Это было у моря
Шрифт:
Но нет. Ничего этого не будет. Теперь уже стало окончательно ясно, что чем больше она грезит о несбыточном — и несбывшемся — тем глубже сама себя топит. Надо было идти вперед — не на словах, на деле. Заниматься — всем и себе назло. Закончить эту школу как можно лучше — хоть бы ради того, чтобы позлить стервятницу-директрису. Поступить, куда она хочет. Доказать, что она может. Себе — и всем — и ему…
Они почти дошли до кафе. Миранда, весело балагуря, выпытывала у Дени все подробности ее замужества и семейной жизни. Санса в который раз подивилась умению подруги небрежно вытягивать
Они зашли внутрь и уселись за столик у окна. Тут было уютно, и пахло ванилью и свежей выпечкой Пока они развешивали куртки на спинки стульев, Ранда уже открыла меню и начала вполголоса давать ценные указания, что стоит пробовать, а что не так интересно. В итоге все заказали пожилой официантке в синем переднике кофе (Дени попросила стакан воды) и несколько кусков разных сортов пирога — на пробу. Пока они ждали свой заказ, Миранда, притворно вздыхая, рассказывала Дени свою собственную историю, парируя ехидные замечания Арьи с не меньшим ехидством. Санса предпочитала молчать и слушать. Дени тоже старалась не комментировать — в силу известной своей сдержанности и желания не выглядеть слишком уж любопытной.
Санса огляделась вокруг: народу было немного, скорее всего, привычные клиенты, что предпочитали завтракать тут, за газетой, или глядя в негромко бормочущий над прилавком телевизор. Официантка направилась к ним с большим подносом. Все разобрали свои чашки и стаканы. Арья, которая заказала здоровенную порцию кофе со сливками и мороженым (Санса подозревала, что платить придется ей — едва ли сестра взяла с собой кошелек) тут же вымазала себе щеку какао, которым щедро сдобрили белоснежную пену, шапкой возвышающуюся над полосатым стаканом. Дени деликатно ковыряла ложечкой яблочный пирог и улыбалась на вопросы Ранды о том, приносит ли ей муж завтрак в постель.
Арья фыркнула и прокомментировала, облизывая сливки с ложки, которую она выудила из стакана:
— Ты ее мужа не видела! Этот на завтрак ест не ваши жеманные булочки, а, по-моему, может и лошадь проглотить…
— Он вообще не завтракает. То есть — я не знаю, — опустив длинные ресницы, сказала Дени, — когда я просыпаюсь, он уже обычно не дома…
— Ну-ну. Я вот бы мечтала, чтобы мой муж приносил мне кофе в постель. И кексы с орехами. И сам бы тоже… А я бы с ним делилась… — мечтательно выдала Миранда, зачем-то старательно размешивая свой капучино. Санса смотрела, как бело-коричневая пена смешивается с более темным слоем кофе, и думала о том, что этот разговор идет совершенно не в том направлении, что ей бы хотелось.
— Чем, кексами? — вежливо спросила Дени, хоть на лице ее появилась тень улыбки, что делала ее старше и жестче. Санса помнила эту улыбку еще по детским своим годам. Дени не так проста, какой хотела казаться.
— Ну да. И не только…
Арья раздраженно ввернула:
— А я бы не делилась. И вообще — на фиг это надо? Постель моя. Кексы — тоже. По-моему — это место для личного пользования.
— Это потому, что ты еще маленькая, — снисходительно
– Вырастешь - поймешь.
— Вот не думаю. Мужики мужиками — а кровать все равно моя. И завтрак тоже. После того, о чем вы так старательно замалчиваете, пусть его себе катится на собственную койку…
После этой фразы, все три «взрослые» барышни, включая Сансу, дружно захохотали. Арья вздернула бровь и уставилась в окно. Ранда, вытирая рукавом слезы, вкрадчиво обратилась к Сансе, которая все еще продолжала смеяться. Впрочем, реплика подруги резко заставила ее прекратить.
— Вот у нас тут есть свидетель настоящей романтики. Ты что скажешь? Хорош он, завтрак в постели?
— Я не знаю.
Арья тут же сверкнула глазами на Миранду:
— Отстань от нее! Не видишь, ей неприятно!
— Арья, ничего. Я, конечно, истеричка, но не настолько же! Могу и сама ответить — голова не отвалится. Я правда не знаю, — Санса оторвала взгляд от чашки и взглянула в глаза сначала Миранде, потом Дени. Первая отвела взгляд, вторая — слегка прищурившись, смотрела на Сансу и, все же, словно ее не видела, в который раз страшно напоминая своего старшего брата, — Мы иногда вообще не завтракали. Времени не было.
— Ну, подруга, завтрак завтраку рознь. И вообще, не единым хлебом… промурлыкала Ранда.
— Наверное. Не могу вспомнить. Все оно так далеко от меня…
Арья, что таращилась на нее во все глаза, напряженно и подозрительно, готовая в любой момент встрять, при этих словах помотала головой с самым безнадежным видом и опять уставилась в стакан, выцарапывая оттуда уже растаявшее мороженое.
— Ну да ну его к Иным, этот завтрак. Вот ты, Дени, скажи — хорошо оно— быть замужем? Я была за стариком, что едва себя до койки мог дотащить, не то что там какой-то завтрак, а Сансин муж… кхм… ну ладно, все поняли. А ты из нас единственная, кто реально живет с нормальным мужчиной, что при этом является твоим мужем. Расскажи!
Дейенерис оторвала взгляд от окна и серьезно взглянула на Ранду.
— Я тоже не знаю. Мне не с чем сравнивать. Хотя… Дома я жила очень спокойно. Особенно с тех пор, как папа… Ну, неважно. Визерис заботился обо мне. Как умел. И мама тоже… Но оказаться от них всех подальше — это как после темной каморки выйти на поле. Когда впереди горизонт, под ногами путь, а надо всем этим — небо… Дрого строит нам дом — там, у себя на родине. Скоро мы туда переедем — насовсем…
Санса сидела и ковыряла лимонный пирог. Опять не тот рецепт. Где бы добыть тот, что использовала мама? Почему она ничего никогда у нее не спрашивала, когда было время? Все не вовремя, все с опозданием… Как это надоело! Что там: дорога — и над ней небо? Каждому свое. Ей уже не стоило задирать голову слишком сильно. Хватит с нее небес и полетов в них. Оттуда до невозможности больно падать. Иной раз и в себя не придешь. Пора учиться ходить ногами по земле. Искать путь, что приведет вперед. За горизонт. Может быть, по пути и стоит иногда взглянуть вверх. В свои собственные, еще не изученные, неопробованные небеса…