса знала, что ничего так не портит разговора в кафе, как ничего не заказывающий собеседник. А уж Арья и Ранда наверняка оторвутся на предмет булочек. И потом, Сансе хотелось попробовать лимонного пирога: торт, что сотворил Рикон вместе с кухаркой, был хорош, но готовился совершенно по иному принципу, чем тот шедевр, что пекла когда-то мама. Может, в этом кафе повезет?
— Тогда мы тебя ждем в холле. Арья тоже еще наверху… (Интересно, что она там делает? Одета же вроде уже)
Дени торопливо закончила с соком и, порхнув на кухню, (Санса заметила себе, что, будучи более округлой и низкорослой чем она сама, младшая Таргариен движется с удивительной грацией, словно врожденной) отнесла стакан в раковину и сразу же его помыла. Санса вспомнила, что Визерис был безумным педантом и дрючил сестру буквально за все — даже за мокрые следы от рук на полотенце — уже не говоря о неубранных стаканах или волосах в раковине. Интересно, кто у них в доме заправляет?
3.
Она вышла в холл и присела на ступеньку лестницы. Наверху Лианна методичным тоном отдавала приказания по уборке комнаты. Дети, судя по всему, подчинялись. И как ей это удается? Рикон никогда не слушался — с того еще возраста, как пешком под стол ходил. Он, как и все дети семейства Старков — кроме нее самой, пожалуй — был удивительно упертым. Санса вздохнула. Если бы она была поупрямей и пореже шла на поводу у других — меньше вежливости, больше здравого смысла — то целее бы была. Не говоря о том, что уж точно счастливее.
Ранда тем временем гладила Солнце. Луна лежала в кабинете дяди — видимо, скоро была пора рожать. Солнце сносил ласку с видом мученика — он был предельно вежлив, как и его хозяин.
— А у меня кошки, — сообщила Ранда, — а собаку папа не разрешает заводить. Знает, что я ленива и не буду с ней гулять…
— А где же они были, когда я у тебя ночевала?
— А я в предыдущий вечер их отвезла на прививки, в клинику. А папа не забрал — его же не было. Ну не тащиться же было с тремя переносками на автобусе! Ну вот и пришлось беднягам ждать, пока он вернется. Жалко было страшно. В следующий раз, когда будешь у меня ночевать, со всеми познакомлю. У тебя нет аллергии, надеюсь?
—
— Ну, слава Семерым! А то сейчас все такие больные пошли! Вон, одного Зяблика взять! У него даже на пыль книжную аллергия. Хотя свои фолианты он все равно читает, обливаясь соплями. Кстати, он мне звонил, — лукаво улыбнулась Ранда.— Довольный такой. Говорит, ты приходила. Сообщил, что будет тебя учить математике.
— Угу. Ты же знаешь, какие у меня отношения с математикой.
— Знаю. Лучшие, чем у меня. Как и с Зябликом.
— Ну, приходи заниматься с нами!
— Вот еще! Никогда не была «третьей лишней» и не хочу. Знаем мы вашу математику!
— Ранда!
— Что? Кто ему волосы подравнивал? Он весь пузырился от счастья. Даже сфотографировался — это при том, что у него дикая ненависть ко всяческим селфи, — и прислал мне кадр. Ты просто прирожденный парикмахер! Он такой стал миленький — ну просто средневековый паж какой-то…
— Он сам попросил.
— И хорошо. А то космы и впрямь отросли. Я его хотела сводить в свой салон — но он отказался — под предлогом, что салон женский и что — как это он выразился: «там химические испарения».
— Ну, дело сделано. Подстригла, и ладно. Хватит об этом. Это был чисто дружеский жест.
— Для тебя. А он тебя почти в мамочки записал. Других примеров тесного общения с женщинами у него пока не было. Так что берегись. А то в следующий раз он попросит тебя спинку ему потереть в ванной. Или еще что…
— Брось! — Санса, впервые за много дней почувствовала, что у нее горят уши.
Миранда засмеялась и опять занялась волнистой, золотистой на спине шерстью Солнца. Пес нервно зевнул. По ступенькам сбежала Арья, самым возмутительным образом причесываясь пятерней.
— Ну что, мы готовы идти?
— Мы ждем Дени.
Арья поморщилась:
— Она тоже идет? Я думала, ей наш климат не по нраву…
— Арья! Я тебя предупредила…
— Ла-адно, помню я. Я буду - сама вежливость. Вот как наш Солнце.
Она потянулась к узкой голове борзой — но тот, не выдержав напора со стороны уже двух барышень, деликатно увернулся и скользнул в кабинет, к супруге, нервно оглядываясь назад.
Арья захохотала. В этот момент из гостиной, смежной с гостевой спальней, вышла Дени, уже в верхней одежде. Обута она была в белые новенькие кроссовки.
Санса с недоумением уставилась на ее маленькие, как у ребенка, ноги.